class="p1">— Все таки пришел ко мне, Крейн, — проговорил некромант, не открывая глаз, — зря. Я ничего не знаю о ритуале.

Подойдя ближе, я постарался не поморщиться. Запах плесени, испражнений и немытого тела бил в нос. Казалось, что от этого невозможно отвыкнуть. Видимо после войны прошло слишком много времени, раз такая мелочь заставила меня отвлечься.

— Мне не нужен ритуал, мант. Расскажи, что вы сделали с Валери после него.

Глаза Лео открылись. Презрительная усмешка исказила рот, оголяя белые острые зубы. Хмыкнув, некромант поднялся на ноги. Прищурившись, он наклонил голову на бок, от чего грязные патлы коснулись его плеча. Даже от этого движения передернуло. Валери не была похожа на них всех. Ни на Старейшего, чье тело покрывали знаки Безмолвной, ни на этого.

— А ты не поздно ли спохватился, Крейн? Я не нахожусь в твоей власти. Она тоже. Если девчонка умрет — значит так решила Безмолвная. И Валери со мной согласится, Осирис, — скрестив руки на груди, некромант размял затекшую шею.

— Для того, кто провел трое суток в камере, ты слишком много знаешь, мант.

Противная улыбка. Злая, с издевкой. Он был спокойнее в нашу первую встречу. Но сейчас некромант был голоден и от того опасен. Поэтому сейчас у него и не было выбора.

— Я дам тебе питаться, если ты расскажешь так много, как можешь. Все то, что позволит Клятва, — на лице Лео не дрогнул и мускул, но я уже понимал, как некроманты защищают свои тайны, — в противном случае ты останешься здесь до тех пор, пока твое потоки не иссушаться, а тело не вернется к Безмолвной. Ты официально мертв для закона здесь, Лео. А несмотря на всю любовь к своей хозяйке, что-то я не заметил, чтобы вы торопились к ней.

Некромант задумчиво окинул меня взглядом. Да, никакой Старейший не спасет тебя, если сейчас ты не откроешь рот. Лео изменился в лице. О чем-то размышляя, он, наконец, заговорил.

— Мы знали, кто Валери, когда принимали ее, — прислушавшись к своим ощущениям, некромант продолжал, осторожно подбирая слова, — и понимали, кто может прийти за ней. Старейший решил, что только Безмолвной позволено в этом случае выбирать, — прокашлявшись, Лео кинул на меня взгляд, но я кивнул, показывая, что понимаю, о чем он говорит, — и она выбрала, — перекатывая слова на языке, Лео кинул быстрый взгляд на решетку, — ты же знаешь, Осирис, какое наказание ждет некроманта, обратившего дары против Безмолвной?

Некромант замолчал, вглядываясь мне в глаза. Я снова кивнул.

— Безмолвная решила все снова, Крейн.

Не понимая, о чем говорит некромант, я тряхнул головой.

Лео не сводил взгляда.

— Безмолвная, Эрик. Она снова решила все, — повторил некромант, — живое — живо, мертвое — мертво. И лишь во власти Безмолвной решать, когда одно становится другим. Стоит некроманту переступить черту, как его отправляют обратно к той, что приняла его, Крейн, — Лео кашлянул, прочищая горло, — некроманты не знают пощады, не имеют чувств. Они делают лишь то, что повелит Безмолвная, — глядя мне прямо в глаза, некромант медленно, выговаривая каждое слово, повторил, — и Безмолвная снова решила все.

Наконец, понял, о чем говорит некромант. Холодный пот выступил на спине. Я сжал руку в кулак, унимая дрожь в конечностях.

Прорыв энергии четыре года назад. Когда я чуть не спалил собственный дом. Чудовищный, от которого еще очень долго болело все тело. Казалось, что такое нельзя пережить. Макс был совсем маленьким. Ребенок испугался и еще очень долго не мог подходить ко мне.

Прорыв пол года назад. Тогда казалось, что просто спасательная операция вышла из-под контроля. Перенапрягся, вложил больше, чем нужно.

Дважды. Безмолвная приняла ее, несмотря на наличие семьи. Сделала некромантом, оставив все чувства при ней. Потому что просто не могла их забрать. Поэтому Всевышний принял жизнь Осириса, поэтому давал выбор именно ему? Нарушив законы некромантов, Валери должна была умереть.

Они не пощадили ее.

Клятва — лишь способ контролировать то, что им не подвластно. Измененная память. Они не понимали, почему Безмолвная сохраняет ей жизнь. А я мог лишь строить догадки сейчас.

Защитить от любой напасти.

Вылечить от любой болезни.

Но это слишком. Судьба не могла даровать людям того, что способно разрушить устоявшийся уклад жизни. Ведь это было за гранью слова Всевышнего. Ведь смерть была единственной причиной для разрыва связи. То есть Валери не бессмертна.

Ты выполнила то, что предначертано тебе Безмолвной.

Именно эти слова говорила Вел, когда упокаивала вернувшихся. Значит причина гораздо ближе. Она еще не совершила того, что хотела от нее Безмолвная.

Поэтому та вернула ее обратно.

Дважды.

Лео не отрывал взгляда. Наконец, я кивнул, давая понять, что понял. Некромант вздохнул и вытянул руку вперед, останавливая мое движение. Он что-то снова перебирал в голове, подбирая слова.

— Когда вы меня задержали, то одели кандалы. Потому что думали, что я преступник, — он прокашлялся снова и устало вздохнул, — чтобы ограничить мои возможности, мою силу. Но ты их снял, когда нужна была моя помощь, Осирис. Потому что мог.

Он снова внимательно смотрел на меня, выжидая.

Некроманты что-то сделали с Вел, для того, чтобы она не могла использовать что-то. Но что? Ведь собственных потоков некроманта у каждого было предостаточно, зачем их стали бы ограничивать? Я похлопал некроманта по плечу, давая понять, что подсказка ясна.

На Вел есть какие-то ограничители. И судя по всем она не знает, что они открывают. А открыть их могу я.

— Смотрящий, — я крикнул за решетку, — снять энергию с камеры некроманта! — выходя, я кивнул Лео, — знаю, что умеете так. Прости, мант, как только все закончится, я дам тебе нормальной пищи. Пока довольствуйся этим, — и я указал на подходящего и сияющего злобой надсмотрщика.

Некромант улыбнулся, открывая миру острые белые зубы.

Валери

Где нас держали? Слишком высокий потолок для подвалов Башни. У Дома таких подземных ходов не было. Мы точно где-то в Пограничных лесах, но где именно?

Огромная сеть связанных тоннелей проходила подо всем Эписом. Говорят, что в период гнева Всевышнего именно туда спустились люди. Отсюда вышли Осирис после того, как все закончилось. Я задумчиво разглядывала кольцо Крейнов в своих руках.

Оно никогда мне не нравилось. Ледяной тяжелый громоздкий обруч, оно словно подтверждало статус рабства, носившего его. Имущество Крейнов. Домашний зверек. Ведь так они относились к женщинам? Осирис Елена была живым доказательством того, что если бы к дочерям имели чуть больше уважения — они могли добиться ничуть не меньше мальчиков. А вот Лилиан печальным подтверждением истинного положения вещей. Марсель и Рэндал, ничего