Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И пел конквистадор,
Привязан у пальмы:
«До области ада
Изведали даль мы.
Вот странные воды,
Где смертный не плавал,
Где, Рыцарь Невзгоды,
Скитается Дьявол.
<...>
Но пелись баллады
В вечерних тавернах,
Что ждет Эльдорадо
Отважных и верных.
<...>»
Стр. 49–55. — Описание картины Фармаковского «Femina adorata» повторяет образный ряд ст-ния Гумилева «Сады души» (см. № 85 в т. I наст. изд. и комментарии; кроме того, о семантике образа «сада души» у раннего Гумилева см. комментарии к очерку «Карты» (№ 2 в т. VI наст. изд.), помещенному в № 2 «Сириуса»). На обороте картона (хранится в Русском музее) рукой М. В. Фармаковского написано ст-ние:
В неясных путах золотого света
Розы поют величальную песню,
Пальмы склоняют роскошные ветви,
Ирисы шепчут любовные грезы
Мира царице.
Черных пантер кровожадная пара,
Кольца удава, египетской утки
Странно-красивые золота пятна,
Кролик, задохшийся в пасти зубатой —
Жизни символы.
Ты побеждаешь весь мир, золотая:
Смело ногой попираешь удава,
Смирно лежат пред тобою пантеры,
Грудью вдыхаешь цветов ароматы,
С ними впиваешь и грезы, и сказки,
Жизнь и весна расцветают с тобою,
Сила бессилья, невинности знанье,
Мира владычица, Жизни начало
Dea adorata!
(см.: Символизм в России. СПб., 1996. С. 410)
Характеристику героини картины ср. с характеристикой Евы (ст-ние «Сон Адама» (№ 161 в т. I наст. изд.)):
И кроткая Ева, игрушка богов,
Когда-то ребенок, когда-то зарница,
Теперь для него молодая тигрица,
В зловещем мерцаньи ее жемчугов,
Предвестница бури, и крови, и страсти,
И радостей злобных, и хмурых несчастий.
Стр. 52. — Имеется в виду известная легенда о «женоненавистничестве» великого шведского писателя Августа Стриндберга (Strindberg, 1849–1912), возникшая из-за его сатирических карикатур на женское движение («Рассказы о браке», 1884–1886) и негативного отношения к идеалу «эмансипированной» женщины (пьеса «Фрекен Жюли», 1888). Идеалом Стриндберга — горячего сторонника идей Ф. Ницше — был «первобытный» женский идеал. «Будущая Ева» — название романа Вилье де Лиль Адана. Стр. 60–61. — Ср.: «Я не смотрю на мир бегущих линий, / Мои мечты лишь вечному покорны...» («Сады души» (№ 85 в т. I наст. изд.). Стр. 66. — Ср. с устойчивым мотивом «островов неведомого счастья» в творчестве раннего Гумилев (см. комментарий к стр. 152–160, 163 № 1 в т. VI наст. изд.).
3
Весы. 1907. № 11.
СС IV, ЗС, ПРП 1990, СС IV (Р-т), Соч III, Полушин.
Дат.: 24 ноября (н. ст.) 1907 г. — по дате письма к Брюсову.
«В 1906 г. Гумилев получил от Брюсова предложение написать статью о “Русской художественной выставке в Париже”, устроенной С. П. Дягилевым в “Осеннем Салоне”. 29 октября 1906 г. Гумилев писал Брюсову: “О выставке Дягилева я не напишу ничего: она слишком велика по замыслу. Русское искусство представлено с самого своего начала, с тех пор, когда оно, может быть, даже и не существовало: я говорю о некоторых иконах. Я не могу написать о ней в стиле Сологуба: я не мистик. Я не могу написать в стиле Макса Волошина: я не художник. Написать же в моем собственном стиле я мог бы только о двух, трех картинах Врубеля, о Бенуа и о Феофилактове. А подобная статья не заслуживала бы даже названия «впечатлений от выставки Дягилева». Простите меня за этот отказ: но мне казалось лучше отказаться, чем брать работу, не соответствующую моим силам”» (ЛН. С. 421). Однако год спустя Гумилева впервые удовлетворили собственные опыты повествовательной и критической прозы, и 24 ноября 1907 г. он послал Брюсову заметку о новой русской выставке, а в следующем письме от 3 декабря пояснял: «На русской выставке, о которой я писал в “Весы”, я познакомился с Рерихом и княг[иней] Тенишевой. <...> За последнее время я много занимался теорией живописи, а отчасти и театра, читал, посещал выставки и говорил с артистами. Результаты Вы можете видеть в моем письме о “Русск[ой] Выст[авке]”» (ЛН. С. 456). Через полмесяца, узнав, что заметка принята в «Весы», Гумилев писал Брюсову: «Ведь это моя первая напечатанная проза, потому что “Сириуса” считать нельзя» (см.: ПРП 1990. С. 350–351).
Стр. 41–43. — Имеются в виду знаменитые периоды «Хождения за три моря Афанасия Никитина 1466–1472», которыми он описывает свое продвижение к «индийскому царству»: «А яз пошел к Дербенти, а из Дербенти к Баке, где огнь горит неугасаемый, а из Баки пошел есми за море к Чебокару, да в Саре жил месяц <...>, а оттуда ко Амили <...>, а оттуда к Димованту, а из Димованту ко Рею...» и т. д. Стр. 43–47 — как и другие художники «абрамцевского кружка», входившего в объединение «Мир искусства» (Врубель, В. Васнецов, Малютин), И. В. Билибин, работая в «русском национальном стиле», участвовал в оформлении модернистских журналов «Весы» и «Золотое Руно». Стр. 49–51 — Тенишева Мария Клавдиевна, княгиня (урожденная Пятковская, в первом замужестве — Николаева, 1867–1928) — художница и меценатка; ее имение Талашкино стало центром возрождения традиции народных художественных ремесел. Стр. 54. — Щусев Алексей Викторович (1873–1949) — архитектор, теоретик и историк архитектуры, в юности — участник «Мира искусства», после — академик АН СССР. Стр. 54. — Барон Рауш фон Траубенберг был художником-керамистом.
4
Весы. 1908. № 5 (подписано «Н. Г.»).
СС IV, ЗС, ПРП 1990, СС IV (Р-т), Соч III, Полушин.
Дат.: май 1908 г. — по времени публикации.
«Салоном» называлась ежегодная выставка произведений искусств в Париже в залах Лувра, устраиваемая «Обществом французских художников». С 1863 г. существовал и «Салон отверженных», где выставлялись работы, в приеме которых жюри салона отказало. В 1884 году возникает «Салон» «Общества независимых художников», которое составили модернисты,