Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лорн положил дубинку, присел на корточки около старика и склонился, чтобы осмотреть его раны.
— Как вы себя чувствуете?
— Не очень.
— Что болит?
— Голова. И бока. И живот. В общем, почти везде болит.
— По-моему, у вас сломан нос.
— Очень похоже на то. Как вы думаете, я еще смогу нравиться дамам?
Лорн ощупал ребра книготорговца сквозь лохмотья его одежды. Кадфельд морщился и стонал.
— Они и ребра вам сломали.
— В умении им не откажешь. Впрочем, человек всегда хорошо делает свое дело, если любит его, вы согласны?
Лорн распрямил спину, но продолжал сидеть на корточках.
— За что они вас избили?
Торговец книгами не смог сдержать улыбку:
— Кажется, я не заплатил налог.
— Как это?
— Они считают, что я держу лавку. Следовательно, должен платить налог.
Под лавкой подразумевался маленький барак на шатком дощатом основании, зажатый между двумя домами, где Кадфельд спал и хранил свои жалкие товары.
— Кстати говоря, — добавил он, — спасибо. Если бы не вы…
— Идти сможете? — спросил Лорн.
— Сам — точно нет.
— Я вам помогу.
— Может быть, он тоже?
Лорн обернулся и увидел Дариля, который стоял неподалеку, смущенный и неловкий, не зная, куда деть руки.
— Ты что здесь забыл?
— Я… Я шел за вами, и… — Внезапно перестав мямлить, подросток воскликнул: — Вот это драка, господин! Я все видел! Их было четверо и с дубинками. А вы, вы были совсем один, и вы…
— Ты закончил? — перебил его Лорн.
— Э-э…
— Если ты закончил, иди сюда, пожалуйста.
Дариль подбежал к нему, и вместе они помогли грузному Кадфельду подняться. От боли тот едва держался на ногах. Тем не менее он кое-как стал переставлять их, опираясь на плечи Лорна и Дариля.
Дойдя до перекрестка, они остановились, гадая, куда пойти.
— Вам нужен врач, — сказал Лорн.
— Врач? — хмыкнул Кадфельд. — В квартале Красных Мостовых? Боюсь, вы ошиблись кварталом, господин.
— Можно обратиться к отцу Эльдрэму, — предложил Дариль.
— Не люблю я их, этих священников, — буркнул старик.
Лорн не слушал его.
— Отец Эльдрэм, говоришь?
— Он содержит небольшой приют для больных и бедняков, — объяснил подросток.
— Это далеко?
— Нет. Вязовый сад.
— Превосходно.
— Может быть, лучше ко мне домой? — спросил Кадфельд.
— Вам нужен уход, — возразил Лорн. — И к тому же вашего мнения никто не спрашивал.
Лорн долго стучал кулаком в дверь.
Несмотря на весьма поздний час, монахиня открыла дверь и при виде полуживого Кадфельда тотчас впустила их в приют. Лорн и Дариль провели старика внутрь, в помещение, где стояло десять больших кроватей, и на каждой из них лежали по двое, а то и по трое больных. Кадфельда уложили на небольшую раскладную кровать.
Лорну и Дарилю предложили подождать во дворе, небольшом, но очень уютном. По стенам двора и вокруг колонн арочной галереи вился плющ, тут и там стояли скамьи и лежанки; бледные созвездия Туманности освещали ночное небо. Воздух был теплым, а тишина успокаивала.
Устав тащить на себе Кадфельда (потому что, как ни старался Дариль, проку от его помощи было маловато), Лорн рухнул на лежанку. Он хотел дать отдых ноющей спине и полежать, прикрыв глаза капюшоном. Дыхание его стало ровным, и подросток, который едва мог усидеть на месте, подумал было, что он уснул.
Но Лорн, не шевелясь, вдруг заговорил:
— Итак, ты шел за мной.
Дариль вздрогнул:
— Э-э-э… простите?
— Сейчас, на улице. Ты сказал, что шел за мной.
— Да. То есть нет. То есть да!
Лорн приподнял капюшон.
Он медленно повернул голову к подростку и молча посмотрел на него.
Дариль проглотил комок в горле.
— Я… На самом деле я не за вами шел. Просто в то же место, что и вы. К вам. Мы шли одной дорогой.
— И что тебе понадобилось у меня?
— Да с вами увидеться, что же еще! Но… — он замялся, — но мне кажется, сейчас не самый подходящий момент, чтобы сказать вам… чтобы сказать то, что я хотел вам сказать.
Заинтересовавшись, Лорн перевернулся на бок и лег, опираясь на локоть.
— Я слушаю тебя, Дариль.
— Здесь? Сейчас?
— У тебя есть другие дела?
— Нет, нет.
Подросток встал, поправил тунику и, выпрямив спину, сообщил:
— Мне скучно в архиве. Там никогда ничего не происходит. Другим это даже нравится, но не мне. Вот я и поговорил об этом с господином Сибеллюсом, и он согласился отпустить меня на работу к вам.
Лорн сдержал улыбку:
— На работу ко мне. Вот как.
— Да, господин. Я мог бы стать вашим слугой. Или щитоносцем, ведь вы же рыцарь. Вы ведь и правда рыцарь, да?
— Да. А как же Сибеллюс? Неужели согласен отпустить тебя?
— Он говорит, что мое единственное качество, ценное для архивариуса, это пунктуальность. Именно она позволяет ему точно знать, в котором часу начинаются катастрофы. А еще он сказал, что из меня, без сомнения, выйдет хороший слуга.
— Или хороший щитоносец.
— Вам нужны помощники, господин. Кто-то должен заботиться о лошади, об оружии. Делать уборку. Выполнять поручения. Всего понемногу, в общем…
— А что об этом думает твой отец?
Дариль опустил глаза.
— По правде говоря, я надеялся рассказать ему об этом в вашем присутствии. Было бы здорово, если бы вы сказали ему, что это ваша идея…
Лорн посмотрел на него, не в силах объяснить свое расположение к этому недотепе, который, казалось, вырос слишком быстро и, словно от избытка нетерпения, разом проскочил детские годы.
— Я подумаю над этим, — сказал Лорн.
— Правда?
— Я не сказал «да»! Тем не менее я мог бы дать тебе поручение, которое необходимо исполнить теперь же.
— Все, что прикажете, господин!
— Ты знаешь, где лачуга Кадфельда?
— Я из квартала Красных Мостовых, господин.
— В будущем, по возможности, отвечай «да» или «нет».
— Тогда да. Я знаю.