добавил он. — Как в клубе. Ты достаточна опытная, чтобы использовать его, если будет нужно, детка.

Его хриплый баритон был на удивление успокаивающим, а неторопливые интимные ласки замедляли биение сердца, уводя ее от страха, будто он перехватил управление. Она опустила голову на предплечья. Капитуляция. Он сделает с ней то, что пожелает.

И она ему позволит это.

— Молодец. — Прошла минута. Другая. Лишь размеренные движения его мозолистых рук напоминали о течении времени.

В конце концов, он поднял ее на ноги и бросил полотенце на центральную подушку.

— Сядь на диван.

Когда она села, махровая шершавая ткань оцарапала ее попку. Когда пробка вошла глубже, она поерзала, пытаясь найти положение, в котором та не будет ощущаться настолько дискомфортно. Но так и не нашла.

— Не переживай, скоро ты об этом не будешь думать, — зловеще сказал де Врис, кладя ножницы Эсмарха на туалетный столик. Он намотал веревку на ее запястье и остановился. — В твоем досье не указано никаких медицинских проблем. Отметины будут проблемой?

Не в Сан-Франциско, где все носят свитера или пиджаки.

— Нет, Сэр.

— Хорошо.

Он протянул веревки к концу дивана и опустил к деревянным ножкам, растянув ее руки в обе стороны. Когда он закончил с узлами, она посмотрела на кожаные наручники и поножи в его сумке с игрушками. Почему он использует веревки?

Он проследил за ее взглядом.

— Металл и электричество несовместимы.

Электричество. О, Боже.

Разместив ее так, чтобы попка оказалась на краю нижней подушки, а плечи на спинке дивана, он привязал ее лодыжки к ножкам софы. Колени были широко разведены, киска открыта, и… путь свободен. Для электричества.

Когда он доставал электростимулятор, она подняла взгляд на его загорелое лицо. В приглушенном свете она не могла различить выражение его глаз.

— Я не мазохистка, — прошептала она. — Я…

— Я знаю, — он успокаивающе сжал ее плечо. — Я не причиню тебе боли, которую ты не сможешь выдержать.

О, Боже. Сомнительное утешение. Между "выдерживать" и "наслаждаться" есть большая разница. Она закрыла глаза и сосредоточилась на равномерном дыхании.

— Смотри на меня, зверушка, — он нажал ногой на педаль, и электростимулятор включился со зловещим треском. Газ внутри прозрачной трубки с грибовидной головкой стал фиолетовым.

Головка приблизилась к ее руке, щелкая, как бекон на сковородке. Она напряглась. А зря. На самом деле она ничего не почувствовала.

Он изучающе посмотрел ей в лицо, прежде чем сменить настройки. Она почувствовала легкое покалывание. Еще одна корректировка. Звук стал громче.

На этот раз, когда он провел палочкой над ее рукой, в четверти дюйма от кожи, она прикусила губу. Покалывание сменилось странным ощущением искр, но… почти… не болезненным

Он слегка улыбнулся.

— Этого будет достаточно для тебя, — он переместил стимулятор к ее плечу, зависнув над кожей. На нее попали мелкие искры, и она дернула рукой, натягивая веревки.

Вниз по плечу. Еще ниже. О, Боже.

Она задрожала, когда он обвел одну грудь, а затем другую. Покалывание было похоже на миллион крошечных укусов. Ее соски сжались в пики и заныли.

— Отлично, — довольно произнес он хриплым голосом.

— Де Врис, — прошептала она, не уверенная в том, что хочет сказать. — Я…

Он убрал ногу с педали и потянулся вперед поцеловать ее, сладко и медленно. Прошелся губами вниз по изгибу ее шеи.

А затем взял один сосок в рот — обычные мужские ласки груди — и резко всосал. И больно прикусил его зубами.

Она вскрикнула от нахлынувших ощущений.

Он пососал другой пик, прикусил, выпрямился и улыбнулся, глядя ей в глаза. На его правой щеке появилась ямочка.

— А теперь поиграем.

Сменив насадку-палочку на длинный шнур с металлическим наконечником, который он заправил за пояс, де Врис наступил на педаль. Искры вылетели с кончиков пальцев, покалывая ее.

Он поднял одну руку, поднес меньше чем на дюйм к ее коже, и одним пальцем обвел ее грудь. Под углом к правому соску.

Она напряглась. Закусила губу, чтобы сдержать вопль.

Он оглядел ее лицо, напряженное тело, проверил положение своей руки. Он кружил вокруг ореолы, почти прикасаясь к ней, и искрящееся электричество ощущалось как пузырьки воды. Приятно.

Он слишком быстро увеличил расстояние между пальцем и ее кожей, и пузырьки воды превратились в иголки-искорки. Болезненные искры. Она взбрыкнула, дергала за веревки, но чувствовала, как ее тело отвечает, желая большего, словно возбуждение разливается внутри нее жидким теплом.

Он переключился на вторую грудь, посылая поток ощущений прямиком вниз, пока ее киска не начала пульсировать. Она попыталась сменить позу, а затем еще раз, но даже не смогла свести ноги вместе, чтобы унять невероятное желание.

Его смешок походил на волчий рык.

— Маленькая егоза. Красотка, — он выключил стимулятор и наклонился вперед, взяв ее сосок в рот, посасывая измученную грудь, пока Линдси не выгнула спину. Он переключился на другой, и его язык казался соблазнительно влажным, горячим и нежным после мучительных искр.

В следующий раз, когда включил стимулятор, он пальцем вырисовывал горячие круги над ее животом, поднимаясь вверх по рукам к подмышкам. Она хихикала и извивалась… и ахнула, когда от ее движений анальная пробка зашла глубже.

Он двинулся вниз по ее бедрам, дразня ее, приближаясь к лобку. И каждый раз, когда легкие болезненные искры спускались ниже, ее бедра поднимались вверх, моля о прикосновении. И все же мысль об этом пугала.

Когда стимулятор был выключен, она застонала. Ее киска опухла и ныла. Она сейчас умрет.

— Сэр, — прошептала она. — Пожалуйста.

Он посмотрел на нее из-под полуопущенных век.

— Можем остановиться. Я не так хорошо тебя знаю, чтобы на тебя давить.

Но… Она не хотела, чтобы он останавливался. На самом деле нет.

— Я имела в виду… Я хочу…

— Я знаю, чего ты хочешь, детка, — его полуулыбка была нежной. Жестокой.

Внутри нее все сжалось.

Он опустился на одно колено между ее ногами таким образом,