— Привет, Валер, я в порядке. Не переживай. Урок провела.

— …

— Да, невысокая, но к вечеру точно пройдет.

— …

— Да, сказал на ужин останется.

— …

— Хорошо! Пока!

Лада вернула мне телефон, а я не выдержал и поцеловал ее, после чего показательно потрогал ее лоб.

— У тебя не было никакой температуры!

— Не было, — покраснела она.

— Ну-ка, ну-ка!

Я сурово сдвинул брови и пристально посмотрел на мою маленькую интриганку. Ох, каких усилий мне стоило сдерживать улыбку.

— Я знала, что Валера не сможет остаться, — еще больше покраснела она, — и что он, скорее всего, попросит тебя зайти. Вот и придумала, что приболела. Но…

— Что но? — улыбка все же появилась помимо моей воли.

— Но я не думала, что все так далеко зайдет. Думала, мы чай попьем. И все.

Я рассмеялся, стиснул Ладу в объятиях и подумал, что впереди нас ждет самый лучший вечер.

Лада достала очередную порцию пряников и принялась их украшать. Я следил за тем, как она размешивает какие-то красители, делая пометки в маленьком блокнотике, и старался особо не мешать. На самом деле меня восхищала ее увлеченность, пускай результат там был далек от эталонного. Не помню, когда я чем-то по-настоящему занимался, пытался стать в этом чем-то лучше. Ладка хотя бы искала пути проявить себя, чтобы заниматься пресловутым развитием. Мне давно ничего не было интересно. И это был большой недостаток, с которым я решил бороться таким кардинальным способом. Однако теперь задумка с отъездом казалась мне все больше и больше неудачной. Получается, мы с ней будем разделены снегами и расстояниями. Что если она передумает за время моего отсутствия? Или возьмет и влюбиться в какого-нибудь типа. Перспектива вырисовалась совсем уж четко.

— Почему ты молчишь? — вопрос Лады вывел меня из той неприятной задумчивости, которую я сам же себе и устроил.

— Да, так… мысли всякие, — неловко улыбнулся я.

— Про проездку?

— И про нее тоже.

Вот! Вот он момент спросить, будет ли она меня ждать, но не слишком ли рано? Не хотелось, чтобы Лада подумала, будто я на нее давлю или вынуждаю дать обещание.

— Еще несколько недель, да?

Лада отложила очередной пряник и теперь смотрела на меня с легкой улыбкой.

— Да, у нас с тобой есть несколько недель, — прошептал я, приблизив свои губы к ее.

— А что потом?

— Ты будешь меня ждать?

Она непривычно дернула плечами, сделала глубокий вдох, но передумала говорить. Теперь меня такое не устраивало.

— Это не ответ, — мягко заметил я.

— А ты? Ты будешь ждать нашей встречи?

— Само собой! — сказал я на выдохе и, наконец, поцеловал ее.

Кажется, нам обоим не хотелось дальше касаться темы моего будущего отъезда. Я начинал понимать, что искать себя можно и не уезжая так далеко, но отказаться от начатого уже не мог. Слишком много дано обещаний, слишком много людей вольно или невольно во все это втянулись. Включая Валеру. И… в глубине души я не мог не понимать, что если сейчас развернусь на сто восемьдесят градусов, Лада не будет мне доверять. В одном они с моим отцом были похожи — оба считали меня не самым надежным на свете парнем. Если с папашей все было более-менее понятно, то Лада показывала свое отношение не так резко. Конечно, я хотел доказать ей, что она может довериться мне.

До полудня завтрашнего дня Валеру можно было не ждать. Данный факт внушал известную долю оптимизма. Я пока не очень понимал, что делать дальше и на сколько могу задержаться, но точно знал — этот вечер наш.

Внезапно Лада как будто опомнилась.

— Дима! Ты же голодный!

— Вовсе нет, — поспешил заверить я.

Мне и в самом деле не хотелось есть. Я отлично пообедал перед тем, как прийти к ней, а два куска торта стали солидным дополнением к трапезе.

— И тем не менее скоро пора ужинать.

Я хотел что-то добавить про «с тобой и обедать, и ужинать», но передумал в последнюю секунду. Считаю, не зря.

— Отдохни пока, — сказала она, — а я тебя позову, когда все будет готово.

Над этим можно сколько угодно смеяться, но у меня возникло четкое ощущение, что она от меня избавляется пусть и ненадолго.

— Боишься, я все испорчу? — прищурился я.

— Дима, ну, ты чего?

— Тогда идем все готовить вместе. Обещаю, что хотя бы тебе не помешаю, а если повезет, то и пригожусь.

— Ладно, тогда будешь сидеть рядом развлекать меня разговорами!

— Как скажешь!

— И посуду потом моешь ты!

— Как скажешь.

Так хорошо и спокойно мне не было уже давно. Кажется, такое состояние еще называют умиротворением. Где-то далеко были мысли про неизбежные разговоры с Валерой и Настей, хорошо если по отдельности, но пока я старался о них не думать.

— И все же, — спохватился я, когда она поставила передо мной тарелку с картофельной запеканкой, которую я просто обожал.

— Что все же? — улыбнулась она.

— Давно ты, кхм, обратила на меня внимание?

Мой вопрос заставил Ладу негромко засмеяться. Сам понимаю, что прозвучал он несколько странно.

— Не знаю, — пожала она плечами, — мы так давно с тобой знакомы…

— Всю жизнь, — напомнил я.

— Вот-вот, поэтому не знаю. А ты? Ну, то есть…

— Тоже не знаю.

Мне не хотелось вспоминать ту историю с ее слезами. Зачем? Пусть во всем этом останется некая нотка недосказанности.

Это был один из лучших дней, которые могли случиться со мной. Отправляясь к Ладе несколько часов назад, я и представить не мог, как все обернется. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Наступил поздний вечер, а вместе с ним и необходимость для меня уехать.

— Уже так поздно, — отвела взгляд Лада, когда я аккуратно сказал, что мне пора, — может, утром поедешь?

Соблазн остаться был слишком велик. В моем воображении уже родился образ нашего будущего завтрака, хотя мы не раз и не два пили вместе кофе по утрам, завтра все должно было быть немного иначе. Настя ко мне сегодня не собиралась, так что проблем тут не было. Я не хотел портить наш вечер какими-либо разборками и выяснениями отношений.

Короче, долго меня уговаривать не пришлось. И, да, спали мы в разных комнатах.

Утром я тоже не смог уехать сразу, ну а как тут можно себя заставить, когда к моему пробуждению меня уже ждали восхитительные блинчики, а к ним сметана, мед и варенье. После такого завтрака куда-то подрываться точно не хотелось.

В результате мы дотянули до прихода Валеры. Друг ничуть не удивился при виде меня. Подозреваю, мое присутствие