в желудках умерших нам ещё придётся возвращаться в последующем, но есть несколько соображений, которые надлежит высказать прямо сейчас. Цианистый калий являлся для того времени новым ядом и судебная медицина работать с ним толком не умела. Насколько можно судить по дошедшим до нас данным, доктора Хейнс и Вог при проведении «теста Шонбейна» добились лишь качественной реакции, то есть, установили факт присутствия в желудках и их содержимом цианида. Количество яда в желудках они не выяснили.

Уже в 1970-х гг. исследованиями токсикологов Баллантайна и Троупа было установлено, что все отравления цианидами, закончившиеся смертью, дают высокую концентрацию циановых соединений во всех тканях тела независимо от того, как яд попал в организм [вдыханием паров цианистого водорода или проглатыванием твёрдых соединений – цианистого калия или цианистого натрия]. С течением времени концентрация цианидов постепенно уменьшается, однако даже по истечении первой недели со времени смерти циановое отравление определяется сравнительно легко по остаткам яда в органах и тканях.

Однако в последующем выявление яда резко осложняется ввиду деградации биологического материала. Уже через 7 дней циановые соединения крайне сложно либо невозможно обнаружить в печени, почках и селезёнке. В лёгких и мозге они могут сохраняться более продолжительный срок – до 14 дней. Дольше всего циановые соединения остаются в крови – их можно обнаруживать спустя даже 3 недели со времени наступления смерти.

Таким образом, фактор времени проведения судебно-химического исследования при подозрениях на отравление циановым соединением критически важен. По этой причине современная судебная медицина относит подобные отравления к трудно выявляемым. Так, например, в современном учебном пособии по судебно-химической экспертизе отравления цианидами характеризуются следующим образом: «На вскрытии картина смертельного отравления может быть ограничена повышенной синюшностью кожных покровов, общим венозным полнокровием и признаками быстро наступившей смерти. Судебно-медицинская диагностика отравлений цианидами может оказаться сложной, поскольку их обнаружение при судебно-химическом исследовании не всегда возможно.» («Судебно-медицинская экспертиза при отравлениях. Учебное пособие», Уфа, 2018 г., стр.51—52) [выделение текста авторское – А. Ракитин].

А теперь посмотрим на ситуацию с обнаружением цианида в желудках Полковника Своупа и его племяника Крисмана Своупа с учётом нашего современного знания.

Крупнейший богач и филантроп Миссури умер 3 октября 1909 г., следы циана в его желудке были найдены 25 марта 1910 г., то есть спустя 5 месяцев и 3 недели со времени наступления смерти. Часть этого времени – примерно 3 месяца – тело Полковника было замороженым, что практически остановило все химические реакции в нём, но даже оставшиеся 2 месяца и 3 недели – это намного больше того интервала времени, в течение которого следы цианидов сохраняются в органах. Напомним, в крови следы яда выявляются спустя 3 недели со времени смерти, но ведь в данном случае кровь никто и не исследовал!

Идём далее. Крисман Своуп умер 6 декабря 1909 г., а следы циана в его желудке были найдены 25 марта 1910 г., то есть спустя чуть более 3 месяцев и 2 недель со времени наступления смерти. Как видим, замечания те же, что и в случае его дяди – интервал времени с момента смерти также слишком велик для уверенного распознавания следов цианидов, да и объектом исследования являлась не кровь, а желудок.

Что, согласитесь, ещё более подрывает доверие полученному Хейнсом и Вогом результату.

Выше мы заметили, что назначение исследования на отравление цианидом представляется совершенно нелогичным и является никем не объясненной задакой. Так вот эти эпитеты – «нелогичные» и «необъяснимые» – с полным правом могут быть применены и к результатам этого исследования. Основываясь на современных естественно-научных представлениях мы можем сказать, что даже если Полковник Своуп и его племянник Крисман Своуп и умерли от отравления неким циановым соединением, то в конце марта 1910 г. Уолтер Хейнс и Виктор Вог не должны были найти его следов в желудках умерших. Но они нашли!

Ещё раз внимательно вдумайтесь в написанное выше – это очень важный вывод, которому в последующем нам предстоит найти объяснение.

