Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ещё Машуня любила меловую гору. Там, где она выросла, была меловая гора. Большая, но не великая.
Маруся любила ходить туда одна. Она забиралась на неё, садилась на самый край и смотрела на свой посёлок. На реку, лужок, на сахарный завод, вагоны и тепловозы, на дома, утопающие в садах и перепутанные паутиной проводов и, конечно же, на небеса над этой прекрасной землёй.
У Машки в сердце было столько любви ко всему живому и неживому, ко всему, что рядом и далеко, но дышит одним воздухом и питается одним с нею Солнцем, что иногда она просто плакала. Сидела на краю своей земли, и слёзы текли от счастья, что она есть. Тогда Манька стыдилась своих слёз — плакать было не дело, росла она с пацанами, а там реветь было позорищем! Поэтому девочка и ходила на своё любимое место почти всегда одна.
Ещё у Маши была тайная подруга, которой она рассказывала все свои беды и радости, всё-всё, как на духу. Та всегда её выслушивала от слова до слова, тихо улыбаясь, и казалось, что всё понимает, принимает и забирает боль малышки себе, а её обнимает своими лучами, рассеивая мрак и темноту в прямом и переносном смысле. То была Луна. Луна мудрая, Луна молчаливая, Луна, которая знает все истины Вселенной и старается сквозь тихий свет передать их на Землю.
Марусенька смотрела на неё и видела глаза, нос и слегка улыбающийся рот. В полнолуние Маня шла на меловую гору, садилась на самый-самый краешек земли и почти могла обнять свою верную старшую подругу.
Тихо и хорошо. Спокойствие, гармония и умиротворение окутывали весь спящий посёлок. Если бы бабушка или дедушка узнали, что внучки нет дома, то пару, если не тройку часов лекций о недостойном поведении ей обязательно пришлось бы выслушать. Но Маша была готова идти на такой риск, чтобы в ясную погоду так близко встретиться со своей волшебной подругой. Шла тёмными улицами, где-то лаяли собаки, но вокруг — ни души. Совсем не страшно. Сказочно, удивительно и волнительно происходили такие встречи. Луна ждала, Маруся улыбалась и делилась всем, что накопилось в её сердечке. Так девочка могла сидеть и час и больше; потом, спохватившись, что уже поздно, посылала воздушный поцелуй своей любимице и быстро вприпрыжку бежала домой. Луна провожала маленького человечка до дома, ласково освещала путь и уходила, отдавая право сверкать лишь звёздам на тёмном бархате бескрайнего небосвода.
В такие ночи Машеньке не снилось ничего. Ей становилось легко на душе, сердце излучало ещё больше любви, и обыкновенная девочка продолжала с необыкновенной силой любить эту жизнь и этот чудесный Мир.
Дед Мороз и Маша
У Маруси в машине всегда звучало авторадио или её музыка. Слушала она под настроение. Дэва Премал дарила гармонию и одухотворённость, Король и Шут заряжали безумным в прямом и переносном смысле драйвом, под Моргенштерна она чувствовала себя развязной, без всяких ограничений, охрененно смелой сучкой. Под сорок пятую симфонию Гайдна Мария проживала весь доступный спектр чувств её души и когда улыбалась, а когда слёзы текли по щекам, просто так, «потому что я сегодня что-то трепетная…»
В то декабрьское утро две тысячи восемнадцатого года в машине было спокойно и по-семейному уютно. Маня с уже большим животом, в котором предпоследний месяц жил Миша, везла Дашу в поликлинику, по пути захватив Сашу с работы.
Сели в машину, повернулся ключ в зажигании, включились все вентиляторы на печке на полную мощность и включился голос автора-ади-ио-о:
«Итак, мы напоминаем, что у нас в гостях Дед Мороз из Великого Устюга, и вы можете написать нам на номер хххх, какой подарок вы хотите на Новый год от дедушки, и кто знает, может, именно вам повезёт!»
Утреннее шоу «Поехали» привлекло внимание Маши. Быстренько припарковавшись, она загуглила номер авторадио и настрочила: «Здравствуй, мой дорогой Дедушка Мороз. Меня зовут Маша, мне тридцать восемь годиков, скоро у меня будет пятый детёнок. Я очень хорошо вела себя весь год, да и в принципе всю жизнь. А пишу тебе впервые в этом году. Я очень хочу на Новый Год электрическое пианино. Моё в прошлом году сгорело в пожаре вместе с домом и со всем добром. Я, если честно, не знаю, когда мы сможем купить пианино сами, да и сможем ли. Я писала тебе письмо и не успела отправить, ты же знаешь, видишь, как оно у меня в последнее время… Авторадио, люблю вас навсегда».
И отправила. Даша с заднего сиденья гранты посомневалась в чудесах такого масштаба.
Через восемь минут сообщение Маруси звучало в прямом эфире авторадио. Она выиграла кружку!
Машка улыбалась от счастья во весь рот:
— Видишь? Видишь?! А ты говорила, «кто читать будет?» Во-о-от!
Женщина была абсолютно счастлива: её письмо прочитали самому главному и самому настоящему Деду Морозу в стране! В детстве у неё не было никаких подарков под ёлкой, и в Деда Мороза никто не верил. А она помнила, как совсем маленькая пошла с дедушкой на ёлку на площадь, и там приехал к сцене самый настоящий Дедушка Мороз. На лошадях, пар из ноздрей, копытом бьют, и он из белых саней встаёт огро-о-омный такой, с большой бородой, в красном тулупе, со сверкающим посохом, и широким размашистым шагом идёт к сцене. Она тогда спросила у дедушки, мол, настоящий, что ли? И тот сказал ей на ухо, что это — самый настоящий Дед Мороз приехал, сказал, чтобы только она знала эту тайну. А дедушка не врал никогда! Но тридцать первого декабря Маняня никогда не ждала Деда Мороза.
А вот дети у них с Сашей с самого крошечного возраста знали, что Дед Мороз существует, да и доказательства были — то шапку забудет за ёлку зацепится, то следы оставит, то окно раскроет, когда-то и сам на жигулях красных — «под цвет шубы», сказал — приехал.
