все это было очень давно. Детский дом это не курорт. И чтобы там выжить, требовалось умение защищать себя. Что я и делала. Совсем плохо стало тогда, когда мое тело начало формироваться, и я стала превращаться из пацанки в женственную девочку. Вот тогда парни постарше обратили на меня внимание и всячески старались добиться моего расположения. Иной раз не совсем добрыми способами. Самое страшное произошло в ночь, перед тем, как меня забрали мои родители. Вспоминать об этом было хуже всего…

И с тех пор, как только я вижу в глазах противоположного пола хоть намек на какой-то сексуальный подтекст, меня начинает трясти.

Были походы к психологу. С каждым годом я становилась все увереннее в своей безопасности, перестала вздрагивать от случайных прикосновений. Но, как показал сегодняшний случай, глубинный страх, видимо, никуда не ушел.

Мое первое свидание случилось только в восемнадцать лет. К этому моменту, я уже полностью была готова к мужским знакам внимания. К слову, мой кавалер был из стеснительных. Что меня, несомненно, очень радовало и успокаивало.

Папа замолчал. Видимо, понимал, что мне надо переключиться и не мешал моим мыслям.

— Ладно, — вздохнула я, — Мне стало спокойнее после нашего разговора. Там наверно такси уже приехало. Спасибо, что выслушал.

— Один вопрос можно?

Я уже понимала, что он спросит.

— Кто он?

И этот вопрос был невероятно сложным. Что на него ответить? Что преподаватель просто настолько молод, груб и эгоистичен, что ему плевать на чувства и эмоции других? Что он настолько уверен в своей красоте, что позволяет себе говорить всякие непристойности любой девушке? Что моя реакция действительно слегка чрезмерна для обычного человека?

Но его взгляд так сильно напомнил хищные глаза каждого, кто был в той толпе…

Я даже потрясла волосами, чтобы эти картинки исчезли из моей головы.

— Да просто один зарвавшийся студент решил, что мне будет приятно слушать его похотливые шуточки и терпеть нелепые объятья, — мне было очень стыдно, но я решила соврать, — Не переживай, наши ребята с ним уже все решили. Теперь он даже смотреть в мою сторону не будет. Мне просто стало страшно от того, что снова кто-то против моей воли пытается… эм…

— Я понял. Понял…

Казалось, папу успокоили мои слова.

Но внутри меня все равно остался страх.

Ведь никакого зарвавшегося студента нет. Есть только Алекс — тот, который и впредь может позволять себе такое поведение. А еще, к тому же, каким-то образом очутился сегодня в моем доме.

«Но меня ведь и правда очень сильно испугали его слова… Казалось бы, что в них такого? Да, намек на постель. Но это же просто намек… Уверена, что некоторые очень красивые девушки такое слышат по несколько раз на дню. Хотя нет, тут как раз больше пугающими были глаза. Жестокие и беспощадные», мои размышления прервал папа.

— К тебе точно не надо приезжать? — обеспокоенно уточнил он.

— Нет, спасибо, пап… Пока, — сбросила звонок, встала и пошла искать свое такси.

Доехав, забежала в подъезд, поднялась на лифте, захлопнула за собой входную дверь и, наконец, оказалась в спасительном одиночестве своей съемной квартиры.

Бросив сумку на тумбу, я сняла кроссовки. И только пошла в сторону ванны, как вдруг раздался этот злополучный громкий, визжащий, рычащий телефонный звонок, который я так не успела поменять.

«Хм, неизвестный номер», удивилась я и уже хотела проигнорировать, но передумала.

— Алло.

— Алло, Юлия? — в трубке раздался бархатный мужской голос.

Я застыла на месте, не произнося ни звука.

— Мне дали в учебной части ваш номер, — все так же пугающим спокойным вкрадчивым низким голосом продолжал вещать мой телефон, — И я хотел бы сказать, что больше терпеть такие выходки от вашей группы не намерен. Передайте своим друзьям, что их оценки за экзамен автоматически будут снижены на балл. А у вас по-прежнему — не выше тройки.

Я чувствовала его улыбку и то, с каким наслаждением он упивался своей властью над нами.

— Надеюсь, я ясно выразился? — холодно поинтересовался Алекс.

— Предельно, — процедила я сквозь зубы и бросила трубку.

Обняла себя руками за плечи и стала дышать глубоко и часто, чтобы снова не поймать паническую атаку.

«Как можно быть таким мерзким и неприятным типом», с отвращением думала я, попутно шагая туда-сюда по коридору, приводя себя в чувство.

Меня обуяла такая злость!

И тут же стало жалко ребят. Ведь они пострадали из-за меня!

«Черт!», остановилась и мысленно выругалась я, прикусив губу.

Зайдя в ванну, помыла руки и прижалась лбом к холодному зеркалу.

«С этим надо что-то делать, нельзя все оставлять просто так. Никто не должен получить за экзамен заниженную оценку из-за самодурства этого недофранцуза», размышляла я, прикрыв глаза.

Встав прямо, я посмотрела сама себе в глаза, которые от злости потеряли свой небесно-голубой оттенок и стали цвета ночного неба.

— Ты думаешь, что столкнулся со слабыми и глупыми студентиками. Но нет. Мы покажем кто кого!

Глава 3

Монро откинулся на спинку стула, со вздохом убрал телефон и устало потер лицо руками. Почти два месяца, день за днем смотреть на эти детские лица, терпеть их глупость.

Хотя, к слову сказать, разница то между ними была всего шесть-семь лет. Но в свои двадцать восемь ему казалось, что он старик. Столько пришлось пережить, а теперь на нем еще и такая ответственность — сын его сестры Анны. Мальчик будет жить с ним полгода, пока Анна заканчивает обучение во Франции. Вернее он живет в интернате, а домой приезжает только на выходные раза два в месяц. Но все равно, Алексу это доставляло сильный дискомфорт.

«Хорошо одно — Макс любит приставку. Хоть есть чем занять парня на выходных».

Хотя какой девятилетний пацан не любит в нее играть?

— Алекс, извините, пожалуйста, что отвлекаю, но у меня тут жалоба на вас, — Маргарита Васильевна, заведующая кафедрой, с виноватым видом положила перед ним листок бумаги, на котором размашистым почерком было написано, какой он гад, грубиян и так далее.

— Я не понимаю, в чем дело, — поспешила уверить она его, — Ничего не поняла из сбивчивого рассказа этой девушки.

Алекс еле сдержался, чтобы не высказать все, что он думает об этой девице. Сейчас главное уладить это, а пар выпустить можно и потом. Боксерский ринг — его лучший друг.

Нацепив на лицо свое самое доброжелательно выражение, он встал со стула.

— Не переживайте, Маргарита Васильевна, — Монро встал, взял ее за руку и обольстительно улыбнулся. Женщина тут же попала под его чары, расслабилась