Подняла лицо, недовольно всматриваясь в нечеловеческие зеленые глаза врага, внутренне содрогаясь. Жуткий взгляд проникал в душу, обжигал холодом. Оттеки медленно проходили, и лицу лацерта возвращался здоровый вид.

Наше молчаливое переглядывание нарушил звук приближающиеся шаги. Вздрогнула и скинула странное оцепенение. Вот и закончилась передышка. Сейчас состоится у меня обещанное свидание с Дэном. А больше некому было идти в эту сторону.

Лацерт тоже услышал командора. Его вертикальный зрачок, который расширялся, затягивая во тьму, резко сузился, отпуская меня из странного состояния, так похожего на транс.

Медленно встала по стенке, в изумлении следя за лацертом. Он начинал не на шутку пугать меня. Голова кружилась, и ноги плохо слушались.

- С-с-спи, - тихий шелест, и земля ушла у меня из-под ног.

Я кулем пала на пол, засыпая.

Глава 3. Неожиданная помощь.

Сквозь вязкий и липкий сон, я слышала отголоски чьих-то голосов. Я чувствовала, что меня будили, трясли, но мне было не до этого. Сон не отпускал. Сон, в котором я тонула, захлебывалась криком.

На моих руках умирала Кэс, раз за разом, я видела этот момент. Ее жалостные стоны, слезы и взгляд, полный боли и муки. Она умоляла спасти, помочь. А я укачивала ее на руках, совершенно не зная, что делать. Приложила руку к ране на животе и тут же отдергивала. Кровь щипала кожу, не давая прикоснуться.

- Яд убьет ее, - шелест голоса лацерта мучал, повторяя эту фразу вновь и вновь.

- Нет, - не верила ему и просила у подруги сопротивляться, цепляться за жизнь: - Кэс, держись.

- Салли, больно, - звала меня подруга и сотрясалась в предсмертной агонии.

- Яд убьет ее, - снова и снова повторял лацерт.

- Нет! – я кричала из последних сил, желая заглушить его голос. Я чувствовала боль подруги как свою. Она переполняла меня, сводила мышцы.

Кэс последний раз судорожно вздохнула и расслабилась в моих руках. Взгляд застыл, а с ним и я, рыдая над телом мертвой. Уткнулась ей в грудь и безудержно рыдала над своим бессилием.

- Салли, - повторился чуть слышный стон Кэс, и мой кошмар опять зашел на новый круг.

- Больно, Салли, - шептали запекшиеся губы.

- Кэс! – выкрикнула, резко садясь на кровати.

Каюта осветилась. Датчики сработали, определяя, что хозяйке проснулась. Да, я находила на своей кровати и в своей каюте. Кошмар отпустил, и я не знала, правдив ли был сон. Отбросив одеяло, опустила ноги на пол и вскрикнула от боли прострелившей тело насквозь. Что-то было не так. Нога, по которой нанес удар Дэн, была перебинтована. Но никакой опухоли я не заметила, прощупав колено руками. Осторожно встала, наступая на нее. Нога слушалась, но простреливала. Не ожидала, что все так серьезно. Взглянув в зеркало, замерла, придирчиво осматривая себя. Губа опухла, но рана затянулась. Значит, Дэн постарался на славу, отводя душу. А я, истощенная тревогой и битвой, просто не обращала внимания на боль, не придавала значение. Но организм взял свое, требуя отдыха и ухода. Открыла шкаф, взяв форменный китель. Осторожно надела брюки, отмечая, что опять похудела. Рубашку и китель одевала, стоя у зеркала. Поправила идеально сидящую форму. Отец не терпел неряшливости и неуважения к военной форме. Все пуговицы должны быть застегнуты, ботинки начищены, пряжка блестеть.

Я готовилась к встрече с адмиралом, но первое, куда я направилась, отмахнувшись от требования желудка, это медблок. Сначала Кэс, потом позабочусь о себе. Добравшись до места работы моего дяди, отправилась искать его по кабинетам и палатам.

