Дверь легонько скрипнула, и Лиза подскочила, едва не бросившись навстречу Анюте. Но тут же сама себя одернула и опустилась на лавку, виновато отведя взгляд в сторону.

– Что рано-то так? Еще и полуночи нет, – тихо произнесла царевна.

– Так к тебе спешила, государыня.

– Не стоило. Чай, Егорка твой на том Урале под смертью ходил, а ты с ним и парой слов не перекинулась.

– Да как же не перекинулась. Мы и потанцевали, и помиловались, и до Кремля он меня проводил.

– Как – до Кремля?! – всполошилась Лиза.

– А вот так. Нет более твоего секрета. Когда я пришла, Гришка, дружок Ивана и Егора, уж соловьем заливался, рассказывая про то, что за девица такая Лизонька, что ходит на гулянья со мной. И мне попенял, мол, служит в Кремлевском дворце, а сама огородненской придуривается.

– Твой Егор тому болтуну морду не набил? – зло прошипела царевна, в одночасье лишившаяся своего тайного развлечения.

– За что? – удивилась Анюта. – Злобы в нем не было, а на глупость его все ребята указали. И посетовали, мол, вот была у них подружка царевна, а теперь уж и не наведается к ним. Так тому пришлось куда горше, чем битому.

– Правда? Расстроились? – зардевшись от удовольствия, переспросила Лиза.

– Еще как, – заверила ее то ли служанка, то ли подруга.

– Так, а про Урал-то сказывали?

– Еще бы! Говорят, там в песках золота видимо-невидимо…

– Анюта.

– Что?

– Ну неужели ты думаешь, я про то клятое золото и без того не ведаю? Да во дворце небылиц еще больше ходит, чем по Москве. Словно стрельцы доставили не десяток пудов, а тысячу, и теперь вот казна прямо лопнет от обилия.

– Прости, государыня.

– Про Ивана, про ребят сказывай. Что в пути было? Не досаждали ли им лихие? Хвори не приключились ли? Как там Ваня мой, не оплошал ли? Татары не случились ли?

Ну Анюта и начала свой рассказ. А вернее, все же пересказ, в ходе которого Лиза все время вворачивала разные вопросы. Интересовал ее не только ее ненаглядный Ванечка, но и остальные ребята. Чай, со всеми молодыми стрельцами была знакома. Это их десятник на гулянья не ходил, а его подчиненные бывали там регулярно, даже когда с них по семь шкур на учебном поле спускали.

Вот он каков, ее избранник. Настоящий воин. Не испугался и не растерялся. Так все обернул, что они малым числом всех ворогов побили, а кого не успели, того вспять поворотили. И пусть из рассказа Анюты следовало, что отличились там все поголовно, а особенно ее Егорка, уж Лиза-то знала, каким словам стоило верить, а к каким – не особо и прислушиваться. Как же, герои. А то она не знает, кто их уму-разуму учил и чего стоят стрельцы без лица начальствующего. А кто там за старшего начальника был? То-то и оно.

Правда, самого Ивана на гулянье не было. И ладно бы просто не пришел. Нет же. Еще днем оставил ребят и направился во дворец к ее тетке. К этой… этой… Больной она сказалась. Х-ха! Как бы не так! Ухажера себе нового завела, вот и не показывает носа в Кремле. Ничего, вот получит Ванечка от ворот поворот, будет знать, кого выбирать.

Ой, дура! Какая же она дура! Да какой выбор?! Тетка же его принудила. Ну точно! Поди воспротивься великой княгине, которой порой и царь не указ. Да она же тогда и его, и весь его род в бараний рог скрутит. Никогда еще Лиза так не думала о своей тетке. А та натешилась и теперь выбросит парня как ненужную вещь.

А и поделом! Подумаешь, великая княгиня. Сердце свое нужно слушать и по его призыву вековые дубы с корнями выворачивать, жизнь на кон ставить. А он? Как он мог? Нет. Это все тетка. Это она. А он… Он как раз и готов на все ради семьи своей. Ведь если откажет тетке, то они поплатятся за его норов. Вот и жертвует собой.

Но теперь он будет свободен! И… Подумаешь, она царевна. Ничего. Пока братец не женится и не обзаведется наследником, ее никто замуж не выдаст, потому как она вторая в престолонаследии. А за это время Ванечка успеет совершить не один подвиг и заполучить высокие чины. Вот и грядущая война тому в руку.

И он обязательно отличится. Вон золото сыскал. Сколько народу отправляли и предки, и отец? Да кого отправляли! Людей ученых, умудренных жизнью – и ничего. А стоило только Ванечке отправиться в путь, как сразу же и золото сыскалось, хоть заступами его копай. Вот он каков!

И вдруг на ее светлый лик набежала тень. Отчего-то стало тревожно, и грудь словно тисками сжали. Без какой-либо причины на лбу вдруг выступила испарина и в душе поселилась тревога.

– Ваня, – едва слышно выдохнула она.

– Что, государыня? – всполошилась Анюта.

– Нет-нет, ничего, – поспешно ответила Лиза.

Ни-че-го! Не может с ним приключиться никакая беда. Не тот он человек. Он судьбу в бараний рог скрутит и обуздает. Потому что иного быть просто не может.

– Анюта, пойдем спать, – наконец успокоившись, произнесла девушка.

– Как скажешь, государыня.

Вечер выдался достаточно скучным. Нет, дело вовсе не в том, что последнее время ему не приходилось браться за свое основное ремесло. В конце концов, нельзя сказать, что ему нравилось убивать. Он умел это делать виртуозно и не испытывал никаких угрызений совести, не без того. Но для него это всего лишь ремесло, не более. И его все устраивает, пока он регулярно получает серебро.

А работа у их иезуита для него время от времени случалась. Поэтому тот предпочитал держать нужного человека у себя под рукой. И надо сказать, что вовсе не напрасно. Это с Хованской у Марио дважды случались конфузы, чего не сказать о других жертвах. Да и заказы далеко не всегда были в Московии. Разок пришлось скататься и в Варшаву. И кстати, никаких убийств из-за угла. За ним уже закрепилась слава дуэлянта. Что ни говори, а три вызова и трое павших на поединках уже способны сложить определенную репутацию.

Странное дело, но, родом из куда более теплых краев, Марио Риццо успел привыкнуть к суровому русскому климату и чувствовал себя здесь просто замечательно. Итальянец даже был уверен, что в южных широтах ему теперь будет уже некомфортно. А может, все дело в том, что он успел попривыкнуть к русской столице.

Мог ли он подумать, отправляясь в дикую Московию, что здесь столь активная светская жизнь? А она здесь била ключом. Причем попасть на гулянье не составляло никакого труда. Достаточно быть человеком благородных кровей. Подумаешь, он не имеет к дворянству никакого отношения. Коль скоро сам де Бриен выдает члена посольства за человека благородного, то кто же в этом усомнится.

Но пусть эти гулянья не стоят для его кошелька ни гроша, тем не менее и они приедаются. Вот и Марио устал от постоянного безудержного веселья. Так что порой куда приятнее провести вечер за партией в шахматы с послом, чем предаваться утехам с очередной барышней.