— Для меня это честь, леди Кинкейд, — проговорил пожилой мужчина с молодым блеском в глазах и поклонился.

— Как и для меня, сэр Джеффри. — Сара кивнула, как и предписывал этикет даме ее положения. — Вы были знакомы с моим отцом?

— Именно так. Славный Гардинер, доктор Лейдон и я вместе учились в Оксфорде и довольно бурно провели там несколько лет, если вы позволите мне такую нескромность.

— Позволяю от души, — улыбнулась Сара. — Мне известно, что у отца были тайны.

— Возможно. Но он был также прекрасным другом и замечательным ученым. Его смерть — невосполнимая утрата для империи.

— Не только для империи, — тихо сказала Сара.

— Позволь представить тебе второго джентльмена, — вмешался доктор Лейдон, прежде чем разговор принял нежелательный оборот. — Это Десмонд Квейл, инспектор Скотланд-Ярда.

— Инспектор. — Сара кивнула полицейскому, который, однако, никак не ответил.

Он недоверчиво и недовольно смотрел на посетительницу; лицо его потемнело, губы дрожали.

— Доктор, — обратился он к Мортимеру Лейдону, не обращая внимания на присутствие в кабинете Сары, — могу я попросить вас на несколько минут?

— Конечно, инспектор, — ответил доктор, подходя к полицейскому. — Чем могу служить?

Квейл очень старался говорить тихо, но глаза его, когда он смотрел на Сару, метали молнии, а возбуждение мешало понизить голос.

— Послушайте, доктор, что это значит? — прошипел он. — Мне как ответственному сотруднику обещают высококвалифицированного специалиста, а вы мне кого привели? Женщину! Я пятнадцать лет работаю в Скотланд-Ярде, но такого еще не видывал. И это тот помощник, о котором вы мне столько говорили?! Да будет вам известно, я не работаю с дилетантами.

— Не обманывайтесь моей наружностью, уважаемый инспектор, — громко сказала Сара, прежде чем ее крестный успел дать дипломатичный ответ. — Может, я и похожа на женщину, но в первую очередь отношусь к человеческой расе. Что же касается моей квалификации, то, смею вас заверить, я тоже не работаю с дилетантами, хотя готова в вашем случае сделать исключение. Так что буду рада, если вы продемонстрируете ту же волю к сотрудничеству.

Свою тираду она завершила обезоруживающей улыбкой, и инспектор вынужден был умолкнуть. Он лишь бормотал бессвязные слова, умоляюще смотрел на Лейдона, на сэра Джеффри Халла, но ни один из них не вступился за него, более того, друзья молодости не могли подавить улыбку.

— Раз этот вопрос прояснен, мы можем приступить собственно к делу, — подвел черту сэр Джеффри. — Я был бы вам весьма признателен, инспектор, если бы вы ввели леди Кинкейд в курс дела.

— Что ж. — Обиженный Квейл подтянулся, чтобы окончательно не потерять достоинства. — Вот здесь, — с избыточной основательностью начал он, повернувшись к карте города на стене, — представлен лондонский Ист-Энд с кварталами Спиталфилдс, Уайтчепел и Бетнел-Грин.

— Городское дно, — продолжила Сара. — Число бездомных, преступников, сирот, алкоголиков и проституток здесь выше, чем в любом другом районе, так?

Квейл и сэр Джеффри вопросительно посмотрели на Сару, затем на Мортимера Лейдона, который лишь пожал плечами.

— В Лондоне нет проституток, — в конце концов решительно заявил инспектор. — Все остальное верно, да. Уайтчепел и Спиталфилдс в самом деле сложные районы города, за что, однако, власти не несут никакой ответственности.

— Пожалуй, нет. Ведь каждый исполняет свой долг по отношению к королеве и отечеству. Верно, инспектор?

— Верно, — подтвердил тот. Если он и заметил в ее голосе сарказм, то не дал этого понять, а снова обратился к карте, на которой красным карандашом были помечены два места. — К прискорбию, привлекательность Уайтчепела страдает не только из-за пьяниц и попрошаек. Последние недели там орудует весьма ловкий убийца.

— Убийца? — Сара приподняла брови.

— Именно так. Четырнадцатого октября он нанес свой первый удар на Девенант-стрит, что на востоке от рынка Спиталфилдс. А через шесть дней нашел новую жертву, совсем рядом, на Хоуптаун-стрит. В обоих случаях жертвами были женщины, занимающиеся — как бы это сказать? — запрещенной деятельностью.

— Конечно, — кивнула Сара. — Как славно, что в Лондоне нет проституток, правда, инспектор?

На это Квейл ничего не ответил. Судя по всему, он решил стоически держать удар.

— Характер убийств, — продолжил он подчеркнуто деловым тоном, — не оставляет сомнения в том, что в обоих случаях действовал один и тот же человек. Однако, к сожалению, несмотря на все усилия, нам пока не удалось его схватить.

— Ясно, — ответила Сара, — все это действительно печально. Непонятно только одно: при чем тут я? Как вам, несомненно, говорил доктор Лейдон, я археолог и совсем некомпетентна в криминалистике.

Квейл засопел и бросил на сэра Джеффри торжествующий взгляд, не произведший, однако, на того никакого впечатления.

— Покажите леди Кинкейд фотографию, инспектор, — попросил он.

Квейл неохотно выдвинул один из ящиков своего письменного стола, вытащил папку и вынул из нее фотографию.

— Этот снимок, — сказал он, вручая его Саре, — был сделан на месте первого убийства.

Сара взяла фотографию, на которой виднелся расплывчатый знак, довольно неумело начертанный на кирпичной стене. Напрягая воображение, можно было предложить, что это птица с выгнутой шеей. Вероятно, краску применили слишком жидкую, и рисунок в некоторых местах размазался. Но не оставалось никаких сомнений в том, что хотел изобразить автор.

— Египетский иероглиф, знак ибиса, — удивилась Сара. — Символ египетского бога Тота.

— Этот знак, — заметил сэр Джеффри, — оставил преступник. Теперь вы понимаете, для чего нам понадобилась ваша помощь, леди Кинкейд?

— Ну что ж, судя по всему, у вас в городе появился убийца, знакомый с египетской письменностью. Это по меньшей мере необычно, однако вовсе не требует непременного участия археолога. Кроме того, доктор Лейдон упоминал, что речь идет о несравненно большем, об угрозе Британской империи, если я, конечно, правильно его поняла…

Квейл отозвался сдавленным стоном, теперь уже и Халл не знал, как реагировать на такие опасные слова. Он с упреком взглянул на Лейдона, но сохранил самообладание.

— Доктор Лейдон не преувеличил.

— В каком смысле?

От Сары не укрылось, что Квейл, придя в какое-то судорожное состояние, бросал во все стороны умоляюще-предостерегающие взгляды. Однако королевский советник решился открыть тайну.

— Этот знак, — объяснил он, кивнув на фотографию, которую Сара все еще держала в руке, — обнаружили и на месте второго преступления, что лишь подтверждает один почерк. И не забывайте, что фотография не передает цвет. В действительности рисунок был грязно-красным. Преступник использовал кровь своих жертв.