— Нет, я человек мирный и в разбойники не гожусь.

— Но тогда… кто же?

— А тот джентльмен, который подстрелил меня. Он и его приспешники-якобиты. Англичане, по их мнению, лишние люди на земле. Один-два набега, одна подброшенная карта с пиковым валетом — и Камберленд поверит, что негодяй жив и опять действует. А мое дело — заставить его подозревать тех, кто обвиняет тебя в убийстве.

— Но… если они не замешаны?

— В чем, миледи? — Нил невесело усмехнулся. — Я уже упоминал о том, что бандитов кто-то навел на след «богатого англичанина», который поедет через горы. Сообщение исходило от женщины, живущей в Лохэне. Нет сомнений, что семья твоего мужа хотела моей смерти.

— Так это была женщина? Ты мне об этом прежде не говорил.

— Нет, не говорил. Взгляд Джэнет омрачился.

— Неужели ты думал, что это…

— Я думаю, что это Луиза или Марджери, — твердо ответил Нил, не упомянув о своем минутном сомнении. — А Камберленду я намекнул, что, судя по всему, с бандитами связался Реджинальд.

— Так, значит, Черный Валет воскрес. Но разве Камберленд не пошлет солдат ловить бандитов? А если поймает, то узнает правду?

— Не поймает, если мне удастся вовремя вывезти их из Шотландии. И Камберленду не останется ничего другого, как подозревать твоего деверя.

Джэнет долго сидела молча. Она явно пыталась разгадать какую-то мучившую ее загадку.

— Когда я уезжал на несколько дней, то сказал тебе, что собираюсь осмотреть свои новые владения. А на самом деле встречался в горах с бандитами.

— Но ведь они пытались тебя убить!

— Все так, но, учитывая их бедственное положение и тот факт, что они устроили засаду на «богатого англичанина», я не очень на них за это рассердился. Тем более что они доставили меня в Лохэн, под твое крылышко.

— И все же почему они тебя не убили? Ты если и не англичанин, то человек, близкий к ним. Ты сохраняешь верность королю.

Нил пожал плечами:

— Дело в том, что бандиты нашли у меня карту с черным валетом и решили, что я как-то связан с ним. А они очень надеялись на его помощь. Она им необходима.

— А почему ты им стал помогать?

— Но у них же с собой дети.

— Дети?

— Да. Сироты, которые принадлежат к семьям, объявленным Камберлендом вне закона. Их или арестуют, или вышлют как каторжников в Америку.

— И ты решил всем рискнуть, чтобы им помочь?

Взгляд Джэнет вспыхнул от гордости за него, и Нилу вдруг стало трудно дышать от волнения. Он ведь не герой, не рыцарь, побивающий драконов. Рисковать его вынуждают обстоятельства. И когда он справится с этим делом, Джэнет узнает, что он снова солгал ей, скрыл от нее одно очень-очень важное обстоятельство. А именно, что ее брат жив.

— Ну, в данный момент то, что я делаю, способствует достижению моих собственных целей, — возразил он и поглядел из окошка кареты на потемневшие от дыма каменные городские дома. В воздухе пахло гниющими отбросами, и Нилу очень захотелось вдохнуть в легкие свежий воздух Брамура и увидеть его зеленые холмы.

— Чем я могу тебе помочь? — спросила Джэнет.

— Тем, что позаботишься о своих детях, — кратко ответил Нил.

— А каким образом ты думаешь вывезти… того джентльмена и детей из Шотландии?

— Черт бы меня побрал, если я это знаю! Я надеялся найти какую-нибудь зацепку здесь, в Эдинбурге, но мало в этом преуспел.

— Ничего удивительного: ты же известен здесь как сторонник Камберленда. А я из якобитской семьи и могу попробовать поискать кого-то, кто мог бы помочь. У меня здесь на побережье живут родственники. Они не принимали участия в восстании, но я знаю, они сочувствуют якобитам.

— Нет, — резко бросил Нил. — Это слишком опасно.

— Более опасно, чем слыть убийцей собственного мужа? Пойми, если кто-то из Кэмпбеллов пытался убить тебя… и меня, они потом могут попытаться убить и моего сына. Если тебя поймают, им никто не сможет помешать. Так пусть лучше я подвергнусь опасности, что-то делая, чем подвергать опасности жизнь моих детей, не делая ничего.

Нила вдруг охватил страх. Если он ошибется в своих расчетах, если допустит хоть один промах, расплачиваться придется ей. Ей и детям.

— Сначала я попробую поискать контрабандиста, поставляющего в Шотландию вина и коньяки. Ведь если кто-то тайком провозит вина, то почему бы ему не попытаться тайком провезти и детей? Если же это не удастся… ну, тогда можно употребить какие-то другие средства.

Джэнет, пристально поглядев ему в глаза, неохотно кивнула. А затем задала вопрос, которого он так все время опасался:

— А кто этот горный джентльмен, который спасает детей?

Нил знал, что рано или поздно она об этом захочет узнать: вопрос напрашивался сам собой. А еще он знал, что не сможет ей солгать. Он мысленно положил на чашу весов своей совести два греха: нарушить клятву, данную Александру, или снова обмануть Джэнет. Нет, он не сможет. У него нет сил ее обманывать дольше…

— Это твой брат.

— Что?! — Джэнет побледнела и судорожно сжала его руку, глядя Нилу прямо в глаза. — Но этого… не может быть! Его убили. Нам сообщили сразу…

— Нет, Александр жив. Его тяжело ранили под Куллоденом и оставили на поле боя, приняв за мертвого. Последние несколько месяцев он скрывается в горах вместе с человеком, которого зовут Берк.

Джэнет буквально впилась в него взглядом, глаза у нее стали огромные, руки дрожали.

— Ты… уверен?

— Да.

— Ты сказал… его ранили. Насколько тяжело?

— У него остался на лице большой шрам. Он хромает, но в остальном достаточно здоров, чтобы заботиться о детях и устрашать бедных путешественников.

— Не могу поверить, что тебя можно чем-нибудь устрашить.

— Любой испугается, когда на него направлено оружейное дуло. Я только должен благодарить судьбу за то, что он и его напарник плохие стрелки.

— Ты сказал, что там есть дети?

— Да. Десять человек. Александр их нашел — или, как он утверждает, они на него наткнулись.

Джэнет замерла, словно окаменела. Лицо у нее стало неподвижным, только взгляд постоянно менялся, последовательно выражая недоверие, надежду, радость, растерянность. Она явно старалась поверить в то, что Нил говорил, но никак не могла до конца осмыслить его слова.

Ну какой же он неуклюжий болван! Можно было бы сообщить новость поделикатнее.

— И как давно… ты об этом знаешь?

А вот этого вопроса Нил опасался больше всего.

— Уже с неделю. Я не знал об этом, когда лежал, раненный, в Лохэне. Но две недели назад здесь появился его человек и попросил… о помощи. Он хотел денег. — Нил помедлил, потом продолжал: — Мне казалось, я знаю, почему они меня не убили, но мне очень хотелось узнать наверняка. Я поехал в горы. И когда я увидел глаза человека со шрамом, я сразу же…