Голландский флот быстро сделал для себя именно такие выводы – более легкие суда нагрузили легкой же артиллерией и снабдили увеличенными командами. Что же касается испанцев – они решили, что их крепкие галеоны с большим количеством морских солдат представляют довольно крепкий орешек для любого атакующего. Как мы уже говорили – галеон для идальго был океанским кораблем, со всеми его достоинствами и недостатками. И главную роль в строительстве галеонов играл именно их универсализм, а не заточенность под конкретные боевые задачи. Сегодня он мог везти груз в Вест‑Индию, завтра – плыть за товарами в Манилу, послезавтра на галеон водружали пушки и корабль участвовал в военной экспедиции к Ла‑Маншу, а еще через несколько дней судно, вернув пушки в кадисский арсенал, опять направлялось за серебром в Вест‑Индию. Да, это был тяжелый и неповоротливый корабль, однако задача атаки чьей‑либо морской торговли перед галеонами не ставилась, галеоны скорее должны были опасаться, что их атакуют, поэтому скорость им не особо была нужна. Примечательно, что в той же Фламандской армаде, ориентированной именно на борьбу с голландской торговлей и голландским флотом, галеоны вскоре исчезли как класс, а их место заняли военные корабли (по типу голландских и английских) и «дюнкеркские» фрегаты (модифицированные флейты с удлиненным и зауженным корпусом и тремя ярусами парусов). В отличие от фрегатов более позднего времени «дюнкеркцы» были ориентированы именно на абордаж, имея хорошую скорость, отличную маневренность, легкое вооружение (чаще всего орудия от 8‑фунтовок и меньше) и увеличенную команду. Большие стаи этих корабликов стали грозной силой Ла‑Манша и Северного моря, они почти смогли сломить голландское сопротивление, и лишь в 1637 году, после реорганизации голландского флота, Соединенные Провинции смогли хоть как‑то ограничить деятельность фламандских корсаров.

Подводя некоторые итоги, можно сказать, что основным тактическим приемом оставался, как и в прежние годы, абордаж. Все флоты активно использовали брандеры, а пушечный бой в большей части боев использовался как вспомогательное средство.

Мы долго думали, как скомпоновать данную книгу. Действительно, бои параллельно шли на нескольких военно‑морских театрах, зачастую операции были не связаны между собой, более того – в этот период происходили несколько локальных войн, которые также довольно интересно было рассмотреть и упомянуть в контексте сражений Тридцатилетней войны. В результате было решено разбить описание по театрам военных действий – эпизодами.

В эпизоде первом мы рассматриваем военные действия в водах Европы. Здесь мы поговорим и о Фламандской армаде, и о флоте Альбрехта Валленштейна, и даже о победе польского флота над шведским под Оливой. Кроме того, рассмотрим высадку шведских войск в Померании и шведско‑датскую войну 1644–1645 годов.

Эпизод второй посвящен голландской Вест‑Индской компании, которая была создана в 1621 году для атак на колонии Испании и Португалии (последняя в рассматриваемый момент была в личной унии с королевством Филиппа II). Закончим мы данную главу описанием «серебряного вояжа» голландского капитана Пита Хейна в 1628 году.

Эпизод третий расскажет нашим читателям о Голландской Бразилии – тема, которая, наверное, вообще не рассматривалась в отечественной научной и научно‑популярной литературе. Эта глава даст возможность посмотреть на подробности войны в колониях, а также расскажет об особенностях партизанской войны в XVII веке.

В эпизоде четвертом изложены действия противоборствующих сторон в Азии. Голландская Ост‑Индская компания, блокады португальского Гоа, атака Макао, соперничество британцев и голландцев – эту главу мы посвящаем этим вопросам.

Эпизод пятый описывает сражения на Средиземном море между Испанией и Францией. Читатель узнает, как с нуля кардинал Ришелье смог создать отличный флот, который к 40‑м годам XVII века стал довольно значимой силой в регионе.

Эпизод шестой посвящен английскому флоту в период с 1627 по 1652 год. Мы изложим особенности военно‑морского строительства Англии и опишем действия республиканского и роялистского флотов в гражданской войне 1642–1652 годов.

Также мы решили включить в книгу одно Приложение. Это рассказ о французской торговой компании Ла Мельере, предвестнице французской ОИК.

Засим, приятного вам чтения, надеемся, понравится!

Постоянное вмешательство испанского правительства в междоусобицы и гражданские войны во Франции и других государствах породило ответное стремление этих стран связать руки Мадриду, подстрекая его к продолжению вооруженной борьбы против Голландии – тогда главной силы протестантизма в вековом конфликте. При этом пускалась в ход сознательная дезинформация – испанцев с помощью ложных слухов старались убедить, что голландцы обессилены раздорами между сторонниками и противниками войны. Испания втягивалась в войну, которая явно превышала ее силы. В апреле 1619 года главный советник Филиппа III дон Бальтазар де Сунига писал: «Мы не в состоянии вооруженной силой вернуть эти провинции в их прежнее подчиненное положение. Тешиться надеждой, что мы сможем покорить голландцев – значит стремиться к невозможному, обманывать самих себя». И тем не менее в политике Мадрида и во время 12‑летнего перемирия (1609–1621) конфликт между Испанией и Голландией «оставался ключевым вопросом международных отношений».

К весне 1621 года окончилось перемирие между Испанией и Голландией. Испанское правительство и его наместники в Брюсселе долго колебались, прежде чем принять решение не возобновлять перемирие на новый срок. В результате правительство испанского короля Филиппа III выступило с ультиматумом к Голландии: Испания была готова признать независимость Голландии, если Соединенные Провинции снимут блокаду с Антверпена и прекратят свою колониальную экспансию, а также обеспечат свободу вероисповедания для нидерландских католиков. Поскольку в Генеральных Штатах абсолютное большинство занимали купцы из Голландии, Зеландии, Флиссингена и Мааса, а данный ультиматум испанцев (в случае его принятия) грозил коммерсантам большими убытками, Соединенные Провинции отвергли его, а в апреле 1621 года Испания и Голландия объявили друг другу войну, однако за несколько дней до окончания перемирия Филипп III умер, и в начале военных действий произошла непредвиденная заминка.

Возобновление войны испанские власти мотивировали оборонительными мотивами – необходимостью положить конец нападениям голландцев на заморские владения короны, а также тем, что республика использовала перемирие для расширения своей посреднической торговли. Если не возобновить войну, то, мол, будут потеряны одна за другой колонии в Новом Свете, потом Фландрия, владения в Италии, в конце концов дойдет очередь и до самой Испании. Эти соображения перевешивали аргументы тех, кто доказывал непосильность войны для испанских финансов.