class="p1">— Смотри, тут череп в тёплом шлеме на полу — тихо проговорила Рыжая, как только мы проникли внутрь фюзеляжа самолёта, через рваную дыру.

Именно в этой дыре когда-то размещалось заднее шасси с колесом. Во время жесткого приземления его вырвало с корнем. Кроме этого хвостовую турель смяло, превратит небольшой отсек в месиво.

Резко притормозив, Вероника аккуратно дотронулась стволами охотничьего ружья до завёрнутого в форменную ушанку черепа и брезгливо скривилась.

— А тебя не смущает что комбинезон бортстрелка с его костями, до сих пор висит в сбруе? — спросил я и освятил фонариком, изорванный пулями тёплый комбинезон, теперь больше похожий на бесформенный, ободранный мешок.

— Здесь труп⁈ Не, я тут ночевать не буду — возмутилась рыжая и схватившись за натянутый трос идущий к одному из элеронов, замерла около дыры в полу как вкопанная.

— Во-первых, этот член экипажа бомбардировщика, погиб больше тридцати лет назад — начал отсчитывать я. — Во-вторых, видишь эти широко распахнутые заслонки, из которых торчат стволы двух крупнокалиберных пулемётов «Браунинг М-2». Они не закрыты, так что дождик и шквальный ветер сюда наведывались регулярно. А ещё эту часть самолёта превратили в дуршлаг сотни пуль и тут теперь куча дырок. Как ты думаешь, что там от человека осталось, при таком раскладе?

— Всё равно это труп — упёрлась Рыжая.

— Я тебе обещаю, все останки что мы тут обнаружим, я после осмотра обязательно вынесу наружу и прикопаю со всеми возможными воинскими почестями — пообещал я.

— Так он тут что, не один такой — возмутилась Рыжая.

— Скорее всего не один. Экипаж «Б-17» человек десять, не меньше. И я не знаю сколько их здесь осталось — честно ответил я.

— А может просто снимем один из этих пулемётиков. Ты его быстренько почистишь, и у нас появится грозное оружие, судя по огромным патронам в лентах, способное завалить кого хочешь — предложила Рыжая и указала на один из покрытых ржавчиной «Браунингов-М2» 12,7-мм.

— Не, не прокатит — даже не задумываясь, ответил я. — Конечно я могу его снять, но вот для того чтобы такой громоздкий и сложный механизм вычистить и заставить работать, понадобится правильный инструмент, литров двадцать керосина и пару-тройку дней. И даже если нам повезет, и мы найдём это всё на борту, и я всю эту процедуру проделаю с двумя-тремя пулеметами, то не факт что я соберу из них хотя бы один действующий. Ко всему прочему прибавь сюда отсутствие упора в виде хотя бы правильного, штатного треножника. Ты хоть представляешь себе, как этот американский потрошитель будет скакать при стрельбе?

— Ой, специалист, просто скажи система незнакомая и ты не хочешь возиться — не успокоилась Рыжая и я почувствовал, что ее пререкания начинают напрягать.

— Система далеко не идеальная, но отлично знакома и даже более того, мне уже приходилось пользоваться трофейными экземплярами — не сдержавшись, ответил я.

— Не поняла и где это ты им пользовался, да ещё и трофейным? — с подозрением спросила девушка.

— Так всё, замяли тему — рявкнул я безапелляционно, внезапно осознав, что из-за раздражения наговорил лишнего. — Хочешь, стой здесь и я сам всё проверю, только пока стоишь смотри в оба, чтобы за нами никто не влез и тебя за зад не покусал. А фонарик я заберу с собой — сделав объявление, я подошёл к висящей сбруе и начал срезать палашом стропы, поддерживающие самодельное висящее сидение, с оставшемся в комбинезоне, истлевшим трупом бортового стрелка.

На самом деле я не просто так пугал девушку. По какой-то непонятной причине, после четырехчасового сна мой источник аномальной энергии полностью опустел, да так что я даже не смог вызвать нормального, долгоиграющего теневика, чтобы тот предварительно осмотрел за меня бомбардировщик. Эта неожиданная уязвимость вызывала беспокойство и раздражение.

Но несмотря на это, я смог оставить снаружи слабенького теневого призрака, который на последнем издыхании, продолжал следить за происходящим вокруг самолёта. Так что со стороны пролома, Веронике навряд ли что-то угрожало.

Справившись с провисший сбруей, я положил лёгкий куль с костями, на сильно наклонённый пол и сняв пояс с кобурой, осмотрел его содержимое. Пистолет «Кольт-1911» был ржав до такой степени, что не передёрнуть затвор не вытянуть магазин я не смог. Кроме этого обнаружились два запасных магазина, заряженные вполне целыми на вид патронами 45 калибра, короткий перочинный нож и пробитая пулей фляга. Оставив всё кроме ножа на месте, я, пользуясь скобами для подстраховки, полез выше и в этот момент сзади раздался одинокий кашель.

