Он ХОТЕЛ себе танталовые кастеты, но для начала… — смастери мне эту штуку, а ещё вот, — Ник показал ему второй чертёж, где вместо лезвий на костяшках красовались убийственные шипы — дробящий тип оружия ему тоже пригодится.

— Хорошо, — Ник отстегнул ему за двойной заказ парочку емировых камней, эквивалентной стоимостью в семьсот экоинов, при этом договорился в дальнейшем о бесплатном обслуживании: полировка, заточка и всё такое.

Довольный, он вышел на улицу и почувствовал приятный холодок. Следующий к кому Ник заглянул, был другой кузнец, но уже артефактор. По городу ходили слухи о его мастерстве, так что Ник соблазнился хорошими отзывами и заглянул к талантливому ремесленнику.

Лавка уже была в центре Андервуда и гнать с той же скоростью на Принце там не позволили. Регулировщик пригрозил ему хитиновой палкой. Здание оказалось не просто сараем с оборудованием, а цивильным заведением с ресепшеном и миловидной дамочкой в качестве продавщицы. Скорее всего, взрослая дочь работяги. Ему улыбнулись, выдали номерной значок и попросили подождать, пока обслужат ещё трёх человек.

«Что ж, мы негордые», — он присел в удобный пуфик и неплохо провёл время, пролистывая каталог с описаниями товаров и прайсами. Хорошая задумка, тем более для такого отстающего в технологическом плане мире. И что-то подсказывало Нику — сделал это не сам артефактор.

Девушка на его пристальный взгляд поправила локон за ухо и снова вернулась к оформлению бумаг. Надо будет взять на заметку столь продвинутое место. Если он надумает внедрять какие-то свои изобретения, то эти люди — первые кандидаты на двусторонний патент.

Ник не обольщался перспективами в одиночку обогатиться на задумках прошлого мира. Ему просто не дадут менять столь устоявшееся общество. Пока что все его разработки подходили только ему. Кастеты с таким весом мог носить, разве что Саймон и то его сила прикладывалась точечно, насколько Ник понял. Это словно отдельные заклинания, тогда как у него просто режим потребления душ.

Настала его очередь и тут он удивился прозорливости тощего деда, одетого в зелёный фартук. Ник заметил, что тот лишь раздавал приказания многочисленным работникам. У них здесь своя иерархия. Подмастерья носили синие фартуки, а ученики серые и бегали на подхвате, помогая, то с горнилами, то подбрасывая уголь в печь, или подносили инструменты.

— Так значит это вы, господин Жнец, — хитро улыбнулся мастер. Его идеально выбритое лицо дышало свежестью и энергией, несмотря на многочисленные морщины и крохотный шрамик буквой «Х» ближе к уху. — Такая честь для нас. Давайте вместе подумаем, как улучшить вашу задумку, — и склонился над чертежом Ника.

— Позвольте узнать…

— Как я догадался? — поднял на него брови артефактор, а потом снова углубился в изучение нарисованной модели. — Да легко, только с вашей… тэк-тэк-тэк… — он достал из левого нагрудного кармана очки и снова вернулся к изучению чертежа, — … только с вашей силой можно использовать столь тяжёлые кастеты. А это вы… извините, конечно, за любопытство, — старик был весь в работе и возбуждён. — Это вам кто нарисовал? Вы сами? — не поверил он и приблизил голову к бумагам. — Интересно, очень оригинально.

Ник не хотел его прерывать. Ему даже стало лестно, что ремесленник видит всю прелесть расчётов и идеального сочетания деталей.

— Выдвижные лезвия, сильно, очень сильно… Впрочем, Жнецы раньше и не такое могли хмм. Вы пока молодой — всё ещё впереди, — пробормотал он.

— А вы что-то знаете про Жнецов? — с надеждой спросил Ник, сведений почти нигде не сохранилось, поэтому он даже не знал, к кому обратиться.

Саймон имел общее представление, Ганс лишь понаслышке из детских сказок. После ухода из Андервуда последнего Жнеца прошла уйма времени.

— Мы, Кельдусы, делали оружие ещё в древности. Мои предки были лучшими кузнецами, а потом и артефакторами, кующими для Жнецов. Так что вы, молодой человек, пришли по адресу, но, признаться честно, я ожидал заказ на молот или двуручный меч. Здесь вы меня подловили… Но, — дед положил одну руку на живот, а вторую задумчиво поднёс ко рту, что-то подсчитывая, — то, что они ещё и складываются — это просто идеально для узких мест. Если бы ты не сказал, что сам придумал, я бы не поверил, — незаметно перешёл он на «ты».

— Простите, а как ваше имя? — вставил своё слово Ник.

— Азлор, — они пожали друг другу руки. — Определился с металлом?

— Я думаю пока о стали, — Ник заметил, как скривилось лицо кузнеца.

— Это как-то недостойно Жнеца, — раскручивал его хитрый дед. — Давай хотя бы попробуем титан?

— Я пока не настолько богат, но, возможно, в будущем да, — при этих словах Азлор покачал головой.

— Свойства? — поймав деловую волну, спросил он покупателя.

— Регенерация, — Ник достал из кармана металлический футляр с заживляющей мазью. — Мои прошлые кастеты работали на этом «топливе». Масса слишком большая — руки ломает. Хотелось бы внутри «перчаток» заживляющий артефакторный слой.

— Но это будет стоить дороже, чем купить лекарство, а эффект тот же, — возразил пожилой Кельдус.

— Да, именно поэтому я хочу, чтобы вы смастерили мне смесь оружия и бижутерии, — он снял с шеи кулон и показал владельцу заведения. — Сделайте пазы под емирову руду, чтобы её можно было запихивать без огранки и вот тут, — он показал пальцем на рисунок, — на всякий случай оставьте место под мазь, чтобы было два варианта.

Чистая руда даст лучший результат и заживит руки быстрее, но если угроза не критическая, то он будет расходовать мазь. Все эти соображения понимали оба, и проговаривать вслух не требовалось.

— Ох-ох, — покряхтел Азлор и поджал губы, как бы сомневаясь в чём-то. — Работа сложная… — начал он издалека.

— Давайте без этого, — отмахнулся Ник, готовый уже расстаться с последними трусами в этих переговорах. — Сколько?

— Ммм, — Кельдус зажмурил один глаз, пытаясь найти идеальное сочетание цены, усилий и одновременно с этим накинуть сверху такую надбавку, чтобы не показаться наглым. — Пятнадцать тысяч, — наконец огласил он.

Лица Ника, видимо, выдало его с потрохами.

— Но, но, если хотите, мы можем сделать дешевле, — дед так классно играл интонациями, что ты, то чувствовал себя королём, раздающим широким жестом указания, то недостойным нищебродом, которому делают одолжение только тем, что общаются с ним.

— Нет, я потяну,