чешется, да всё никак — крышуют его такие дяди, что нити в самые верха тянутся. А пару дней назад видел эту мразь на Центральном бульваре под ручку с дочкой мэра. Навел справки среди своих должников, эта ушастая тварь ведет новый набор мяса. В столице, видать, идиоты закончились, так теперь он за наших принялся.

— Мне его убить? — спросил первое, что пришло в голову. Сложно было по лицу майора понять его истинные желания, но если считывать мрачное выражение морды, то всё, чего он хотел — это зверски замучить Юматова.

— Нет. — Отрицательно качнул головой. — Твоя главная задача не убить, а выяснить, кто за ним стоит и по возможности собрать компромат. Посадить его в любом случае не получится, как всегда отмажут, а вот пройти по цепочке наверх и подержать за яйца того, кто отдал приказ нас убить… — Курдяк мечтательно прикрыл единственный глаз. — Мне нужна только фамилия. С остальным я сам. Можешь даже навсегда в той системе остаться, у нас тебе всё равно жизни не дадут. Слишком ты…

— Монстр? — спросил тихо, догадавшись, о чём думает орк. Ведь именно это верещал оккультист.

— Прости, парень, — тяжело вздохнул майор и посмотрел мне прямо в глаза. — Не был бы ты Алинкой, я б тебя ещё на том пятаке порешил. Я ж уже сотню мыслей передумал, тысячи вариантов перебрал, а нет среди них того, где ты просто живёшь серым обывателем, как раньше. Официально брать тебя в опера — риск нешуточный. Любая проверка — и враз заинтересуются если не документами, так внешностью и способностями. С твоими неординарными данными надо минимум в Седьмом отделе службу нести, а не в нашем Задрипинске. Понимаешь? В столицу тебе надо, там будет неплохой шанс затеряться среди тысяч таких же. Полукровок среди демонов, эльфов и вампиров тьма, сойдёшь за любого.

Мы немного помолчали, думая каждый о своём, и как бы ни хотелось признавать, Курдяк был прав. Я ещё не разобрался с тем, что умею, но уже сейчас ясно, что немало. И если рискну задержаться в Зайске надолго, то сразу привлеку ненужное внимание. У нас каждый, кто хоть слегка отличается от человека, орка или оборотня, мигом становится сплетней номер один.

Даже странно, что я до сих пор ничего не слышал о Хароне от своих старушек с участка. Уж они-то всегда первые обо всём интересном узнают.

— Ладно, согласен. Как будем связь держать?

Курдяк похабно ухмыльнулся. Да так, что я изумлённо приподнял бровь, ни разу не замечая за шефом подобной мимики.

— Раз в неделю пиши моей Гальке любовные смс. Так пойму, что с тобой всё в порядке. Случится что — пиши о разрыве отношений, я свои столичные связи подыму и из любой дыры тебя вытащу. А как узнаешь нужную фамилию, то хватит её одной.

Кивнул, соглашаясь, что поддерживать более тесное общение будет неразумным, и даже не стал спрашивать, что по этому поводу думает сама Галла, секретарь шефа. Девчонка славная, фигуристая, в кавалерах отбоя нет, но такая стерва, что только Курдяк с ней и может работать. Кажется, даже сохнет по нему тайком, но Тапыч мужик старой закалки — до сих пор влюблён в свою жену. А она у него, ох красавица! И умница, каких поискать. А пончики какие стряпает, м-м-м…

Так, отвлёкся.

— Документы?

— Заглянешь завтра ближе к полудню к Кривому Игнату, он всё сделает. Платить не надо, за ним должок.

— Подробности десятилетней давности расскажете? На что мне ориентироваться?

— Проект «Голден ай», — тихо скрипнул зубами орк. — Подпольная лаборатория по внедрению высоких технологий в тела магически одаренных людей. Этакие киборги на магических батарейках без мозгов, зато верные хозяину до гробовой доски. Мы тогда целую сеть накрыли, да только в одном ошиблись — надо было сразу Юматова валить. Он мне сразу не понравился, но не будешь же каждому, кто в лабораторном халате, голову откручивать. Мы и согнали всех докторишек в угол, только на оружие проверили. Уж не знаю как, но он то ли нажал что, то ли сигнал подал… — Орк медленно прикрыл глаз, словно хотел отрешиться от воспоминаний. — И всё начало взрываться. Всё. Без системы, без разбора. Подопытные, лаборанты, техника… Не знаю, как эта гнида оттуда выбралась, но нас группа прикрытия выносила буквально по частям. Меня вот сумели собрать… Повезло. А от Юрка и ещё троих только фарш и остался. Савелий без рук, у Жагада весь позвоночник в штырях, а Прохор с пластиной вместо половины черепа. И всех на инвалидность выгнали. А эта гнида… — Курдяк уже хотел смачно сплюнуть, но в самый последний момент вспомнил, что не на улице и сдержался. — В общем, прижми их парень. До кастратного визга прижми!

Я отрывисто кивнул, давая понять, что всё запомнил. И вроде слова все сказаны, а грызло странное чувство незавершенности… Глянул чуть исподлобья, как тяжело поднялся с кресла майор, и понял, что нужно делать.

Шагнул вперед и обнял чуть ли не единственного близкого мне мужчину. Крепко, по-мужски. Так что ещё чуть-чуть — и начали бы хрустеть кости и заканчиваться воздух.

— Спасибо, Тапыч. Как бы дальше жизнь ни сложилась — спасибо. А насчёт мразей не переживай — сделаю всё, что в моих силах. Может я и стал монстром, но в полицию шел служить не ради денег и славы.

Отстранился, уверенно пожал протянутую на прощание руку и ничего не сказал, хотя и заметил, как по тёмно-зеленой щеке медленно скатилась слеза. Хороший ты мужик, Курдяк. Правильный. Похорони Алинкин прах со всеми почестями.

Закрыл за майором дверь и, даже специально не прислушиваясь, без труда расслышал тихий шёпот Тапыча:

— Храни тебя духи предков, парень.

Что ж…

Предки — это хорошо. Духи — ещё лучше. А вот тотальный досмотр наследства — вещь актуальная и жизненно необходимая.

Как я и предполагал, орк не стал складывать в сумку женские вещи, которые мне сейчас совершенно не нужны. А вот тетради, оставшиеся после учёбы в академии, несколько блокнотов с личными записями и всевозможными наблюдениями, альбом с памятными фото, банковские карты, набор профессиональных отмычек (участковый должен уметь попадать в любое интересующее его помещение) и «драконий» медальон на удачу, подаренный братом. Алан был единственным, кто хоть как-то меня поддерживал, не считаясь с родительским мнением, так что все его немногочисленные подарки я хранил в особом месте и его смерть стала для меня большим ударом.

Но…

Что было, то было. Сейчас мне стоило подумать о себе и своих дальнейших действиях.