усомнились бы друзья. И это был бы весомый повод, чтобы впоследствии, пусть и не сразу, но все-таки его оправдать. Однако Кайрон с самого начала не собирался давать Торнтэ ни единого шанса. Он прекрасно знал, с кем имеет дело. Даже ослабленный некромант мог оказаться ему не по зубам. Поэтому он сразу сказал, что если не сможет остановить его по-другому, то уйдет вместе с ним. И я не смог его от этого отговорить.

— Хотите сказать, ему жизнь была не дорога? — вздрогнула я.

— Я как-то спросил об этом, и он ответил, что после его смерти вряд ли кто-то расстроится или заплачет. Сказал, что никому в этом мире не нужен. А значит, и жалеть не о чем.

— А как же Тэ? — отшатнулась я. — А я⁈

Учитель внимательно на меня посмотрел.

— У него не имелось к тебе теплых чувств. В его прежнем состоянии это было невозможно. Однако он все-таки знал, что именно ты помогла ему вернуться. Знал и то, что попросту неспособен тебе что-либо предложить. Он был глубоко ущербен и прекрасно сознавал, что это значит. А еще он сказал, что если хотя бы кому-то он в итоге оказался небезразличен, то это наполнило бы его душу покоем и помогло поверить в то, что все остальное не напрасно.

Я быстро отвернулась, украдкой смахнув с ресниц некстати выступившие слезы.

— Как вы узнали, где меня искать?

— Мы за тобой следили, — совершенно спокойно признался маг.

— Зачем?

— Затем, что из всех моих сотрудников только ты постоянно выходила в город в одиночку и подолгу оставалась у всех на виду. И именно ты представляла собой самую лучшую мишень. Насчет Торнтэ я тогда, к сожалению, не знал. Однако когда мои соглядатаи увидели, как ты садишься в чужую карету, хотя я настоятельно просил тебя соблюдать осторожность… и когда твоя помощница дала нам описание твоего нового клиента… В общем, нам оставалось только проследить за экипажем и, узнав, куда тебя отвезти, вовремя собрать людей.

Я неожиданно вспомнила, как именно меня выручали, и поневоле улыбнулась.

— Да, ваши ведьмы — это нечто…

— Сестрицы мои младшие, — с ноткой раздражения отмахнулся мастер Дэврэ. — Ненормальные бабы, вот уже почти полвека тиранящие всю семью. Но в рунной магии им равных практически нет, так что я отправил их отвлекать внимание и заодно спасать тебя, а сам между делом начал плести рунные щиты.

— Значит, вы знали, что Торнтэ рискнет открыть здесь сразу два прохода в потустороннее?

— Он всегда был несколько предсказуем, поэтому изначально именно мне, а не ему, пожаловали должность в новом министерстве.

Я недоверчиво прищурилась.

— Он сказал, что не завидовал вам.

— Он солгал, — так же спокойно ответил маг. — Конечно же, он завидовал. Правда, не по-черному. Мы дружили с юности. И так же рано начали друг с другом соревноваться. У кого заклятие лучше, у кого руна горит ярче… мы и в министерство пришли, по-прежнему соревнуясь по всяким мелочам. Но тогда это был скорее юношеский азарт, чем полноценное соперничество. Когда твоя помощница дала мне совершенно однозначное описание Торнтэ, я понял, кто он есть и откуда на самом деле появился демон. Ну а все остальное понять было уже несложно, а единственное, чего я не предусмотрел, это того, что Кайрон захочет его убить, а не даст нам возможность заполучить подозреваемого сразу в нескольких громких делах. Впрочем, может, оно и к лучшему — демон слишком долго отравлял душу Адиуса, чтобы тот вдруг раскаялся, осознал содеянное или в чем-то признался. Одержимость — это не шутки, милая. Недаром я и с Кайроном так долго не хотел рисковать.

А мне в голову вдруг пришла еще одна странная мысль.

— Интересно, а почему Торнтэ хотел, чтобы Иэль непременно дала вам его описание? Он ведь и дальше мог оставаться в тени, тихо строить вам гадости…

— Демоны тщеславны, — напомнил учитель. — А еще они обожают громкие слова и театральные жесты. Вчера и впрямь была годовщина его смерти, так что весь этот нелепый символизм пришелся к месту. Вот только сам Адиус таким никогда раньше не был. Напротив, он старался избегать огласки. Мало кто знал, чем он вообще увлекается и каких высот достиг в магическом искусстве. Да, некоторые вещи он действительно делал в обход закона, и Даррантэ однажды его на этом поймал. Но поверь, настоящий Адиус Торнтэ являлся по-настоящему страшным противником. Просто так нам было его не одолеть, поэтому я позволил ему думать, что он победил. Дал возможность позлорадствовать, позволил убедиться в собственной непогрешимости. Поединок с Даррантэ стал бы завершающим штрихом его грандиозного плана. Красивой эпитафией на могиле его давнего врага, поэтому отказаться от такого шанса Торнтэ попросту не смог. К тому времени он абсолютно уверился, что мы сдались. Тешил себя мыслью, что мы всем скопом не сумели с ним справиться. Посчитал, что уж какого-то там лорда раздавит без труда, но не знал, что у того по большому счету тоже нет души. И что Кайрону тоже было некуда отступать. Это-то и стало его ошибкой, хотя, наверное, сам он этого даже не сознавал.

— Что теперь будет с Арчи? — снова спросила я, когда мастер Дэврэ умолк и о чем-то задумался.

— Ну дар-то он совершенно точно потерял, поэтому другого выхода, кроме как стать теневым магом, у него попросту нет, — уронил он, заставив меня тревожно замереть. — Я этого не планировал, но предполагал, что если однажды Кайрон попросит меня о помощи, то я постараюсь изменить татуировку на его спине, чтобы они с Тэ могли хотя бы общаться. Однако жизнь распорядилась иначе… Кайрон довольно сильно обгорел. Татуировка, естественно, тоже пострадала. От нее, если честно, почти ничего не осталось, так что в случае чего ее пришлось бы делать заново. Однако ты, к моему удивлению, отыскала гораздо менее болезненный способ вернуть Кайрону душу.

Я нерешительно подняла на него взгляд.

— Я?

— Ты связала его и Тэ рунами принадлежности, — усмехнулся мастер Дэврэ. — И это намного лучше, чем то, что собирался сделать я. Теперь хочешь — не хочешь, а Тэ никуда от вас не денется. И он не только вернулся к Кайрону, но и заменил собой тот самый потерянный кусок души, который я из него когда-то вырезал.

— То есть теперь Арчи станет нормальным⁈

—