Даррел отступает назад. Делает паузу. Подается вперед. Пауза.

Я следую его примеру, желая, чтобы он просто сказал мне, в чем дело.

Через некоторое время Рекс разрешает нам сделать перерыв. — Вы значительно улучшились. Если вам нужно выпить воды, сделайте это прямо сейчас. Я бы хотел еще раз пройти по ступенькам, прежде чем мы закончим на этом.

— Спасибо, Рекс. — Я следую за Даррелом, когда он подходит к скамейке и берет бутылку воды. Его рука слегка дрожит. То, как его взгляд метнулся к двери, говорит о том, что он хотел бы уйти. Немедленно. — Что на тебя нашло? — Я настаиваю. — Ты был напряжен весь вечер.

Он вздыхает и поворачивается ко мне. — Это…

— Хэй, Санни. У тебя есть минутка? — Спрашивает Рекс, вытирая руку о штаны.

Я отрываю взгляд от обеспокоенного выражения лица Даррела.

— Сюда. — Рекс указывает на место в нескольких шагах от скамейки.

Я следую за ним туда. — Что случилось?

— Ты помнишь парня в толстовке? — Спрашивает Рекс.

Я поднимаю глаза, и раздражение, которое, как я думала, давным-давно прошло, всплывает у меня в голове. Я была угрозой для многих людей во время учебы в Джон Херст, но парень в толстовке был одним из немногих, кто это заслужил.

— Этот парень… твой партнер по танцам. — Он указывает подбородком на Даррела. — Он очень на него похож.

— Что? — Я качаю головой при одном только предположении. — Не будь смешным. Даррел не парень в толстовке. Как я уже говорила тебе, он никогда не посещал Джон Херст. А во-вторых, он не подонок.

Голова Даррела резко поворачивается, как будто он услышал меня.

Я хмуро смотрю на Рекса, сохраняя свой тон на низком шипении. — Ты помнишь, что этот парень сделал со мной?

Рекс закусывает нижнюю губу и отводит взгляд.

Я продолжаю, несмотря на отсутствие у него поддержки. — Этот сумасшедший извращенец отфотошопил мою голову поверх кучи обнаженных тел. Он подсунул это в мой шкафчик, а потом вел себя совершенно невинно. — Я качаю головой, мое терпение накаляется. — Даррелл никогда бы…

— Вот в чем дело, парень в толстовке на самом деле не подкладывал эти фотографии в твой шкафчик, — выпаливает Рекс.

Мои ресницы хлопают. На секунду я перестаю дышать. — Что ты только что сказал?

Взгляд Рекса переходит на Даррела. Я тоже оборачиваюсь и понимаю, что Даррел стоит рядом с нами, его взгляд такой пристальный, что я боюсь, что нас с Рексом вот-вот опалит.

Рекс съеживается. Похоже, он искренне боится того, что Даррел с ним сделает. Мой разум гудит, и мне совершенно наплевать, что Даррел приближается к нам, потому что я слишком занята, пытаясь не задыхаться.

Рекс тяжело сглатывает. Голос дрожит, он отступает. — Забудь, что я что-то сказал.

Я надвигаюсь на него. — Продолжай, Рекс. Я хочу знать, что ты имел в виду под этим заявлением. Ты знаешь, что парень в толстовке подложил эти фотографии в мой шкафчик.

— Я не думаю, что мне следует…

— Начинай. Говорить, — рявкаю я. — Сейчас.

Рекс облизывает губы и проводит рукой по волосам. Ругательство срывается с его губ. Он зажмуривает глаза, как будто ему причиняют физическую боль.

Как на иголках, я наклоняюсь вперед, чтобы услышать, что он хочет сказать. Еще в старших классах я поставила перед собой задачу уничтожить парня в толстовке. Я стала более отвратительной, подлой версией самой себя во имя мести и борьбы за правое дело.

Если окажется, что парень в толстовке невиновен…

Это сделало бы меня плохой девушкой.

И это означало бы, что я разрушила чью-то жизнь… ни за что.

ГЛАВА 16

БОЛЬШИЕ ПЕРЕРЫВЫ

ДАРРЕЛ

В ту секунду, когда Рекс Коннорс узнал меня, я почувствовала, как рушатся стены вокруг моих секретов.

Правда начинает раскрываться, и она отличается от того, что я себе представлял.

Я подслушал часть разговора Рекса и Санни. Они говорили о запрещенных фотографиях. Санни выглядит сбитой с толку, и я так же ошеломлен. Кто положил эти фотографии в ее шкафчик и какое они имеют отношение к инциденту, который оставил шрамы у меня на всю жизнь? Самое главное, где окажемся мы с Санни, когда пыль осядет и мы будем стоять по обе стороны от правды?

Рекс снова смотрит на меня, и его глаза дрожат от страха. Он облизывает губы, засовывает руку в карман брюк и откидывается назад. Он застрял между мной и Санни. Он никуда не бежит.

— Фотографии, которые ты видела, — он быстро моргает, — Эрик их инсценировал.

Санни стискивает зубы. Раздувая ноздри, она резко спрашивает: — Зачем ему это делать?

Я складываю руки на груди. Я знаю ответ на этот вопрос, но держу рот на замке.

— Эрик застукал парня в толстовке, подкладывающего записку в твой шкафчик. Он попросил меня взломать твой замок, чтобы он мог проникнуть внутрь. Оказывается, парень оставил признание в любви.

Трудно удержаться от содрогания. Трудно продолжать дышать. Рекс вытаскивает сцену прямо из кошмарного периода моей жизни и показывает ее Санни для просмотра. Я мог бы сейчас прервать. Я мог бы сказать свое слово. Но я этого не делаю.

— Эрику это показалось забавным.

— Забавным? — Голос Санни становится пронзительным. — Он подумал, что было забавно заменить обычную любовную записку на… — Она бормочет. — Р-рекс, я… — Она захлопывает рот. Глаза горят, она рычит: — Ты знаешь, что я сделала после того, как нашла эти отвратительные фотографии. Ты знаешь, что мы… что мы сделали с тем мальчиком. Ты хочешь сказать, что Эрик все это время знал правду и наблюдал, как я мщу… за что? Забаву? Историю, которой можно поделиться с приятелями?

— Мне очень жаль, Санни.

Санни, похоже, не в себе. Ошеломленная, она поворачивается ко мне и бормочет: — Что я наделала, Даррел? Что я наделала?

Я знаю ответ.

Я был там.

На принимающей стороне.

Санни горбит плечи. Уверенность, которую она так естественно излучает, сменяется дрожащими руками и прерывистым дыханием. — Ты слышал, как я говорила, что я не была… лучшим человеком в старшей школе. Я наступила на многих людей, но худшее, что я когда-либо сделала, было с парнем в толстовке.

— Парень в толстовке? — Слова вырываются хрипло и сдавленно. Санни этого не замечает. Она слишком поглощена своим чувством вины, чтобы слышать это.

Ее глаза бегают взад-вперед. — Так все его называли. Никто не знает, когда он пошел в школу. Он просто как бы… появился однажды. Он ходил в этой толстовке и всегда крутился рядом со мной. Я видела