Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С добрым утром, капитан Флек,— почтительно приветствовал его дежурный.— Ну как, разыскали своего приятеля?
— Да, все в порядке. Надменная холодность на его лице сменилась беспечным дружелюбием.— Он сказал, что человек, который мне нужен, в аэропорту. До чего же не хочется посреди ночи тащиться в такую даль! Но ничего не поделаешь, придется. Ты не мог бы мне машину устроить?
— Конечно, сэр.— По всей видимости, этот Флек считался здесь крупной шишкой.— Вам срочно, капитан Флек?
— У меня несрочных дел не бывает.
— Конечно, конечно,— засуетился дежурный. Он явно побаивался Флека и изо всех сил старался услужить.— Дело в том, что мистер и миссис Бентолл тоже сейчас туда едут и их уже ждет такси...
— Рад познакомиться, мистер Бентолл,— расплылся в улыбке Флек и правой рукой стиснул мою стальным пожатием морского волка. При этом левая рука, почивавшая в кармане, привела его широкую бесформенную куртку в полный беспорядок, выставив дуло револьвера настолько далеко из кармана, что мне показалось: этот несчастный карман вот-вот с треском оторвется.— Меня зовут Флек. Мне очень срочно нужно попасть в аэропорт, и, если вы не возражаете... расходы пополам, конечно... я был бы вам несказанно благодарен.
Если у меня и оставались какие-либо сомнения относительно его профессионализма, они тут же уступили место твердой уверенности в его полной компетентности. Нас выпроводили из гостиницы и заткнули в такси с такой учтивой поспешностью, с какой метрдотель проводит вас к самому паршивому столику в переполненном зале ресторана. На заднем сиденье я оказался плотно сдавлен с одной стороны Флеком, с другой — Рабатом. Надежные тиски. Мало того, в бока мне туг же ткнули слева — двустволку, справа— револьвер прямо под нижние ребра. Двинуться я был просто не в состоянии и сидел ни жив ни мертв, моля Бога, чтобы старые изношенные рессоры нашего такси и неровная ухабистая дорога не помогли моим телохранителям невзначай нажать курки.
Мари Хоупман сидела впереди рядом с Кришной: спина прямая, плечи расправлены, короче, исполнена собственною достоинства. Я вспомнил, как она себя вела в кабинете полковника Рэйна два дня назад, и попытался предположить, смогла ли эта дива сохранить до сего дня свою самоуверенность и чувство юмора. Трудно сказать. Мы покрыли сообща расстояние в 10000 миль, а я до сих пор так ничего о ней и не узнал. По всей видимости, она за этим строго следила.
Ни малейшего представления я не имел о городе Сува, но даже если бы это было не так, все равно едва ли смог бы теперь определить, куда нас везут. Двое впереди, двое по бокам, а окна задернуты завесой дождя — как тут разглядишь. Вот мелькнули темные очертания кинотеатра, а вот это, наверное, банк, канал с тускло поблескивающим на поверхности мрачных вод отражением уличных фонарей; вот мы оставили позади несколько узких неосвещенных улочек, тряско перебрались через железнодорожные пути, на которых мне удалось заметить длинную кишку небольших вагонов со штампами КСР на влажных боках. Все это, в особенности товарный состав, совпадало с моими представлениями об острове, расположенном на юге Тихого океана. Обдумать свои впечатления мне не пришлось. Такси резко остановилось, и при этом мне показалось, что двустволка проткнула мой бок насквозь. Флек мгновенно выскочил и приказал последовать его примеру.
Я вылез из машины, не слишком при этом торопясь и, потирая измученные бока, стал оглядываться. Темно было, как в могиле, да при этом еще лило как из ведра. Так что я поначалу ничего разглядеть толком не мог, кроме, пожалуй, размытых контуров двух изогнутых конструкций, которые по виду напоминали строительные краны. Но должен заметить, что глаза мне в тот момент не слишком требовались, чтобы определить наше местонахождение, вполне хватало носа. Я вдыхал запах дыма, гари, горючего, дегтя, пеньковых канатов и других снастей, но прежде всего и превыше всего — пронзительный, ни с чем не сравнимый запах моря.
Нельзя сказать, что после бессонной ночи и всей той кутерьмы, которая обрушилась па меня за последние часы, я хорошо соображал, но, во всяком случае, вполне достаточно, чтобы понять: Флек привез нас в порт вовсе не для того, чтобы посадить на самолет, отлетающий в Австралию. Я хотел было открыть рот, чтобы выразить справедливый протест, но он тут же дал мне понять, чтобы я заткнулся, поднял из маслянистой радужной лужи два чемодана, которые Кришна успел туда аккуратно поместить, и приказал мне взять два других и следовать за ним. Ребра у меня назойливо ныли от длительного соседства с двустволкой Рабата, и сам я уже тоже порядком устал от его настойчивости. Видимо, Флек основательно напичкал своего приятеля однообразным содержимым американских гангстерских комиксов.
Флек, в отличие от меня, вероятно, видел в темноте, как кошка, а может быть, он хорошо представлял себе расположение всех этих бесконечных канатов, швартовых, кнехтов и тому подобной снасти на пристани, потому что ни разу не споткнулся. Я же свалился раз пять, пока мы не свернули направо и не стали спускаться по каменной лестнице. Тут даже он замедлил шаг и рискнул осветить путь фонарем. Но я бы не стал обвинять его в неосмотрительности: ступени поросли скользким зеленоватым мхом, а перилами тут не пахло. Желание опустить на его голову один из моих чемоданов возникло и исчезло почти одновременно, но не только потому, что в спину мне по-прежнему упирались старые железные знакомые. Дело в том, что глаза мои понемногу все-таки привыкли к темноте и теперь я уже разглядел некое судно, пришвартованное у подножья той самой лестницы, по которой мы спускались. От моего удара Флек получил бы незначительные синяки и несколько более значительный ущерб самолюбию. Думаю, настолько серьезный, что он смог бы и пренебречь соблюдением тишины и таинственности в пользу немедленного реванша. Никак он не походил на человека, который не воспользуется такой прекрасной возможностью, и посему я, глубоко вздохнув, покрепче вцепился в чемоданы и продолжил свой путь вниз по осклизлым, неверным ступеням с осторожностью пророка Даниила, прокладывающего путь в логове спящих львов. Пожалуй, мне было даже потрудней, поскольку мои хищники бодрствовали. Несколько секунд спустя я услышал за спиной шаги Мари Хоупман и двух индийцев.
Вода теперь была уже не более чем в восьми футах, но как я ни старался пристальнее разглядеть форму и размеры судна, мне не удавалось этого сделать —
