Варя нахмурилась. Уверенность Алины почему-то ее раздражала, хотя в глубине души она понимала, что причина этого раздражения вовсе не в поведении Алины, а в собственной нервозности.

– Знаете, она была очень красивая, – продолжала Алина. – Такое лицо, его невозможно забыть. Она как будто сошла с обложки какого-нибудь модного журнала…

Варя почти не слушала. В этот момент в приемной раздался телефонный звонок. Все те же фразы: «Нет, ее нет… Нет, не сказала… сотовый номер тот же… перезвоните позже…»

Алина повесила трубку и глубоко вздохнула.

– Ладно. Я, пожалуй, немного посижу в кабинете, подожду Кристину. Если можно.

Алина пожала плечами. Видимо, ей было все равно – или, возможно, она просто не знала, как вести себя в подобной ситуации.

Варя зашла в кабинет и плотно закрыла за собой дверь.

Теперь, когда она осталась одна, тревога стала еще более ощутимой.

В кабинете пахло какими-то незнакомыми духами. Запах был тяжеловатый, он даже показался Варе зловещим.

Впрочем, тут же оборвала она ход своих мыслей, все это – глупости. Запахи – всего лишь тени людей, сами по себе они не могут быть источниками опасности.

И все же внутренний голос не смолкал: пусть запах – всего лишь тень, но эта тень ей не нравится. Определенно не нравится…

Варя присела на кресло и постаралась отвлечься. Экран монитора, стоящего на рабочем столе, успел погаснуть за то время, пока отсутствовала хозяйка кабинета. Но лампочка в уголке мигала. Варя пошевелила мышкой – экран медленно, с тихим потрескиванием, начал оживать. На нем постепенно проступали очертания стандартного вордовского файла. Она быстро пробежала глазами по строчкам – сразу стало очевидно, что в тот момент, когда в кабинет вошла неожиданная посетительница, Кристина трудилась над составлением какого-то теста. Последняя фраза осталась недописанной: «Часто ли вам приходится…»

Она огляделась по сторонам. В кабинете Кристины царил идеальный порядок. Все папки стояли ровным рядком, корешок к корешку, в строгом соответствии с проставленными на них датами. На столе, на полках, на тумбочках – ни пылинки. Возникала невольная ассоциация – вероятно, в жизни человека, который является хозяином этого кабинета, все так же ровно и спокойно, все точно так же «разложено по полочкам»…

Варя грустно улыбнулась и снова набрала мобильный номер Кристины. Снова безрезультатно.

Она посмотрела на часы. До окончания спектакля оставалось еще много времени. Однако этот факт сам по себе не внушал оптимизма – нужно было предпринимать какие-то действия для того, чтобы выяснить, что же случилось с Кристиной. Только вот какие? Звонить в милицию, в больницы, в бюро несчастных случаев? Почему-то даже думать об этом не хотелось.

На краю стола лежал раскрытый ежедневник. Варя пододвинула его ближе с тайной надеждой – сейчас она убедится в том, что Кристина вовсе никуда не исчезла, что она просто уехала на заранее запланированную встречу, о которой напрочь позабыла или просто не знала Алина. Телефон не отвечает потому, что на нем установлен режим «без звука», ответить на звонок у Кристины сейчас нет возможности, а ее бледность, ее отсутствующий вид, ее странная и необъяснимая фраза про какое-то снотворное – все это ерунда, плод разыгравшегося воображения заскучавшей в приемной секретарши.

Хотелось бы, чтобы все было именно так…

Знакомый почерк Кристины. Четкий, разборчивый, красивый. Она помнила этот почерк со студенческих лет, когда ей часто приходилось переписывать у Кристины лекции. Говорят, почерк – отражение характера человека. Но ведь характер человека с годами и под влиянием обстоятельств меняется, а почерк остается прежним. Кристина очень сильно изменилась за прошедшие десять лет. Значит, ерунда вся эта наука…

Варя пыталась отвлечься этими мыслями. Ничего другого ей не оставалось, потому что в ежедневнике она не нашла упоминания о какой-либо встрече, назначенной на это время. Здесь были только упоминания о телефонных звонках, которые необходимо было сделать. А единственная встреча с какой-то неизвестной Шевелевой И.А. была запланирована на послеобеденное время.

Нет, все-таки почерк не отражает характера человека…

Варя медленно перевернула страницу. Вчерашний день у Кристины был таким же загруженным, как и сегодняшний. Он был расписан почти по минутам – начиная с восьми утра и заканчивая половиной шестого вечера. Встречи, телефонные звонки, консультации, работа над тестами, визит к юристу, визит в банк…

«Самойлов Герман Дмитриевич», – мелькнуло на развороте. Варя невольно сосредоточила внимание на этой записи. Само ее присутствие в еженедельнике показалось ей странным. Запись была датирована позавчерашним числом. «11.30. Самойлов Герман Дмитриевич, директор детского дома, по поводу организации центра психологической помощи».

Варя с удивлением снова и снова перечитывала строчки в еженедельнике.

Исходя из этой записи, получалось, что Кристина и Герман познакомились только позавчера. Странно как-то получалось. Позавчера познакомились, а вчерашнюю ночь Кристина проводит у Германа…

«Впрочем, – тут же возразила она себе, – что в этом удивительного?» Кристина и Герман – вполне взрослые люди. Одна деловая встреча вполне может оказаться поводом для того, чтобы провести последующую ночь в одной постели. Если они оба этого хотят – почему бы и нет?

– Почему бы и нет? – не замечая, что разговаривает вслух, повторила Варя. И все же что-то было не так. Ей почему-то казалось, что отношения, связывающие Германа с ее подругой, намного более прочные, намного более длительные.

«Длительные – еще не значит прочные», – тут же одернула она себя, уже мысленно. Но ведь в конечном итоге даже это было не важно. Они были, эти отношения, об этом более чем убедительно свидетельствовали цифры на экране ее мобильного телефона. Были – и точка. А в том, насколько они прочные, насколько они длительные, пусть уж разбираются они сами. Ее дело – сторона…

Она еще долго изучала страничку еженедельника, снова и снова перечитывала запись Кристины, как будто пыталась разглядеть между строчками какой-то потайной смысл.

Но никакого тайного смысла в них не было. Это была обыкновенная, в ряду сотен точно таких же, запись о деловой встрече. Вероятно, она все же не ошиблась, подумав о том, что эта деловая встреча была для них первой. Наверняка в том случае, если бы Германа и Кристину связывали какие-то отношения ранее, запись была бы другой. Не такой официальной, без указания отчества и фамилии, без указания должности.

«Но, – тут же напомнила она себе, – это ничего не меняет».

Это ничего не меняет, а потому ей осталось только закрыть еженедельник и снова положить его на прежнее место.

Поднявшись, Варя отошла к окну и попыталась отвлечься. Слишком много накопилось вопросов. И если вопрос об отношениях Кристины и Германа все же был разрешим – пожалуй, никакой загадки и неопределенности здесь не было, как бы ей ни хотелось думать иначе, – то все остальное было совершенно непонятно.