— Спасибо, Кокиримунэ-сан, — поблагодарил я дзашики-вараши.

— И чай не забудь, — оглядел стол дядя. На что получил тяжкий вздох в ответ. — Не, ну а вдруг и правда забыла? Кхм, да. Так вот, Кен-чан, — повернулся он ко мне. — Прежде всего необходимо позаботиться о защите дома. Коки, конечно, прошла привязку к месту, но она еще слишком молода, чтобы представлять угрозу для любого из старших духов. А ведь среди них тоже есть более слабые и более сильные. Потом необходимо раскинуть следящую сеть на пару ближайших кварталов. После чего пройтись по окрестностям ножками и проверить, насколько я могу ее увеличить. Все же беспричинно ссориться с соседями не стоит. На подконтрольной территории тоже необходимо позаботиться о защите, чтобы врагам даже приблизиться к нам было сложно. Все это время внешняя защита будет висеть исключительно на Куфу, и времени на твое обучение у него просто не будет. Мне потом еще благоустройством самого дома заниматься, но это уже к делу не относится, — вздохнул он под конец.

— Жаль, я не могу помочь, — тоже не удержался я от вздоха.

— Не волнуйся, Кен-чан, — улыбнулся дядя. — Само твое существование придает мне сил. Так что просто будь рядом и хорошо учись.

— А когда я вернусь в школу? — вспомнил я.

— Да хоть завтра, — удивился он такому вопросу. — Но советую сначала разобраться с вещами.

— Прогуливать школу не по-мужски.

— Это мама сказала? — спросил дядя.

— Ага.

— А про бардак в комнате она что-нибудь говорила?

— Да, — поежился я. — Грозилась показать технику Тысячи материнских подзатыльников.

— Оу, — вздрогнул он в ответ. — Я как-то отхватил Сотню сестринских.

— А я — Великий удар по заднице.

— Сурово, — покивал дядя. — Вот и не будем ее разочаровывать. Сначала разберись в комнате, а потом и в школу можно идти.

Разбор коробок занял весь оставшийся день. И это притом, что я занимался только своими вещами. Как сказала Кохана, она перевезла вообще все, но остальное сейчас находится на чердаке. Потом еще забегала вместе с дорогущим, по ее словам, ноутбуком, а заодно и Интернет подключила. Свой старый компьютер я к тому моменту уже распаковал, но поставить системный блок на стол сил не хватало, так что она мне и с ним помогла. Правда, поставила его у стола. Сказала, что в новой комнате места больше, чем в старой, и его можно не экономить. В итоге к вечеру все было готово, а значит, завтра можно идти в школу. Не то чтобы я был фанатом учебы, но прогуливать не по-мужски.

Проблема была только в одном — как до школы добираться? Город, может, и тот же, но район-то совершенно другой! Я даже не знаю, насколько она далеко от нового дома. Как выяснилось, возить в школу меня будет дядя лично, благо машину ему Кохана купила, когда он из Кореи вернулся. Ну а если вдруг что, отвезти меня сможет и сама юки-онна.

Учился я в третьем классе младшей школы «Одаяка». Типичное заведение для нашей страны, даже и не знаю, что о ней еще сказать. Учителей-женщин больше, чем учителей-мужчин, а среди учеников преобладали мальчики. Несколько кружков спортивной направленности, в том числе и кружок кендо. Уж не знаю, повезло ли мне с этим или мама такую школу подобрала, но кружок этот был, и я в нем состоял. Помимо меня там были еще тридцать два парня и две девчонки, и если кто-то думает, что девчонок задирали, то вы забыли себя в этом возрасте, а точнее — более раннее развитие девочек. То есть если кто не понял, задирали нас именно они, а тот, кто пытался надувать щеки, быстро получал в бубен. Понятное дело, задирали нас не из-за физиологии, а из-за характера, но физиология позволяла… настоять на своем.

В классе меня почти не беспокоили, видимо, учителя объяснили детям, почему я отсутствовал пять дней, но один случай я осветить обязан.

— А это правда, что твоя мама умерла? — спросила меня одноклассница на одной из перемен.

Уэда Саюри — плотная черноволосая девочка, занимающаяся вместе со мной в кружке кендо.

— Да, — ответил я, стараясь не показать, как мне плохо от этого вопроса.

— Плохо, — вздохнула она. — У меня вон тоже вчера приставка сломалась.

Да, она ребенок, и сейчас я прекрасно понимаю, что она всего лишь хотела поддержать и просто не осознавала, что говорит. Но тогда я услышал лишь то, что мою маму сравнили с приставкой. Смерть моей мамы сравнили с какой-то сломанной приставкой! Конечно же я ударил и конечно же в итоге оказался виноват. И напал именно я, и жертвой стала девочка. Наверное, если бы Саюри не была шокирована столь неожиданным нападением и ответила, — а она, черт возьми, всегда отвечала, — все спустили бы на тормозах, а так мы вместе с ней и нашей классной руководительницей оказались у директора. Серьезные меры никто не принимал — отчитали, наказали месяцем уборки класса да отпустили. Даже родню в школу не вызывали. Только вот мало мне было этого, так Саюри еще и хорошенько отделала меня на занятиях в кружке кендо, поэтому дядину машину после школы я ждал в полном раздрае.

А на следующий день, еще до первого урока, классная руководительница вновь привела меня к директору. На этот раз помимо него там находилась и какая-то тетка. Судя по тому что рядом с ней стояла Саюри, это была ее мать. Причину вызова я понял сразу, стоило только бросить взгляд на девочку, у которой на скуле красовался синяк.

— Я требую вызвать сюда его родителей! — заявила тетка неожиданно. — А пока пусть извиняется передо мной за то, что сделал с моей дочерью.

— У него нет родителей, Уэда-сан… — начал директор, но его прервала тетка:

— Так он из этих? Ну тогда все понятно. Шляется где хочет, девочек избивает, потом воровать начнет, наркотики — и вот перед нами очередной отброс общества, загрязняющий нацию своим присутствием. Ладно. Пусть он сирота, но какие-то опекуны у него должны быть? Пусть ответственный за него приедет сюда.

Помню, еще подумал тогда, что она несет какой-то бред. Но главное вычленить сумел — эта тетка хочет, чтобы я извинился за то, что ударил ее дочь. Но я не собирался этого делать — она получила по заслугам. И пусть я не хотел вызова в школу дяди, однако сдаваться так просто тоже был не намерен.

— Уэда-сан… — вздохнул директор, но был снова прерван:

— Я все еще жду извинений от этого крысеныша. Ну же! Пусть не думает, что ему все позволено.

К такому меня мама не готовила.

Будь я постарше, будь мы хотя бы в средней школе — и я опустил бы ту женщину ниже уровня моря. Закопал бы в бетон морально. Но в восемь лет я даже не до конца понимал, что такое пафос. Зато точно знал, что сделать в этой ситуации ничего не могу, поэтому я просто поднял голову, перестав смотреть на всех исподлобья, расправил плечи и сцепил руки за спиной. Никаких никому извинений. Пусть делают что хотят.

— Нет, вы посмотрите на него, он тут еще гордость свою смеет показывать!

— Уэда-сан…

— Да вы только посмотрите…