В тот же самый день 25 марта 1910 года доктор Виктор Вог провёл проверку на содержание ядов в рвотной массе Маргарет Своуп. Циановых соединений найдено не было, а вот стрихнин обнаружить удалось. Яд, выделенный из рвоты Маргарет Своуп, доктор Вог ввёл лягушке, которая быстро умерла в характерных судорогах. Как велика была доза стрихнина, полученная Маргарет, установить не представлялось возможным, ведь собрана была не вся рвотная масса и распределение в ней яда было неоднородным, кроме того, часть яда успела попасть в кровь и спровоцировать судороги. Тем не менее, наличие стрихнина в рвотной массе однозначно указывало на способ получения яда – он попадал в организм перорально, а не путём инъекции.

Что подтверждало версию обвинения, согласно которой Беннет Хайд маскировал отравление членов семьи Своуп легендой о «пищеварительных капсулах».

В марте, самое позднее – в первой декаде апреля – Франсис Хайд, жена обвиняемого, пережила тяжёлую трагедию – она потеряла плод. Точную дату этого инцидента автору установить не удалось, но точно известно, что несчастье произошло до 11 апреля 1910 г.

Супруги Хайд – Беннет и Франсис. Общественное мнение, руководствуясь мнением «муж и жена – одна Сатана», считало обоих виновными в попытке уничтожить семью Своуп, хотя прямо никто не обвинял Франсис в соучастии преступлениям мужа.

Если считать, что забеременела Франсис в ноябре, то выкидыш в марте явно последовал после 12 недели беременности. Это событие потенциально было небезопасно для здоровья женщины и случившееся явилось серьёзным испытанием для супругов. К 11 апреля, однако, здоровье Франсис поправилось настолько, что она явилась на открытие суда над собственным мужем.

Председательствовал на процессе судья Лэтшоу (Latshaw), обвинение поддерживали окружной прокурор Вирджли Конклин (Virgil Conkling) и его помощники Генри Джост (Henry L. Jost) и Эдвард Картин (Edward P. Curtin), в качестве защитников были заявлены 4 адвоката: Фрэнк Уолш (Frank P. Walsh), Джон Локас (John H. Locas), Джон Клири (John M. Cleary) и бывший судья Тимоти Джонсон (T. Johnson). В этот и последующие дни подсудимый появлялся в суде в обществе двух своих родных сестёр и жены. Последняя иногда приходила в обществе школьной учительницы Мэри Флэйрин (Mary E. Flarin). По этой причине доктор Хайд почти всегда находился в окружении группы людей, с которыми оживленно общался, демонстрируя полную уверенность в себе.

Версия обвинения сводилась к следующей схеме, надо сказать, довольно нетривиальной. Скоропостижная смерть Мосса Хантона, последовавшая неожиданно для всех 1 октября 1909 г., в том числе и для Беннета Хайда, подтолкнула последнего к размышлениям о том, как можно повлиять на изменение завещания Полковника Своупа в пользу Франсис Хайд, жены доктора. Для этого он решил обратиться к содействию медсестры Перл Келлар, проводившей в обществе Полковника много времени и имевшей на него определенное влияние. Однако попытка Хайда привлечь медсестру на свою сторону провалилась – Перл не оценила предложенного ей заработка размером 35$ в неделю и отказалась предложить Полковнику Своупу кандидатуру Беннета Хайда в качестве секретаря и помощника.

Этот отказ подтолкнул ход мыслей Хайда в другом направлении. Зная, что Полковник Своуп обдумывает вопрос об изменении завещания с целью передачи основного имущества городской администрации, доктор решил не допустить того, чтобы имущество «уплыло» из рук семьи. Для этого надлежало как можно скорее умертвить Полковника, а вопрос с прочими [кроме его жены] наследниками можно было решать неспеша в удобный для того момент. При этом необходимость устранения конкурентов в борьбе за наследство посредством их отравления предусматирвалась Хайдом с самого начала, о чём свидетельствовало приобретение значительных объёмов яда.

Беннет Хайд систематически приобретал «пищеварительные капсулы» со стрихнином