Реймонд кивнул. На лице у него не дрогнул ни один мускул. Зловещий признак.

— Да, конечно. По правде говоря, я знаю об этом деле даже слишком много. — Он снова бросил на нее странный взгляд.

— Вот как? — Она почувствовала, как у нее пересохло во рту. — Что-то здесь не так, да? — без обиняков спросила она.

Рей кивнул. Не имело смысла толочь воду в ступе.

— Да, ты права. Далеко не так, как надо. Попросту говоря, Рамона, кажется, Кейт растратил миллионы долларов своей фирмы. Вернее, деньги клиента фирмы. — Он колебался, словно чего-то ждал, не сводя с нее глаз.

Рамона, моргнув, глубоко вздохнула.

— Я догадывалась об этом, — неуверенным тоном произнесла она. — Кейт завещал мне пять процентов акций теплохода "Александрия", стоимость которого достигает миллиарда фунтов стерлингов, во всяком случае так пишет пресса.

— Пять процентов? — Реймонд побледнел как полотно. Еще бы, — перед ним сидела не просто старая знакомая, а очень богатая, всемогущая женщина. — Неужели так много?

— Да, но теперь ситуация радикальным образом меняется. Теперь я наследница Кейта, и этот ваш клиент наверняка начнет меня преследовать по суду.

Рей промолчал. Он на самом деле был не на шутку озабочен.

— Но чтобы добыть деньги, нужно продать акции "Александрии". Скажи мне, — она нервно откашлялась, — скажи мне, сколько же денег занял Кейт? Только точно.

— Два миллиона двести пятьдесят пять тысяч долларов.

Рамона облизнула пересохшие губы.

— Понятно. И как зовут этого клиента?

Рей заерзал на стуле:

— Ты действительно не знаешь его имени? — спросил он, словно не веря ей.

Рамона, озадаченная в свою очередь, уставилась не него.

— Откуда мне знать?

— Ну, я думал… — начал было Рей. Но осекся, Покачав головой. Он считал, что она все знает, но, судя по всему, ошибался. — Прости меня, но я не вправе раскрывать имя нашего клиента. Ему дешевое паблисити ни к чему, а так как Кейт все равно мертв… — Он пожал плечами.

— Могу ли я надеяться, что он сам вскоре объявится, чтобы уладить этот вопрос с акциями? Могу или нет? — повторила она свой вопрос. Но Рей только молча глядел на нее.

Он развел руками.

— Полагаю, что да, но вообще-то не знаю. — Он на самом деле ничего не знал. Он не имел никакого понятия о том, что же на самом деле происходит. Особенно теперь, когда, кажется, выяснилось, что Рамона Кинг к этому абсолютно непричастна.

— Все это ужасно бессмысленно, все, — прошептала Рамона. Придется поговорить с адвокатом. Убедиться, что ей закон ничем не грозит. Но все же как это странно! Если Кейт на самом деле растратил чужие деньги… Ну а если нет? — Я должна знать, Рей, — решительно сказала она, — имя клиента.

Рей замотал головой.

— Извини. — Он, конечно, ей сочувствовал, но ведь на плахе может оказаться его голова. Кому охота связываться с Джо Кингом? На это не пойдет даже его дочь, если только она не утратила здравого рассудка.

— Кейт вполне мог действовать не по собственному почину, — вслух предположила Рамона. — Кто-то мог заплатить ему, убедить его скупить эти акции под своим именем. Но для чего все эти беспокойства? Только лишняя головная боль. Только если… А может, это дело рук самого Дэмона Александера? — спросила она, пытаясь по выражению лица Рея понять, справедлива ли ее догадка, но этот осторожный человек и бровью не повел. — Кое-кто мог поднять шум, обвинив Дэмона Александера в нечестной игре, если тот стал бы скупать слишком много акций. К тому же на этом этапе "Александрии" совсем некстати дурная репутация. Но если кто-то попытался бы приобрести "Александрию" в недалеком будущем, то Александеру волей-неволей пришлось бы купить как можно больше акций, — продолжала рассуждать она, дальше развивая эту тему.

Рей не спускал с нее удивленных глаз, и ему становилось все более не по себе. На самом деле ей ничего, абсолютно ничего не известно! Какую же игру вел Джо Кинг?

— Но ведь… Кейт покончил жизнь самоубийством, — продолжала она срывающимся голосом. Ее логика явно хромала. Для чего Кейту такой бесславный конец, если он не замышлял ничего дурного? Если только…

Может! У Кейта что-то сорвалось, что-то выходило не так, как он рассчитывал. Может, он должен был передать эти акции кому-то другому? Но если не Александеру, то кому же? И почему никто не выходит из укрытия, чтобы потребовать назад эти акции? — лихорадочно думала Рамона. Какое-то безумие! Если только Александер не выжидал, когда его судно завоюет репутацию, когда уладится ситуация с ценными бумагами на рынке. В конце концов он собственной персоной мог появиться на пороге ее дома и потребовать вернуть ему акции, попавшие нечестным путем в ее руки. Она, конечно, могла пригрозить ему, сказать, что передаст в прессу подробности его грязной игры и тайных незаконных сделок. Если все ее предположения верны, то мистер Дэмон Александер попадет в уже знакомую ему неприятную переделку. Ясно одно — Рей ни за что не скажет правды.

— Я намерена докопаться до всего, — заявила она грубовато-мрачным голосом. Ей казалось, что все нужные ей ответы так или иначе связаны с "Александрией".

А в нескольких милях от нее Верити Фокс, с трудом волоча ноги, добралась от двери к дивану и включила телевизор. Она включила его только для того, чтобы не слушать тягучую тишину, чтобы сосредоточиться на чем-то другом, кроме своих печальных мыслей. На экране знатная гостья разбивала бутылку шампанского о блестящий белый корпус самого красивого теплохода в мире — такого ей еще никогда не приходилось видеть. Рядом с ней стоял великолепный мужчина, в глазах которого светилась радость пополам с гордостью. Узнав в нем своего старого друга, Верити резко, рывком поднялась.

— Дэмон, — чуть слышно произнесла она и слабо улыбнулась. Да, жизнь вокруг продолжается, продолжается, несмотря на весь трагизм ситуации. Ей нужно поскорее решить, что делать дальше. Ведь жить на этом свете ей осталось месяцев девять-двенадцать. И вот, увидев прекрасное пассажирское судно, принадлежавшее ее старому приятелю, она вдруг поняла, что делать. Оставшиеся ей месяцы проживет в свое удовольствие.

Дэмон Александер, подумала она, улыбнувшись снова. Она с удовольствием вспомнила этого компанейского тинейджера, когда он таскал ее на закорках. Она вспомнила старый дом Александеров, где они веселились, катаясь верхом на пони или залезая на большие-большие буковые деревья.

И вдруг у нее перед глазами возникла его мать, Джоселин Александер. От этого воспоминания ее всю передернуло.

В проливе Па-де-Кале разыгралась буря. Маленький рыболовный траулер то подбрасывало на громадных волнах вверх, словно щепку, то кидало вниз, в бездну. Сколько беспокойных глаз вглядывались через иллюминаторы в разбушевавшуюся стихию, пытаясь увидеть спасительный берег. Вдруг из дождевой туманной мглы вынырнуло прямо перед носом с левого борта громадное, белое, как привидение, судно.