— Я ничего не боюсь. Бояться стоит тебе. Ты же знаешь, что бывает когда ситуация выходит из под моего контроля. Могу привести пример из недавнего прошлого…

— Не надо примеров… — Стас махнул рукой. — Ну и чё теперь делать? До утра торчать здесь, пока бухло не выветрится? Так со скуки помереть можно.

— Слушай, ты сегодня только и делаешь, что помираешь! — в голосе Лики послышалась досада. — Пять минут назад он помирал от отравления, а теперь помирает от скуки. А ты не забыл, что находишься в обществе девушки?

— Ах да-а…извини! — Опомнившийся Стас молитвенно сложил руки на груди, зажав между ними бутылку.

— Можешь продолжать помирать, а я, пожалуй, перейду в спящий режим…

— Нет-нет-нет…пожалуйста не надо! — раньше Стас и не помышлял, что можно стоять на коленях в машине. Но сейчас он это делал, причём делал самозабвенно и отчаянно. — Ли-ика…пожалуйста! Ну не оставляй меня здесь!

— Ну хорошо! — смилостивилась Лика. — Давай…

— Что давай?

— Рассказывай чего-нибудь? Или ты думал, что я тебя буду развлекать?

— А про что рассказывать то?

— Ну явно не про трудовой стаж и образование…мы не на собеседовании.

Стас кривил рот и задумчиво ерошил гриву.

— Ну а про что?

— У тебя что, в жизни не было ничего интересного? Вспомни какие-нибудь яркие моменты…первую любовь например…

— Первую любовь? М-м-м… — Стас зажмурил глаза, продолжая чесать голову. — Её звали Вероника и познакомились мы с ней…где же мы познакомились…ах да…это было в ночном клубе. Мы пришли туда с друзьями изрядно под шафе…смотрим девчонки возле стойки тусуются. Одна из них такая жгучая брюнетка, с ярким макияжем… — Образ Вероники всплыл в его голове так чётко, будто он смотрел на неё вживую. Коварная улыбка, родинка над губой, соблазнительная ямочка на щеке, хищные коготки с алым маникюром весело цокают по глянцу стойки. Немного раскосые чёрные глаза смотрят с хитринкой из под ровного обреза вороного каре. Прошло уже пятнадцать лет и этот образ давно стёрся и замылился в воспоминаниях, но сейчас. Сейчас он снова ожил. Только теперь Стас осознал, кого он видел, когда представлял, как выглядит Лика.

— Я был бухой и стартанул с места. «Разрешите пригласить вас на танец!» — сказал я, едва мы только встретились взглядами. Как раз играла эта музыка…как же её…

Вдруг до него донеслись знакомые аккорды и томный голос Милен Фармер. Точно…тогда звучала именно эта песня. Но откуда? Он открыл глаза и увидел, что на дисплее, вместо пляшущего шарика, прыгают зелёные столбики звуковой дорожки. Включившаяся магнитола транслировала полюбившуюся когда-то мелодию.

Стас снова зажмурился. Ему не хотелось задавать глупый вопрос, откуда Лика знает эту песню и то, что она играла именно там. Прошедший день научил его ничему не удивляться. В этот момент ему хотелось одного: полностью, с головой погрузиться в тот вечер, ощутить испытанные переживания снова, будто в первый раз.

«Вот так вот сразу?! — улыбнувшись спросила она. Кстати её голос походил на твой. Он был таким же низким и бархатистым. — А ты не боишься?».

«А чего мне бояться?» — подумал я и повторил эту фразу вслух. И действительно, тогда я не мог понять, чего здесь можно опасаться.

Она уверенно протянула мне руку, и я обхватил её чуть выше кисти, так что её острые коготки впились мне в запястье. Я помню это первое прикосновение. Её рука была горячей, и этот жар тут же пронизал меня насквозь, словно разряд тока. Мы начали плавно раскачиваться под музыку. Я бы не назвал это танцем, скорее это походило на любовную прелюдию, настолько крепко мы прижались друг к другу. Её талия была настолько узкой, что полностью помещалась в моей руке.

Стас вытянул перед собой правую руку, а левую с оттопыренными пальцами чуть отвёл в сторону, и покачивался из стороны в сторону в такт изливающейся из магнитолы музыке. Походило на то, что он держит в объятьях невидимую партнёршу.

— А когда я заглянул в эти глаза, то понял о чём она предупреждала. Я понял, чего мне следовало опасаться. Пропасти! Я упал в пропасть!

Стас продолжал раскачиваться с закрытыми глазами. Он походил на человека находящегося под глубоким гипнозом.

— С этого момента всё вокруг пропало. Не стало барной стойки, танцующих вокруг…не стало друзей и её подружек. Пропало всё, кроме неё. Мы стали встречаться и это было самым счастливым временем в моей жизни. Оно — это время длилось недолго, где-то чуть больше двух месяцев. А потом…

Слух Стаса уловил новую мелодию. На этот раз это были пульсирующие аккорды «Депеш Мода».

— Зачем ты просишь меня рассказать, если сама всё знаешь?

— Я хочу услышать это от тебя. Тем более это тебе поможет. Когда расскажешь всё, сразу же станет легче. Хватит уже таскать это с собой.

— Тоже мне психолог! — Насупился было Стас, но тут же опомнился. Он помнил, чем чреваты обидные слова брошенные в адрес Лики. — Извини…просто неприятно это всё рассказывать. Проклятый Депеш Мод. С тех пор я невзлюбил эту группу. Ты можешь выключить? Пожалуйста.

Когда музыка затихла, Стас сглотнул комок и начал рассказывать. Он говорил медленно, тихо, в сложенные лодочкой ладони, будто хотел согреть их своим жарким шёпотом.

— …этой выходкой она меня растоптала, понимаешь? — Он сделал ещё несколько глотков из бутылки и закурил. В глазах стояла, готовая прорваться наружу, влага.

«Прошло пятнадцать лет!» — эту фразу они сказали одновременно в унисон. Потом Лика продолжила одна.

— Прошло пятнадцать лет, а ты так и не забыл. Неужели в твоей жизни не появилось ничего такого, что могло бы перекрыть эту историю? И то, что ты тогда хотел сделать…такие поступки недостойны настоящих мужиков.

«Да что ты понимаешь, электронная дура?!» — уже готов был выкрикнуть Стас но вдруг остановился. Злобу неожиданно сменила нежность. «Эта электронная дура, единственная, которой ты решился всё это рассказать…» — подумал он.

— Ну ладно…хорош! Давай-ка лучше переключимся! — весёлым тоном произнесла Лика. Вспомни лучше институт, общагу. Из колонок тут же заорал разбитной голос солиста «Сектора Газа».

«Ах ты моя-я ядрёна во-оошь, зачем же ты-ы меня грызё-ёшь…».

По лицу Стаса поползла улыбка. В закрытых глазах появились образы Севы и Тараса, его общажных дружков. Севка затягивался папироской и передавал её Тарасу, губы которого были перемазаны шоколадной пастой. «Хватит уже жрать, жопа слипнется — хохочет Севка.

«Не слипнется мычит Тарас. Меня просто на хавчик пробило. Ты же знаешь, что мозгам для сообразительности требуется сладкое».

«Мозгам?! — удивляется Сева. — Братан, у тебя же их нет.