Она с девичьей тоской вздохнула, встала и прошла к холмам, где алели дикие маки. Она сорвала один такой – красивый, жаль жить сорванному цветку недолго.

– Нужно беречь жизнь, Алира.

Она замерла на мгновение, против воли улыбаясь, затем смиренно опустила глаза и повернулась.

– Они такие красивые, – она посмотрела на сорванный мак, – жаль, что быстро умирают.

Эрик провел рукой над цветком – он засиял жизнью.

– Он будет радовать тебя, пока ты будешь рядом с ним.

Алира поднесла его к лицу и вдохнула аромат. Замешкавшись всего на мгновение, сняла венок и протянула Эрику. Он склонился, позволяя украсить голову. Сейчас на нем не было короны, а роскошный серебристый камзол, заменила тонкая белоснежная рубашка и замшевая зеленая безрукавка.

Эрик подошел к цветущим макам, посмотрел на дубовую рощу, шумевшую в низине. Птицы стали петь громче, а насекомые гудеть. Алира не знала, кажется ли ей или это действительно происходит: словно они разговаривали, рассказывали, наперебой делились новостями. Все живое отвечало на магию жизни. Теперь Алира полностью осознала, почему маги, приручившие жизни, и маги, держащие в руках смерть, самые сильные. Жизнь – это все: огонь, земля, воздух и вода. Это рождает и поддерживает, следует за неразумным цветком, букашкой или человеком до самого конца, до самой его смерти. А смерть – оборотная сторона жизни. Она не плохая и не хорошая, она просто есть. Но ее исказили. Сделали злом, тьмой и холодом. Умирать близ Черной страны – опасно, потому что там смерть перестает быть закономерным концом, спасением и благостью, если жить стало невыносимо или невозможно. Там смерть превратилась в вечное рабство, в убогую форму жизни, без конца и без начала. Существование вне всяких законов, во славу вечному злу.

Эрик повернулся и посмотрел на Алиру, да так, что она замерла, как зверек перед хищником:

– Ты сама жизнь, Алира. Такая яркая… – Он приближался неспешно, завораживая взглядом. Скользя глазами по распущенным черным волосам, вьющимся и блестящим. В простой блузе, открывавшей ключицы и острые плечи, босая, с алыми губами и трепетавшими от волнения длинными ресницами. Юна и прекрасна, как сама жизнь. Вся весна в одной девушке.

Эрик остановился совсем близко – их бедра почти соприкоснулись – взял за маленький подбородок. Алире пришлось сильно запрокинуть голову, чтобы продолжать смотреть в синие глаза. В них отражалась она и огонь. Эрик провел большим пальцем по ее губам, мягким и податливым – Алира вскинула руку для пощечины: они не должны! Он легко перехватил ладонь, то же сделал со второй; закинул тонкие руки себе на плечи и прижался к невинным губам. Нецелованным, только его. Сначала нежно, приручая и соблазняя, затем требовательней, покоряя и завоевывая.

Алира ответила несмело, повинуясь его движениям. Ее никогда не целовали, не зарывались пальцами в волосы, властно оттягивая и впиваясь горячими губами в шею. Возможно, она была неумела и совсем неопытна, но со всей присущей молодости пылкостью отзывалась на чувственный призыв. Вздрагивала, когда горячие ладони гладили спину, а внизу живота разливалась невыносимо сладкая слабость. Эрик дернул завязку, и блуза полностью съехала с плеча, оголяя крепкую упругую грудь. Он сжал ее, и Алира открыла глаза, ахнув от приятного непривычного жара, скопившегося между ног. Она испугалась новых ощущений, чувств, которые они вызывали и того, что неминуемо случится, если сейчас же не остановиться.

Алира с силой оттолкнула Эрика и, подхватив юбки, бросилась бежать. Он не стал догонять ее, наоборот, с ленивой усмешкой, провожал глазами. Пылающие щеки и зацелованные губы. Она пахла цветами и медом. Приезд в Дивную долину еще никогда не был настолько приятным.

Алира на ходу приводила себя в порядок и, едва успев натянуть рукав, столкнулась с рыжеволосой инда, которую, кажется, видела в свите Эрика. Да, она точно не из индаров Долины.

– Простите, – выдохнула Алира, пытаясь отдышаться. За ней не гналась орда бесов, и даже один настойчивый индарский король не увязался в погоню, но земля все равно горела под ногами, а сердце билось где-то в пятках.

– Ничего страшного, – доброжелательно улыбалась инда из Роутвуда, пока не заметила сияющий алый мак в руках Алиры. Он выглядел, как сотня таких же, но был по-особому прекрасен. – Откуда это у тебя?

– Сорвала у холмов, – не задумываясь, бросила Алира и поспешила к себе – пора собираться к завтраку. Не замечая, каким странным взглядом провожала ее рыжеволосая инда.

День, как и положено, был таким же золотым, как и утро. Солнце ласково ложилось на плечи, подсвечивало изумрудные листья и дурманило голову ароматом бугенвиллеи. В такой день не хотелось сидеть в душных залах дворца, поэтому было решено накрыть столы у реки, вода в которой стала настолько теплой, что было бы непростительным не воспользоваться таким даром природы. Что-что, а Минницу Алира знала прекрасно: все заводи, подводные течения и мелководья. Вверх по реке организовали досуг мужчинам, с румяной тушкой молочного поросенка, хрустящим хлебом, хмельным пивом и душистым табаком.

Чуть ниже, в тихой заводи, укрытой раскидистыми ветками ив, устроили дамский пикник с легким золотистым вином, сладкой выпечкой, мягкими сырами и нежной ветчиной. Женская половина дворца без смущения могла искупаться в теплых водах в тонких сорочках или длинных рубахах. Алира вместе с Тилой и Галандиль дурачились. И неважно, что последняя призвана следить за ними – они трое выглядели, как сестры и вели себя в это мгновение именно так.

– А как тебе это? – Алира зачерпнула воды и обдала русую голову наставницы.

– Ах ты поганка! – Галандиль кинулась за ней, но та проворно нырнула, выныривая далеко, рукой не дотянуться.

– Попробуй догони! – Алира махнула, призывая плыть к ней, но Галандиль, несмотря на долгую жизнь, так и не победила боязнь глубокой текучей воды.

Алира, крикнув, что будет на валунах, поплыла к каменной стене, сдвигавшей в сторону русло реки, чтобы та не затапливала плодородные почвы. Сделала глубокий вдох и ушла под воду. Она сильными гребками рассекала голубую бездну, пока не увидела крупную щель в кладке, через которую легко просочилась и вынырнула уже на другой стороне. Озеро встретило тишиной и легкой рябью на воде. Здесь было теплее: от ветра защищали камни и густая роща, а вода – как молоко. Слишком мелко, чтобы она успевала остыть.

Подумав недолго, Алира выбралась на теплые валуны, те самые, на которых встретила красивого незнакомца. Она прикоснулась к губам – они еще помнили жаркие ласки владыки Эрика. Сердце забилось сильнее. После побега из вересковых зарослей, Алира не пересекалась с ним, только видела издалека. Интересно, купается ли он? В одежде или обнаженным?..

Долго гадать не пришлось. Он сидел наверху. По широкой спине стекали капельки воды, волосы совсем мокрые и гладко убраны назад. Эрик был в обтягивающих серых бриджах из сукна, босой, такой близкий. Нет парадных дорогих одежд, короны, величия.

– Подойди, – не оборачиваясь, велел он. Нет, величие осталось!