благородному телу моих приятелей — и несут к высокому, широко раскинувшему ветви дубу, источнику желудей, служивших основой питания монастырских свиней, коих у меня четыре стада.

Мы находимся в сотне шагов от перекрёстка дорог, идущих с монастыря и из Готлина. Пока я постепенно прихожу в себя, распорядился готовить обед. Устрою пикник на обочине.

— Ваше преподобие. — спрашивает мигом уже забывшая о своих страхах и переживаниях Юлька, не зная, что любопытной Варваре нос оторвали. — А это, того, нити скольких цветов может выпускать ваш источник?

— Глупая девчонка, отойди от господина! — Ригер, определявший места для костра, лошадей и застолья, услышал её вопрос. — Иди сюда, помогай.

Вот всплыл ещё один вопрос, который не успел продумать. Что мне сказать о мощи своего источника? Выдать всю правду? Нет, и ещё раз нет. Не собираюсь говорить про сорок два оттенка моих энергетических жгутиков. Лучше быть, чем казаться. Ни хвастаться не хочу, ни давать в чьи-либо руки, включая недоброжелателей, достоверную, полную информацию о себе. Однако, и сильно приуменьшать не стоит. На ровном месте возникнут трудности с применением моих возможностей. Значит надо обозначить весь их широкий спектр, сократив лишь число нитей различной цветовой гаммы.

Итак, семь цветов радуги, плюс связующий белый и прикрепляющий черный цвета, получается, девять. Ровно по одному оттенку каждого? Как-то не очень достоверно получается. Парочку накину. Итого, одиннадцать? Хорошее число. Но дюжина мне больше нравится.

Для бастарда очень неплохо. У моей кузины Юлианы всего девять цветовых оттенков, включая чёрный и белый, у её отца, его преосвященства Рональда, как и у нашего сродного брата Джея, шестнадцать, у мачехи целых двадцать семь, ну, да её, младшую дочурку из захудалой графской семьи в род Неллеров потому и взяли, что инициировалась необычайно мощным даром, такие очень редко встречаются, а у моей сестрёнки маркизы Агнии, чёрт, не знаю, какой силы у неё источник, но, раз считается самым могущественным магом северного корпуса королевской армии, наверное, ближе к возможностям её матери герцогини Марии.

— Дядя, Ригер, старший сержант. — стараюсь, чтобы улыбка была чуть глуповато-счастливой. — Двенадцать. У меня двенадцать. — опекун вернулся ко мне и присел рядом на корточки, взяв мою ладонь в свою. — Хорошо, что ты доклад свой ещё не дописал. Сообщишь в нём ещё и об этом.

— Какой доклад, милорд? — Ригер лучится от счастья. — Сегодня же голубя пошлём. Пусть раньше обрадуются появлению ещё одного мага в роду. Как вы себя чувствуете?

— Уже лучше. Помоги встать.

Так легко и вполне непринуждённо я сделал весомый шаг в своей новой жизни, официально стал одарённым. Эх, заживу! Что там вкусненького нам Олег, пожилой гвардеец, готовит?

А дядька-то молодец, озаботился разносолами, только, кажется, аппетит у одного меня и разыгрался. Нет, свежий воздух на всех подействовал, но мои спутники испортили тягу к еде сладким угощением брата Тимофея на пасеке.

Трапезничаем дружной компанией, не стал я отрываться от коллектива. Казалось бы, какое дело моим воякам — не беру в расчёт опекуна и приятелей — до того маг ли их милорд или нет, однако, вижу, настроение у всех стало заметно приподнятым. Радуются за меня. Что ж, это хорошо.

За столом и в компании предпочитаю помалкивать, это всегда вызывает желание у присутствующих чем-то наполнить пустоту, и они начинают что-нибудь рассказывать. А послушать я люблю. Даже через историю простого, ничем вроде бы непримечательного человека можно многое узнать, напитать даже известные события красками, чем я и занимаюсь, помимо набивания живота, пока с дороги, идущей от Готлина не услышали шум двигающегося обоза.

— Николас. — посерьёзнел Ригер. — Бери коня и скачи, узнай, что там.

Окрестности монастыря днём считаются безопасными, но это не повод расслабляться.

Мой юный приятель отсутствовал недолго, он вернулся минут через десять, когда в его докладе нужды уже не стало, мы сами увидели голову армейской колонны. Ну, как армейской? Рекрутов вели на север. Сотню пеших новобранцев в рваной одежде — в войско обычно уходили в том, чего не жалко, даже не совсем бедные — вооружённых одними только копьями, без другого оружия, доспехов и щитов, сопровождало пятеро конных воинов, эти были вооружены и одоспешены, как положено, а позади тащились четыре телеги, одна из которых крытая, с провиантом и имуществом. Это я высмотрел, когда славное воинство подошло к перекрёстку.

В королевскую армию вербовали и в землях, принадлежавших аристократам, никто из владельцев этому не препятствовал и не собирался, уж чего-чего, а дефицита людей в Кранце не наблюдалось. При определённых условиях даже крепостные могли прийти на вербовочный пункт, имевшийся в каждом более-менее крупном городе.

— Я с тобой. — говорю Ригеру, собравшемуся переговорить с командиром отряда рекрутов.

— А вы…

— Всё со мной уже в порядке. — подхожу к своей кобыле. — Не видишь сам, что ли?

Скакать на коне толком, может, и не умею, но в седло уже вскакиваю, что тот джигит. Могу попробовать и вовсе без стремян, залихватски, однако пока при свидетелях не рискую. Не столько боюсь конфуза, сколько урона чести его преподобия аббата и милорда.

Приблизившись к колонне, вижу на плече доспеха остановившегося нас дожидаться сержанта серебряный значок с изображением конской головы и цифры семь. Седьмой кавалерийских полк, его бойцы приезжали сопроводить в отпуск и обратно мою благородную сестрицу Агнию. Знал бы, что их встречу, прихватил бы с собой её карету. Ну и ладно, ерунда, не к спеху. Рано или поздно в сторону Лос-Аратора кто-нибудь другой отправится.

— Чего вылупились⁈ — прикрикнул кавалерийский сержант на своих рекрутов, сбившихся с шага при виде меня-красавца и Ригера. — Шевелите ногами, насекомые! Приветствую. — учтиво склонил он голову в нашу сторону.

Это не помешало ему держать руку близко к ножнам меча, как делали и приблизившиеся к нему сзади двое верховых бойцов.

Смотрю, наконечники копий у новобранцев бронзовые. Железо экономят? В общем-то понятно, им только до лагерей армии добраться, отбиваясь, в случае чего, от разного сброда, вооружённого ещё хуже. У рекрутов, вижу, и луки неплохие имеются.

Когда вчера осматривал арсенал своего монастыря,