Расмус удивленно приподнял бровь. Ванда как всегда, в своем репертуаре. Не могла нормально объяснить жениху суть обряда. В ее исполнении было что-то в стиле: идем в пещеру, там камень, трогаем его и все. Бедный Хаши.

   Я развернулась в кольце рук. Оли расслабился и мягко улыбнулся. А вот и зря. Лес, вечер, место, напитанное романтикой и ожиданием. Чем ещё тут можно заниматься, если не провокацией?

   - Дорогой, - не удержалась я от певучей интонации, – а расскажи о своих родителях.

   Обращение ему явно понравилось, а вот вопрос - нет.

   - Родители как родители. А тебе зачем?

   - Так нечестно, ты с моими-то знаком. А я вот о твоих ничего не знаю, – капризничать научилась ещё в детстве, с чувством, толком и расстановкой. И финальный выстрел дрожащим от обиды голосом: - Ты от меня что-то скрываешь?

   Де Расмусу явно стало неудобно. Глазки бесстыжие отводит. Губы наглые прикусывает.

   - Папа на должности руководителя, – пробормотал он.

   Нет, женишок, так не пойдет.

   - Чем управляет?

   - Да всем помаленьку. Там одна большая структура, а папа верхушка. Он руководит главами подразделений.

   Фига себе он кабинет министров обозвал. Надо будет этот спич записать и папочке потом продемонстрировать. Ну, когда рыжего на чистую воду выведу.

   - Хорошо, а мама?

   - Она следит за хозяйством.

   Тут моя челюсть выпала. Так королеву ещё никто не унижал.

   - А имена у них есть? – вкрадчиво спросила я.

   - Конечно, – де Расмус взглядом скользил по местности, выискивая пути спасения. – А нашим молодым не пора ещё выходить?

   И правда, солнце уже спустилось ниже макушек деревьев. От священной горы лучше убраться до первой звезды, иначе будешь иметь тесное общение со всеми своими предками. А толпа дриад - не самое желанное видение. Вечность не улучшает характер.

   Ладно, отложим выяснения до конца свадебных торжеств. Фингал на лице друга жениха слегка подпортит праздничное настроение и фотографии.

   Запустив зеленого светлячка в недра пещеры, я с чувством выполненного долга активировала портал в Академию. Надо же было подготовиться к завтрашней церемонии по традициям драконов.

   Все нормальные расы проводят обряду на закате, когда накопленная за день энергия летает в пространстве, заставляя гудеть от напряжения воздух. Все, кроме драконов. Им подавай первые лучи солнца!

   С тоской я обозрела платформу, на которой невеста, жених и свидетели вознесутся в небо для произнесения клятв. Смущало меня сразу две вещи: отсутствие перил и то, что платформу строил наш факультет техников. Тут либо оступишься и упадешь, либо конструкция в самый неподходящий момент просто сломается.

   Не знаю, каким образом, но Ванда отстояла свое зеленое платье. Хотя если внимательно вглядеться в отца Хаши, можно заметить, как дергается его правый глаз. Наряд жениха меня больше интриговал. Ведь мы будем стоять на высоте десяти-пятнадцати метров. А там ветер. И Хаши в летящей короткой юбке. А под платформой расположится толпа студентов.

   Оли поймал мой задумчивый взгляд, рассматривающий девственные леса зарослей на ногах жениха.

   - Будет полог защиты, – тихо шепнул он, продемонстрировав небольшой амулет на своем запястье.

   Мы были одеты, как подобает свидетелям: однотипно. Мое платье глубокого синего цвета с открытыми плечами и нескромным декольте хорошо гармонировало с костюмом де Расмуса. Хотя на фоне жениха в кричаще-красном и невесты в насыщенно- зеленом мы казались подозрительно правильными.

   Пока родители суетились вокруг повторно брачующихся, у меня появился неплохой шанс всучить де Расмусу амулет Жизни. Только надо как-то ненавязчиво, но чтобы обязательно взял. С драконятами было проще – приказала, они одели.

   - Оли, у меня есть подарок для тебя, – выпалила я. И пока он не успел раскрыть рот, прицепила к лацкану его костюма брошь в виде пятиконечной звезды, усыпанную мелкими белыми камнями. – Смотри, мы же должны быть в одинаковом. У меня такое же. - И продемонстрировала аналогичный амулет на цепочке, провокационно устроившийся прямо в декольте.

   Де Расмус подвис в задумчивом состоянии, то ли изучая мое украшение, то ли то, на чем оно покоилось.

   - Кхм, – прокашлялся он. – Вообще-то неприлично дарить мужчине подобные подарки.

   Конечно, по негласному этикету только жена имеет право на такой поступок, но не невеста. Иначе самцы чувствуют себя совсем не самцово.

   - А мы никому не скажем, - хитро усмехнулась я. – Это ведь, по сути, пустяк, а мне приятно.

   Улыбка рыжего нахала была полна тепла.

   - Мне тоже очень приятно. Но все же, я бы предпочел сам что-нибудь тебе подарить, а не наоборот.

   - Возражать не стану. – Мы, темные дриады, становимся подозрительно сговорчивыми, когда нужно нам.

   И нас позвали на аттракцион по выживанию.

   Возможно, для драконов восходящее солнце, чистое небо и чувство свободы - романтика, но для дриад это определенно не так. Я жалась к де Расмусу, пусть упадем, но зато вместе. Ванда же, белая, как новая простынь, стоически цеплялась за руку жениха. Обещанный полог действовал, и сдувающего все на своем пути ветра не было. Но и теплее не становилось. Когда Хаши переступал с ноги на ногу, мне слышался причудливый звук бубенцов. Хорошо, что хотя бы одного ребенка он успел заделать. Целительство у нас, конечно, на уровне, но боюсь, его мужская сила пострадает.

   Под нами шевелилась цветная живая масса. Только макушка ректора гордо отсвечивала, как фонарь.

   Ритуал надлежало провести отцу жениха. Наряд его не сильно отличался от одежды сына. Разве что юбка чуть длиннее.

   - Возлюбленные небом и солнцем, - пафосно начал он, - здесь, где ветер свободен и чист, мы собрались, чтобы соединить два горячих сердца. – Ванда недобро посмотрела на свекра и тот подавился. – То есть горячее и живое сердце. Небо распахнуло вам свои объятия, чтобы вы крыло к крылу летели в нем. - Тут уже недобро посмотрел Хаши. – То есть крыло к руке. Жизнь рисует красками свободы для своих потомков. Пусть ветер всегда облегчает дорогу, а огонь согревает вас. – Уже все присутствующие на платформе неласково уставились на оратора. Вот не умеешь проводить обряд, так не берись. Но нас проигнорировали и продолжили заливаться соловьем. – Ваш союз, заключенный пред ликом прародителя, что витает высоко над облаками, всегда будет освещен