Здесь дорога шла мимо озера, подступающего почти вплотную к идущим по восемь, и не больше, в ряд по дороге. То есть для гор тропа вполне приличная, и при этом развернуть отряды в ширину не позволяли окружающие высокие холмы. Именно на них он и отвел полки, оставив у входа в долину конные отряды. Где находятся враги, федераты выяснили точно, и когда появятся — имели представление.

Противник просто обязан торопиться, стремясь вырваться на простор из здешних узких проходов. Тем более что они до сих пор в убеждении, что федераты всем скопом торчат под Уницей. И были бы правы, не открой ворота города предатели. А вот не допустить ухода информации было чрезвычайно важно. И гнали они вперед на износ — и конница, и пехота. Не считаясь с усталостью и бросив обозы. Лишь тройной паек и минимум груза. Даже палатки оставили. И не зря!

Едва дождавшись рассвета, тот самый известный лишь по имени Рубен поднял свою армию и двинул ее вперед. Он тоже спешил. Настолько, что не озаботился выслать серьезную разведку на холмы. Пока они проверят и вернутся, уже наступит обеденное время. Кавалерийский отряд пошел вперед, и этого более чем достаточно. Никаких следов врага. Лишь изредка попадаются брошенные вещи убегающих местных жителей. Не самая жирная добыча, чтобы отвлекаться на сотню-другую прячущихся беглецов.

Вражеская армия, вынужденно растянувшаяся на огромное расстояние, была уже совсем рядом. Сквозь порывы ветра отчетливо доносился глухой гул множества ног и копыт внизу. Передовой отряд, кавалеристы — это, скорее всего, начальство. Телеги с имуществом. Опять длинная колонна воинов — и где-то за холмами обязан присутствовать огромный обоз. Сейчас важнее всего терпение. Не раскрыться раньше сигнала, дав возможность собраться вместе и выйти из-под удара.

Блестят внизу наконечники копий, и даже доносятся неразборчивые команды. Голова колонны прошествовала мимо их засады. Солдаты все шли и шли, и войско казалось неодолимым и бесконечным. Уж очень много их. На несколько лиг растянулись. Пожалуй, погорячился Йорвик, утверждая про преувеличение пленными численности армии вторжения.

Трубит давно ожидаемая труба. Звонко и распевно. На всем протяжении холмов ей откликаются другие. В каждом полку не меньше трех, и сейчас они дружно запели, поднимая в атаку. Люди на дороге в недоумении оборачиваются и крутят головами. Кто-то засуетился и забегал, но поздно. Поздно!

С ревом вниз уже катилась человеческая волна, готовая убивать. Град стрел и дротиков через их головы обрушился на бездумно шагающую, разделенную на отдельные отряды массу варваров. Бой начался прежде, чем в идущей по дороге армии успели что-то сообразить и перестроиться для отпора. В течение нескольких мгновений дорога превратилась в жуткое место, где будто колосья зерна под ураганным ветром валились пучками люди. Десятки, если не сотни, воинов пали в первые секунды.

Еще один залп, выбивающий огромные бреши в колонне. Одновременно и слаженно федераты набросились на растерявшуюся массу, непохожую на войско. Многие и выхватить мечей не успели, в воздухе повисли крики раненых, вопли ярости и звон железа. Если и были командиры у северян, не погибшие в первые минуты, то за шумом, смятением и начавшейся резней они уже ничего не могли поделать.

Кое-кто из федератов с самого начала потерял товарищей в беспорядочной свалке, но большинство привычно построилось клиньями, загородившись щитами и продавливая растерянных врагов, так и не сумевших собраться в единый кулак. И хорошо, что Блор не взял своего зверя. В строю ему не место.

Его люди тоже встали стеной вокруг командира и легко смяли попытавшихся защищаться. Это уже мало походило на правильное сражение. Скорее, избиение. Повсюду треск, лязг железа, хрип умирающих, стоны пострадавших, яростный рев сражающихся. Джил прикрыл щитом Блора и ударил, как учили, прямо в оскаленный рот острием меча. Этот явно намеревался добраться до старшего.

Острая сталь копья скользнула по навершию шлема. От толчка Блор качнулся и невольно втянул голову в плечи. Он, продолжая работать как некий безостановочно грудящийся механизм, напавшего прикончил даже не задерживаясь. Чирк по горлу — и вновь шаг вперед. А вот тебе, мысленно вскричал Джил, протыкая тело очередной перекошенной яростью бородатой рожи. Человек, обливаясь кровью, свалился под ноги. Он не подведет командира. Он не зря поставлен начальником охраны!

— Бегут! — закричал торжествующе смутно знакомый голос.

— Грай! Грай! — гремело отовсюду.

Это, видимо, уже был конец. Внезапно они остались одни на дороге. Варвары обратились в повальное бегство, окончательно перестав соображать. Путь у них один — в озеро. А бить в спины мечущимся в панике людям — занятие не особо геройское, зато безопасное. Плывущих расстреливали, как уток, подошедшие лучники, а полк по команде разделился. Сотни развернулись и пошли навстречу товарищам, перемалывая толпу. Кровь, кровь, кровь. Выпад, еще выпад.

— Сдавайтесь! — взревел Блор.

Сначала один бросил меч и встал на колени, затем второй — и скоро практически не осталось вооруженных варваров. Опьяненные кровью и победой федераты не сразу остановились, и немало людей пало уже без всяких причин. Жажду убийства не так просто утолить. Тем более если пыл еще не остыл, а в глазах пелена ярости. Пришлось наводить порядок, раздавая приказы. Даже специально трубили «отбой».

— Поднимите меня, — приказал Блор.

Люди замялись, не очень понимая, чего он добивается. Зато Джил нашелся практически сразу. Подняли на щите, позволяя оглядеться. Битва практически закончилась на всем видимом протяжении дороги, и вести полк на помощь кому-то не требовалось.

Вокруг кнехты вязали пленников, чистили оружие, перевязывали своих раненых и добивали чужих. При каждой сотне всегда числилось несколько подростков, называемых «помощниками». Они обычно занимались выносом раненых, однако изредка принимали участие и в бою. Правда, из оружия имели в основном пращу и короткий меч. Зато в случае гибели бойца сразу имелась замена.

— Мой полк! — крикнул Блор во всю мощь легких, надсаживаясь, чтобы услышали все. — Вы славно бились сегодня, и немалая заслуга в общей победе — ваша!

Обернувшиеся воины согласно взревели, вздымая оружие к небу.

— Все сегодняшние трофеи — ваши без остатка. Я отказываюсь от своей доли командира, и пусть добро будет поделено поровну!

Ответный крик довольных кнехтов мог запросто сшибить летающих в воздухе высоко над головами птиц. Уж перепугал точно. Птицегадание на удачу теперь не состоится. Разлетелись со страшной скоростью. Впрочем, специалиста подходящего все одно под рукой не имелось. Жрецы предпочитают не бить ног в походах, а большинство прочих не очень представляет, справа или слева должен лететь ястреб для удачного начала боя. Давно уже на это особого внимания не обращают. Правда, поражение всегда запросто объясняется задним числом.

Вопили довольные люди не зря. Предвкушение поживы — один из важнейших поводов для службы. Не так часто выпадает шанс разбогатеть всерьез. На той стороне тоже не чучела и норовят проткнуть из сходных побуждений. И все-таки — даже одни доспехи и оружие означали для многих немалый куш, а в обозе наверняка много всякого обнаружится помимо еды. Неизвестно как насчет всеобщего обожания, но простым бойцам такой жест не мог не понравиться.