Нашла я его с трудом. Дядя был в уборной. Тщательно мыл руки, смывая чью-то кровь. Усердно тер, взбивая пену. Он у меня был очень похож на маму. Младший брат. Вот только в белоснежном халате врача он выглядел очень старым. Лет на пятьдесят, хотя ему всего лишь сорок два. Густые темные волосы, подернутые сединой на висках. Длинноватый нос с горбинкой. Четко очерченные губы поджаты от усердия. А глаза серые, как сталь. У меня такой же цвет и нос такой же. Вот только волосы светлые, как у отца.

Войдя в дверной проем, остановилась возле раковины, опираясь на нее рукой, чтобы не перенапрягать ноющую ногу. Дядя Майкл, заметив меня, недовольно покачал головой.

- Чего вскочила? - в место приветствия, отругал меня родственник. -У тебя еще ушиб не прошел. Гематома такая была, страшно смотреть. Тебе отлежаться надо. А то адмирал вчера из-за тебя зверем на всех бросался. Такой позор, его дочь избили, а он не сумел тебя уберечь. Командора разжаловали.

Новости просто сыпались на меня как из рога изобилия. Значит, кто-то выдал отцу Дэна. Ну, раз разжаловали, туда ему и дорога. Но все равно радости от этого не почувствовала. То что отец был в гневе, не означало что он обо мне заботился, скорее уж о себе. Родственник прав, какой удар по репутации адмирала.

- Дядя Майкл, все потом, - остановила поток замечаний, которыми разразился тот, но меня сейчас другое интересовало. - Как Кэс?

По нахмурившимся бровям и поджатым губам, поняла, что все плохо.

- Она умерла? – решила помочь дяде, понимая, как ему тяжело говорить это мне.

- Нет. Я не могу определить яд. Время убивает ее. Поэтому загрузил ее в анабиозную камеру. Взял пробы и отправил в лабораторию на Землю. Понимаешь, это очень серьезное оружие лацертов. Мы не можем на сегодняшний день с ним справиться. И Кэс уже не первая кто пострадал. Яд убил многих. Надо работать над разработкой противоядия. Но, по-моему, его нет.

Я видела, как переживал дядя Майкл. Для него всегда было важно спасти жизни людей. Это была цель его жизни.

Немного посомневавшись, закусила губу. Чем грозило мое признание? Неизвестно. Но мне почему-то казалось, что я иду по строго распланированному плану лацерта. Чувствовала и все равно не смогла скрыть от дяди информацию. Он не осудит, как отец. Наоборот, поможет, если сможет, конечно.

- Есть противоядие. Оно существует, - тихо произнесла, цепко вглядываясь в глаза дяди.

Он был мужчина неглупый и спорить не стал со мной не стал, только спросил:

- Где?

- У лацертов, - смелее ответила.

- Плохо. Командование не согласится, - опять надежда потухла, так и не расцвела в полную силу.

Печально вздохнула, пытаясь спрогнозировать будущее для подруги. Сколько она проживет, спя в анабиозной камере. Год, два, три? А может лет сто? Ведь противоядие могут и не найти.

Дядя высушил руки и, держа их кистями вверх, кивнул головой мне, чтобы вышла. Я подчинилась, чуть прихрамывая.

- Салли, иди поешь и поспи. За Кэс не беспокойся. Если что-то произойдет, я сообщу тебе первой, - по-отечески мягко приказал дядя Майкл.

Кивнув, поблагодарила за подругу. Долго провожала взглядом широкую спину родственника.

Подруга. Ужас заключался в том, что у меня есть подруга, которой как бы и нет. Утешало лишь одно, она еще жива. Дядя выполнил мою просьбу, но и не дал уверенности, что все будет хорошо. Словно и меня невольно отправил в анабиоз.