доступе имеется в избытке. Самое интересное, что ценность разлома в плане стоимости добычи слабо связана с его опасностью по цветовой шкале, поэтому самые опасные закрывать добровольцев днём с огнём не сыщешь… И вообще, запомните главное правило: в любом разломе может встретиться что угодно.

— Ну вот например, с этими крокодилами, — Володя обернулся в сторону скрывшегося за морем травы разлома, — что мы с него получим?

— Смотря что там найдут, — развёл я руками. — У нас этим отдельные люди занимаются. Поверь, они оттуда вынесут всё, что можно. Если вода в этом болоте будет представлять ценность — они и воду вычерпают, вёдрами. Всё, что нам для дела нужно — на склад, всё лишнее — на продажу. И да, стоимость добычи считается по закупочной цене, так что сильно не обольщайтесь. Например, бревно морёного разломного дуба может стоить под миллион, а такие изделия из него, как вот шест у Ариэль, и вовсе бесценны. Но мало убить всех крокодилов. Надо ещё из болота этот дуб достать, заметь — ручками! Потом правильно высушить, чтобы древесина не растрескалась, этот процесс даже с использованием магии воды очень трудоёмкий и довольно долгий. Потом правильно обработать, а такую древесину, между прочим, обычная сталь не берёт! В общем, прежде чем она приобретёт свою стоимость, в неё надо ещё вкладываться и вкладываться.

— И-и-и, сколько? — Аня еле дослушала.

— Нам с этого бревна перепадёт тысяч пятьдесят на всех, — улыбнулся я. — В общем-то, копейки.

— А это… — Вадим смутился. — Это много или мало?

— Примерно стоимость не самой новой подержанной машины, — пожал я плечами. — Если не шиковать, то этих денег обычному человеку хватит на пару месяцев жизни целой семьёй, а если по-скромному, то и на дольше.

— У нас в госпитале медсёстры столько зарабатывают за три месяца, — покачала головой Аня. — И это в госпитале егерей, я слышала, в нём зарплата повыше. Я открою фонд, и буду помогать коллегам. Так можно?

— Можно, — я показал принцессе большой палец. — Только дубы не каждый день попадаются. В этом были какие-то деревья попроще, далеко не факт, что они столько стоят. В Арапахо я из первого разлома вынес добычи от силы на пять тысяч. Правда, там не было бригады, так что сколько на себе смог вынести, столько и вынес…

— И всё равно получается, что один разлом приносит одарённому больше, чем неодарённому — месяц работы, верно? — Аня опять за своё.

— Не всегда, не всем, и не совсем так, — покачал я головой. — Мы сюда пришли с великолепной экипировкой. А людям попроще такая и не снилась. Меч из плохонькой стали может превратиться в металлолом за один поход. Кирасы, — я ткнул Анну в спрятанную под сталь грудь, — бывает из людей достают по кусочкам, и это не только больно, но и рискованно. Для жизни. Средняя продолжительность карьеры егеря, после окончания учёбы — пара десятков простеньких разломов. А потом они или встречают то, с чем не могут справиться, или вдруг обретают веру в себя, и идут в разломы, к которым не готовы. Поверь, практически любой одарённый может стать абсолютом. Просто не каждый до этого доживает. Но да, те кто выжили, набрались сил, дружат с головой и не стесняются отступить в случае слишком большой угрозы — за один рейд могут заработать целое состояние.

Принц с принцессой притихли, да и инферняшки задумались. Я уж не стал говорить, что бывают такие угрозы, с которыми можно просто не справиться. Даже всем миром. Как нет шансов у простого муравейника победить, к примеру, огненного слайма… Хватит им и без этого впечатлений.

— Как там Юля? — спросил я у Ани, чтобы сменить тему.

Сам я залез за руль, а принцесса на пассажирское рядом со мной. Володя вызвался сесть сзади. Видимо, решил пощипать Нагу в ответ за её дерзость. Ариэль же выпала доля присутствовать при этом, как недотроге-отличнице.

— Нормально, — ответила принцесса и тут же осеклась, — то есть, нет конечно… вряд ли подросток, у которого только что вырезали всю семью, может чувствовать себя нормально. Я имела в виду, что она в безопасности и ей занимаются.

— Император похлопотал?

— И он в том числе, — кивнула Анна. — Сейчас ей выделили комнату в моих покоях. Все звонки от псевдо-родственников перенаправляются прямиком графу Василию Фёдоровичу, он с ними толкует и даёт рекомендации…

Я не к месту заржал. Какой грамотный, однако, выбор! Слыхал я как-то раз рекомендации злого Фирсова и уверен, что сейчас они подойдут как нельзя к месту. «Иди в жопу», — флешбеком прокатился голос графа у меня в голове. И эхо ещё такое пошло раскатистое: «жопу-опу-опу».

— Да-да, ты правильно понял, — улыбнулась Аня. — С Юлей работают психологи. А ещё отец дал задание своим людям, чтобы нашли ей хорошего наставника с даром света.

— Да, — согласился я, — это хорошо. Отвлечься на тренировки для неё самое то. И если она сейчас не сломается, из неё получится очень сильный маг. И очень нужный. Вы видели что творил её дядя. Тьму по-настоящему остановить может только Свет. А у Юли ранняя инициация…

Кодекс? Не хочешь себе на воспитание взять? А хотя… кого я спрашиваю? Мы же не разговариваем, совсем забыл.

— И кстати, — Анна состроила виноватое выражение лица. — У меня к тебе будет просьба. Не знаю, согласишься ты или нет, но…

— Да говори уже, как есть.

— Короче говоря, — принцесса вздохнула. — Наш отец, он сложный человек. Когда я рассказала