— Ладно, я всё поняла. Полезу с тобой, мародёр чёртов — нехотя проговорила сдавшая Рыжая и я услышал, как она ковыряется сзади.

— Давно бы так. Ника, только давай аккуратно — предупредил я.

Мы добрались до следующей секции с иллюминаторами, в которой тоже хватало дырок от пуль и имелось несколько крупных пробоин. Перебравшись через пробитый люк, я специально старался не направлять на него луч фонаря. Затем помог Рыжей подняться дальше, и усадил ее на откидное сидение.

Ещё будучи снаружи, я заметил несколько крупных дыр и разбитое защитное стекло, через которое сидящий в яйцеобразной турели, нижний стрелок, целился из двух пулеметов. Судя по всему, его останки находилось до сих пор внутри. Пока я решил не разглашать сей факт, дабы не вызвать у Рыжей, новый приступ брезгливости.

Добравшись до сидения радиста, я увидел, что верхний колпак с ещё одним пулемётом практически снесён, вместе с местом стрелка и очередным пулемётом «Браунинг-М2», оборонявшим воздушную крепость сверху. А затем меня догнала Рыжая, явно нежелающая оставаться одной.

Дальше мы пролезли между двух рядов крупных авиационных бомб, так и оставшихся в специальных кассетах. Как я подметил головки необычных, бочкообразных цилиндров, были окрашены в ярко-оранжевый цвет.

Что обозначала такая расцветка и что это вообще за тип бомб, я не знал и решив найти и рассмотреть маркировку потом. Вместо этого навалился на преградившую путь переборку, немного поднажал и услышал, как с тобой стороны что-то с щелчком разомкнулись.

В конце концов она со скрежетом поддалась, и мы проникли в отсек где стояли три кресла. Два впереди, командира экипажа и второго пилота, а третье Инженера. Тут тоже имелась находящаяся сверху сдвоенная турель пулеметов, с вполне целым прозрачным колпаком. Кроме этого на себя сразу обратило внимание практически целое остекление кабины пилотов, отлично сохранившееся при крушении. И лишь со стороны места командира экипажа в остеклении имелось несколько крохотных дырочек.

Видимо по их вине пилот и остался навсегда сидеть на своем месте, при этом вцепившись в штурвал своего «Б-17». В отличии от бортстрелка, его поза была вполне нормальной. Видимо лучи тропического солнышка, свободно проходящие сквозь остекление кабины слишком долго, плюс относительная сухость внутри, сделали свое дело и тело человека, иссохнув, мумифицировалось.

— Ну вот, а я загадала чтобы обошлось без новых мертвяков — недовольно проворчала Рыжая и присела на переборку, не решаясь лезть дальше.

— Зря ты так. Нам нужно было хоть кого-то найти — сказал и Рыжая удивлённо распахнула глаза, явно ожидая объяснений. — Экипаж давно свое отвоевал, но они кое-что для нас оставили. Надеюсь парни будет не против.

Раскрыв кобуру мертвого пилота, я вытащил из нее воронёный «Кольт-1911» с черными накладками на рукояти. В очередной раз ценив отличную эргономику знакомого оружия, я смог вытянуть магазин, и передёрнул затвор. Пистолет тут же выкинул целый патрон 45 калибра, видимо заранее загнанный в ствол бывшим хозяином.

Поймав его, я машинально сунул патрон в карман трико. После этого осмотрел оружие и остался вполне доволен. Конечно кое где имелись ржавые точечки и затвор ходил туговато, но это всё можно было исправить тщательной чисткой.

Покрутив пистолет, я отложил его на соседнее сидение и принялся обыскивать кабину.

— Как думаешь, что с ними произошло? — спросила Рыжая, явно собираясь мне помогать.

— Тут случилась война — пробурчал я и вытащив явно трофейный японский флаг из подсумка, протянул его девушке.

Потом открыл ещё одну броне переборку и заглянул в нижний отсек. Там обнаружились изрешечённая пулями останки Штурмана и Бомбардира. Видимо очередь, выпущенная истребителем, пришла спереди, пробив плексигласовое стекло, в месте не прикрытым броне-поясом.

— Я понимаю, что война, но что именно тут случилось? — настойчиво переспросила Вероника.

— Так тут всё ясно, взлетели, направились бомбить объект, по дороге попали в засаду истребителей. Судя по количеству гильз внутри фюзеляжа, почти отбились, но потеряли