друг от друга в Нью-Йорке. С 1982 года на скамейке в парке на Бродвее, в центре деловой части города, сидел бронзовый бухгалтер с раскрытым на коленях портфелем с рабочими бумагами. Называлась эта скульптура «Двойная проверка». После 11 сентября 2001 года она долгое время оставалась в заваленном пеплом и обломками башен-близнецов парке и стала первым памятником трагедии – люди приносили к ней свечи, цветы, венки, бумажки с именами погибших. Позже Джонсон воссоздал цветы, записи и свечи в бронзе, заменил опасную пыль, которой была покрыта скульптура, на патину. Бухгалтера перенесли на другой берег Гудзона, а когда парк восстановили, вернули на Бродвей. А напротив места падения башен в 2006 году поставили подаренную Церетели 30-метровую бронзовую башню, посередине которой висит 12-метровая слеза, олицетворяющая наши слезы по этому поводу. Вероятно, это тоже китч. А имеет ли это значение, если слезы настоящие и пролиты они после настоящей трагедии?

Бабушка с флагом

Иной раз кажется, что у нас в стране памятники ставили и ставят не столько для сохранения памяти о чем-то, сколько ради монументальной пропаганды. И было бы странно, если бы последняя не испытала влияния явления, ярче всего выраженного именем Сьюарда Джонсона.

В 2022 году в разных городах России были установлены стандартизированные памятники «бабушке с флагом». Все началось с популярного видео, на котором во время СВО где-то под Харьковом украинская бабушка, несущая советский флаг, выходит к троим украинским солдатам, перепутав их с российскими. После того как один из них забирает у нее флаг и встает на него ногами, она отказывается от предложенного ей пакета с продуктами.

У «бабушки с флагом» на видео есть имя, ее зовут Анна Ивановна Иванова. В дальнейшем вконец запутавшаяся пожилая женщина давала интервью украинским журналистам и говорила вещи, прямо противоположные тем, что запечатлены на памятном видео. Тем не менее героиня видео так и осталась символом поддержки СВО. «Эх, Россия-матушка, в бой готов Сарматушка. Верь нам, с красным знаменем бабушка», – поется в песне, посвященной российской ядерной ракете «Сармат», текст и музыка которой созданы известными российскими политиками – Дмитрией Рогозиным и депутатом Госдумы от «Единой России» Денисом Майдановым. «Из России-матушки вдаль глядят «Сарматушки» на Соединенные Штатушки».

Окончательный вердикт

Ясность в том, что на знаменитом фото Грета Фридман и Джордж Мендонса, появилась лишь в 2012 году, когда вышла книга Джорджа Галдоризи и Лоренса Верриа «Целующий матрос».

В начале 90-х школьный учитель Лоренс Верриа во время урока, посвященного окончанию Второй мировой войны, спроецировал на экран слайд с фотографией Эйзенштадта, мол, она олицетворяет конец войны как никакая другая. «Я знаю этого парня», – объявил один из учеников с «галерки», Энтони Рестиво, балансируя на двух задних ножках своего стула. Минувшим летом он в Ньюпорте завтракал каждую субботу с бывшим моряком. «Да, мистер Верриа, он теперь рыбак и вроде как местный герой». Следующим летом Верриа приехал в Ньюпорт и увидел на витрине первой же забегаловки постер с поцелуем на Таймс-сквер. Официантка сказала, что мужчина на фотографии работал в доках, недалеко от закусочной. Спустя какое-то время они разговаривали у него дома, в комнате, напоминавшей музей Второй мировой войны. «Нас окружали бумаги, фотографии, таблички и модели кораблей 40-х годов. Он называл моряков и пилотов некогда вражеской империи „япошками”. Его глаза наполнялись слезами, когда он рассказывал о пережитом».

Фотография с его автографом висела в кабинете Верриа в течение многих лет. В марте 2007 года он узнал, что Джордж Мендонса перенес сердечный приступ и чуть не умер, и подумал, как это несправедливо, «если он покинет этот мир без признания, которого он добивался и, возможно, заслуживал. Я должен был знать, что на самом деле произошло на Таймс-сквер 14 августа 1945 года. В течение следующих трех лет я брал интервью у всех основных кандидатов на роли целующихся моряка и медсестры».

Тем же самым озаботился писатель и капитан ВМС США Джордж Галдоризи. В тот вечер 2003 года он был в Ньюпорте по делам и ужинал в доме у друга, капитана в отставке Джерри О’Доннелла. После ужина Джерри сказал: «Я хочу познакомить тебя с моим соседом». После встречи ему пришла в голову идея обратиться за помощью к экспертам из военно-морского колледжа Наваль в том же Ньюпорте. Отозвалось несколько волонтеров. Они воспользовались компьютерной технологией распознавания лиц. Мендонса и прежде говорил, что является обладателем тех самых «больших рук» и «шрама на лбу», неизменно свидетельствовавших в его пользу. Он и был идентифицирован в августе 2005 года командой экспертов-добровольцев из колледжа, сопоставивших его шрамы и татуировки с теми, что можно разглядеть на фото. Их вывод подтвердили специалисты из Йельского университета и судебный антрополог. Те же эксперты – после анализа телосложения «претенденток» – сошлись во мнении, что «медсестрой» является Грета.

Немного об авторском праве

Когда москвичи еще не привыкли к церетелиевскому Петру, почти на сто метров возвышающемуся над Москвой-рекой, ходили слухи, что это переделанная под нового заказчика статуя Колумба, которую Церетели создавал для США. Правда, сам скульптор эту версию опровергает. А вот установка у стен Нижегородского кремля вторых Минина и Пожарского – это абсолютно достоверная история.

В начале нашего столетия московскому мэру Юрию Лужкову пришла в голову мысль подарить городу – родине героя – такой же памятник, как тот, что стоит на Красной площади с 1818 года, все равно ведь лучше не изваяешь. Разумеется, он поручил сделать копию мартосовского шедевра Зурабу Церетели, кому же еще. Но не мог же скульптор просто взять и повторить то, что было сделано кем-то другим, вот его двойники и оказались на пять сантиметров ниже оригинальных.

Зачем – я так и не понял, не из опасения же претензий в части авторского права, в самом деле. Это я к тому, что Джоэл Мэй, архитектор из Сарасоты и член городского комитета по общественному искусству, поднял вопрос о возможном нарушении Джонсоном авторских прав Альфреда Эйзенштадта. Его поддержал городской прокурор, ведь такой подарок городу (со стороны покупателя скульптуры Джека Куррана) мог привести к финансовым убыткам в результате возможного судебного разбирательства. Дело в том, что Эйзенштадт, передавая фото в редакцию, жестко оговорил свои авторские права и в дальнейшем контролировал каждую публикацию, определяя каждый раз возможности публикаторов. В 2005 году срок авторского права еще не истек, оставалось ждать целых семь лет.

Сьюард Джонсон пытался отвести этот аргумент, заявив, что в основу его творения легла не фотография Эйзенштадта, защищенная авторским правом, а совсем другое фото. Не один он заметил на Тайм-сквер целующуюся пару. Буквально в ту же секунду, но с несколько иного ракурса, ее снял