— Тебе никогда не стать мастером фехтования, потому что ты девчонка, — поднялся я на ноги и, глядя ей в глаза, продолжил: — И никогда не стать девчонкой, потому что ты хулиганка. Ну и кто тут из нас неудачник, существо?

Не совсем то, о чем говорил дядя Ичиро, но я и не собирался улаживать конфликт. Формально все было как и просили. Начал со слов. Мысли у меня тогда были попроще, но суть вы уловили. Как итог — мне зарядили синаем по голове. И это после того, как я снял защитную маску. Но что было по-настоящему обидным, так это то, что Саюри ничего не было за мое путешествие в медпункт с рассеченной бровью.

Первой реакцией дяди Ичиро, когда я вышел из школы, был свист.

— Ого! Кто это тебя так?

— На тренировке, — буркнул я односложно.

— У вас же там вроде защита должна быть.

— Она есть, это просто случайность.

— Случайность, говоришь… — посмотрел он на меня пристально и, покачав головой, оттолкнулся от машины, которую подпирал до этого. — Сильно болит? — направился он к водительской двери, которая была с другой стороны.

— Нет, — открыл я заднюю, забираясь внутрь.

— Надо будет тебе какой-нибудь лечебный амулет сварганить, пусть всякие царапины подлечивает незаметно, — произнес он уже с водительского сиденья.

Я на это только плечами пожал. Вот если бы он сказал о волшебном мече, я бы воодушевился, а какой-то лечебный амулет…

Апогеем этого дня стал разговор с Куфу после того, как он в очередной раз выбил у меня из рук боккэн.

— Это безнадежно, — вздохнул он.

— Вы о чем, Куфу-сан? — подобрал я деревяшку обратно.

— Тебе никогда не стать мечником. Настоящим мечником, — уточнил он, а я так и замер. — Через несколько лет ты, конечно, будешь что-то уметь, ну так животные в цирке тоже умеют всякое — людьми они от этого не становятся.

— Вы врете, — произнес я тихо. И уже громче: — Вы все врете. Я буду мечником, я буду мастером, я…

— Ты обезьяна, которую можно научить паре трюков. Все. Об остальном забудь.

— Вы просто не хотите меня учить, вот и ищете отговорки, — цеплялся я за свою мечту.

— Мальчик, — нахмурился тэнгу, — я никогда не скрывал, что ученики мне не нужны, но твой дядя приказал, и я честно пытался раскрыть твой потенциал. Ты бездарность. Не веришь? Сбегай к Ичиро и попроси его, чтобы я повторил при нем. Хозяину я соврать не смогу. Ну и, заканчивая этот разговор… Я не отказываюсь учить тебя. Пока не поступит другого приказа, я приложу все свои силы, чтобы племянник хозяина был похож хотя бы на мартышку в цирке.

Я был разбит. Если тэнгу, который несколько сотен лет занимается фехтованием, говорит, что я бездарность… Если мастер меча, который вряд ли будет лгать так нагло, говорит, что я бездарь… То я бездарь. Неспособный к фехтованию бездарь. Саюри была права — я неудачник.

— Эй, парень. Ты это… извини, что так резко, — раздалось у меня за спиной, когда я выходил из тренировочного зала.

Практически на автомате я добрел до своей комнаты. Мыслей не было, а те, что были, просто не хотели выстраиваться в ровную линию. Сейчас я четко понимаю, что если бы Саюри не раскачала мне в тот день психику, я, может, и не поступил бы так, как поступил. Возможно — позже. Быть может, гораздо позже. А может быть, и никогда. Хотя последнее — вряд ли. Но весь смак в том, что, случись это позже, и кто знает, как все повернулось бы в будущем. Время в любом случае было бы потеряно. В общем, из того, что происходило в те несколько минут в моей комнате, я четко помню только ход своих мыслей — мама запретила, но мама умерла. Она была против, но теперь ее нет, и чертов тэнгу хочет отнять последнее, что у меня осталось, — мою мечту. А раз так, мама бы разрешила. Наверняка она смотрит с небес и дает свое разрешение. Ну а уж если разрешает мама, то, черт подери, я стану мечником!

И если не может помочь мастер, значит, надо обратиться к великому мастеру.

Примерно с такими мыслями я и открыл дверцу шкафа.

А в этот момент в подвале дома Окава Ичиро рассчитывал необходимые параметры, чтобы сделать стазис-камеру для некоторых специфических материалов. Настроение у него было не то чтобы благодушным, но пока любимый племянник вроде справляется с проблемами в школе, а если что… он наглядно покажет болезненность перегибов.

— Ичиро-сама! — неожиданно появилась Коки. — Внутри дома — пространственный разрыв!

— Что-о-о? — офигел Ичиро.

— В комнате молодого господина! И он сам тоже там!

После такой информации Ичиро не стал тратить время даже на ругательства. Вылетев из подвала, рявкнул:

— Джоки!

Одновременно с пауком рядом с ним вновь появилась дзашики-вараши:

— Молодой господин исчез из дома!

Хозяин дома все-таки не удержался от ругательств, еще быстрее побежав по лестнице.

Дверь в комнату племянника он просто вынес ногой, но, ворвавшись внутрь, остановился на входе, внимательно осматривая помещение.

— Куфу! — крикнул он.

— Да здесь я, здесь, — раздалось сзади.

— Сейчас время ваших тренировок с Кеншином, почему он оказался у себя в комнате?

— Мм… — замялся тэнгу. — Я просто высказал свое мнение о его способностях, вот он и обиделся.

— Он же ребенок, идиота кусок! Ты решил ему всю мечту испоганить?!

— Что, я теперь и свое мнение не могу высказать? — пробормотал тэнгу.

— Пр-рочь, — прорычал Ичиро, на что Куфу мгновенно испарился. — Коки, где разрыв?

— Закрылся, Ичиро-сама, — ответила дзашики-вараши и, махнув рукой в сторону шкафа, добавила: — Вот здесь он был.

— Господин, — раздался мягкий голос чуть позади Ичиро.

— Кохана… — обернулся он к ней. — Одна ты меня не подводишь, — произнес он, бросив взгляд на открытый кейс в ее руках.

Внутри лежали самые разные инструменты магической специфики, предназначенные для охвата как можно более широкого круга задач. Именно с этого кейса, как правило, начинается его работа с чем-то неизвестным.

— Как я могу подвести своего господина, — склонила голову юки-онна.

— Что ж, — достал он из кейса серебряный гвоздь-сотку, полностью покрытый какой-то гравировкой. — Давай-ка для начала узнаем, что тут такое произошло.

И, присев на одно колено, с силой вогнал гвоздь в пол.

Это случилось, когда мне было шесть лет, почти сразу после того, как я увидел в лавке антиквара катану и загорелся стать фехтовальщиком. Мама тогда возилась на кухне, а я носился по дому, размахивая скатанным в рулон журналом, изображающим меч. В какой-то момент я открыл дверь в одну из комнат и обнаружил за ней совсем не то, что ожидал. Сложно вот так с ходу описать увиденное, но если попробовать сделать это в двух словах, то получится «призрачный мир». Там, за дверным проемом, находилась красивая солнечная комната в традиционном японском стиле или очень похожем на него. В воздухе летали какие-то светящиеся бабочки. Конечно же я вошел внутрь. В дальней части комнаты, прямо на полу, сидел некто, кого я поначалу принял за призрака. Огромный мужчина в кимоно, контур которого слегка светился, а сам он почти незаметно просвечивал. Мне было всего шесть лет, и, само собой, любопытство возобладало над страхом.