Миновав извергающий пар адский котёл и похоронившую под собой Генерала обрушенную башню, катер помчался вдоль квартала многоэтажек к виднеющемуся вдали проезду через промзону. Соваться в него было опасно — ведь именно там нас могла подстерегать очередная засада. Но петлять среди руин гигантских цехов и складов было бы ещё рискованнее. Габариты «Ларги» позволяли ей проехать далеко не везде, и она могла намертво застрять там, где без проблем проскочил бы, к примеру, «Маламут».

На помощь авиаразведчика также рассчитывать в ближайшее время не приходилось. Ветер тянул непроглядное облако пара к реке, закрывая от воздушного наблюдателя изрядный участок левобережья. Для катера шанс миновать бетонные лабиринты, прокладывая через них дорогу самостоятельно, был куда меньше шанса прорваться через уже существующий проход. Почему бы и нет, ведь наша огневая мощь позволяла нам, не снижая скорости, снести любой заслон, который мог внезапно нарисоваться у нас на пути.

Прежде чем ветер подхватывал густые клубы пара, его столп успевал подняться примерно на сотню метров. Поэтому видимость у самой земли продолжала оставаться более-менее сносной. Мы двигались словно под низкой дождевой тучей, которая, остыв, и впрямь грозила пролиться на нас малоприятным в морозную погоду дождём, даром что тёплым. Но так или иначе, это горе мы бы легко пережили — из всех вражьих происков оно было самым безобидным. А вот чем чревато для катера столкновение с движущимися ему наперерез бесформенными тварями неизвестной природы, нам ещё только предстояло выяснить.

Район многоэтажек и промзону разделяла железная дорога, и перед тем, как сунуться в проход, мы должны были её пересечь. Рельсовая насыпь здесь была ниже той, какую я, Свистунов и Жорик преодолели в полдень на выезде из Академгородка. Дабы не потерять скорость, капитан выбрал в заметённой снегом гряде наиболее низкий, провалившийся участок и направил к нему «Ларгу». А в следующий миг встрепенулся и указал на внезапно возникшую перед нами помеху:

— Тревога! Прямо по курсу — неопознанные «изделия» в количестве двух особей. Классификация… — Он сверился со сканерами, но на мониторах отсутствовали и эти данные. — Классификация также неизвестна. Тип вооружения определить не удается, но, судя по всему, это — контактёры!

— Огонь на поражение! Расчистить дорогу! — без колебаний распорядился Хряков. Этим приказом он грубо нарушал инструкцию, предписывающую военным сначала докладывать об обнаружении нового вида техноса в штаб и только после получения оттуда ответа решать, сразу стрелять по неизвестному противнику или прежде собрать о нём информацию. Впрочем, в нашей чрезвычайной ситуации вряд ли командование осудило бы полковника за подобное самоуправство.

За время, что прошло с момента появления неведомых науке биомехов до того, как «Ларга» открыла по ним стрельбу, я тоже успел их бегло рассмотреть на капитанских мониторах. Контактёры — представители техноса, которые воевали с людьми, лишь вступая с ними в непосредственный контакт, — выглядели издали, словно комки чёрной шерсти или мочалки величиной с двухметровую копну. Двигаясь по снегу, они постоянно меняли очертания, но в целом сохраняли форму катящейся по наклонной поверхности капли. Либо, если угодно — головастика с очень куцым хвостиком. Гладкие металлические волокна, из которых были сплетены… а точнее, спутаны… или даже скомканы эти существа, выглядели не толще автомобильного буксировочного троса. Перемещались же удивительные биомехи не менее удивительным манером. Каждый компонент у них на теле двигался. И поскольку все эти компоненты были связаны в один огромный, замысловатый узел, казалось, что движение отдельных его составляющих происходит хаотически.

На самом деле это было не так. Волокна контактёров вращались по принципу приводных ремней. Только не посредством шкивов, коих там не наблюдалось, а за счёт собственных усилий, ибо каждое из волокон являлось полноценным, пусть и примитивным, биомехом. Все сплетшиеся в этот клубок стальные змеи не только не спутывались между собой, мешая друг другу, а, наоборот, действовали впечатляюще быстро и упорядоченно. Отчего их сложный симбиотический организм являл собой отличный образец коллективного разума, до которого в животной среде существа вроде тех же змей вряд ли когда-нибудь эволюционируют.

Мы пока не знали обо всех боевых способностях этих контактёров. Но я не сомневался: они могут не только давить настигнутых жертв своей нешуточной массой, но и умерщвлять их другими, более изощренными методами. И всё же тратить ракеты на хорошо заметные, открытые и не слишком стремительные цели было не резон, и капитан приказал бортстрелкам расстрелять противника из импульсных орудий.

Согласно тактическим расчётам, скорость контактёров была достаточной для того, чтобы они успели перехватить нас на железной дороге. И пускай масса «Ларги» многократно превосходила суммарную массу обоих биомехов, от столкновения с ними нам следовало воздержаться. Уж коли они столь отважно шли на перехват, значит, были уверены, что бронированный нос катера их не прикончит. Если, конечно, понукающий их загонщик также не обрёк их на самоубийство подобно Генералу и Богомолам.

Обрёк не обрёк, а подставляться зазря под пули эти уникумы не пожелали. Едва орудия «Ларги» открыли огонь, как оба врага моментально сменили направление движения и, переворачиваясь с боку на бок (в смысле теми частями тела, что в данный момент могли считаться у них боками), скатились с насыпи по её противоположному склону. Туда, где наши пушки не могли пока до них дотянуться.

Мы вспугнули контактёров, но нависшая над нами опасность от этого не уменьшилась. Теперь они угрожали атаковать нас — и наверняка атакуют — сразу после того, как мы перевалим через железную дорогу. Но если нам повезёт с ними разминуться, догнать катер этим тварям станет уже не под силу, поскольку мы были как минимум втрое быстроходнее их.

Дабы не позволить противнику подкараулить нас в конце переправы, бортстрелки открыли огонь по нему сразу, как только мы въехали на вершину насыпи. Однако теперь биомехи не испугались нашей стрельбы. Пули и снаряды впивались в них десятками, но железные «клубки» упрямо катились нам наперерез, даже несмотря на то, что их тела покрывались множественными пробоинами.

Покрывались и в следующую секунду сами же заделывали свои бреши. Поверх разорванных волокон у монстров сразу наслаивались целые, и они продолжали сближаться с катером как ни в чём не бывало.

— Ракетой по ним! — стукнув в сердцах кулаком по приборной панели, скомандовал Грободел.

— Невозможно, господин полковник. Слишком близко! — возразил капитан, но потом всё же слегка приободрил всех, кто его слышал: — Ничего, без ракет проскочим! По крайней мере, не столкнёмся — могу гарантировать!

И не обманул. Какими бы неудержимыми ни были контактёры, шквальный обстрел, произведённый по ним с короткой дистанции, замедлил их ход. Ненамного, но этого вполне хватило, чтобы капитанская гарантия оказалась не пустым звуком.

Когда мы на всех парах пронеслись мимо биомехов, между ними и «Ларгой» оставалось не более пяти метров. Столкновения и впрямь не случилось, но монстры сумели-таки нас оцарапать, выбросив из своих узловидных тел по полудюжине длинных плетей-щупалец. Они шибанули в левый борт и иллюминаторы аккурат напротив того места, где находились мы с Тиберием, и лишь крепкая броня защитила нас от этих ударов.