– Я вас оставлю на одну минуту? – спросил вдруг Илберт.

– Конечно, – ответила я, глядя, как брат торопливо направляется к хорошенькой графине Тинто.

– Графиня Астер вряд ли одобрит подобный союз, – покачала головой подруга. – Тинто недавно овдовела.

– Вряд ли дойдёт до какого бы то ни было одобрения, – сказала я, – маменька убьет его раньше, когда узнаёт, что он оставил меня на тебя. Хотя ещё час назад клялся, что ничего подобного не случится.

– А мы ей не расскажем. – Подруга раскрыла веер. – Кстати, папенька просил кланяться в графу Астеру, на днях они собираются обсудить создание новой железнодорожной ветки на Тиэру.

Мы прошли мимо мистера Тилона, который тяжело опирался на трость. Бывший мастер-оружейник Академикума выделялся среди придворных не только высоким ростом, но и абсолютно черным костюмом, даже рубашка и галстук были темны, как ночь. Мистер Тилон носил траур по своей погибшей жене.

Дворецкий громко объявил о прибытии послов доброй воли с Тиэры. На миг в зале установилась тишина, а потом все разом заговорили. Это походило на приливную волну, что бежит до берега и разбивается о камни.

– Если бы сейчас кто-то предложил мне тот же выбор: сила в обмен на закрытие Разлома, я бы не за что не согласилась, – произнесла вдруг подруга и покачала головой, когда официант предложил ей шампанское.

«И я тоже», – едва не ответила я.

– Многие до сих пор не верят, что Разлома больше нет, – заметила она, оставляя причиняющую боль тему.

– Поверят, когда увидят это. – Я указала рукой на железную кошку, что следовала за Вьером. Бывший сокурсник входил в посольскую делегацию. Пара дам воспользовалась случаем и потеряла сознание, осев на руки к «нужным» кавалерам.

– Несмотря ни на что, я рада, что он выжил, – сказала подруга.

– Я тоже, – ответила я, глядя на сопровождающую тиэрца Мэри. Девушка явно чувствовала себя неловко. А ещё она была жутко напугана окружающим великолепием и боялась поднять взгляд от пола.

– Как матушка? – спросила я, вспоминая рыжеволосую.

– Уже лучше, – Гэли вздохнула, – уже не просит поминутно прощения за то, что натворил демон, но всё ещё не решается выйти в свет.

И я её понимала, особенно после слухов о побеге с лакеем.

– Папенька её не торопит, он просто рад, что она дома. Да и я тоже.

Почти все пленники Запретного города вернулись домой. Говорят, не обошлось без конфузов. Кое-кто, лишившись второй половины, умудрился вступить в брак заново, а кое-кто успел при живом отце даже растратить наследство.

– Да уж, – проговорила я, испытав смешанные чувства.

Закрытие Разлома было правильным, было необходимым, – так утверждал разум, а сердце продолжало тосковать по пламени.

– Ты… – голос Гэли сорвался, и она все же взяла с подноса бокал и сделала глоток. Князь продолжал принимать делегацию послов. Кошка Вьера смотрела на толпу придворных горящими глазами.

– Ты не видела Мэрдока? – в замешательстве спросила подруга.

– Нет, а разве он не… – Я огляделась.

– Нет, его здесь нет. – Гэли вздохнула и пояснила: – Последний раз, когда мы виделись, он известил, что удаляется в поместье. Сказал, что на нём теперь долг перед банком за обучение в Академикуме. Долг, которые ему дали под его магию, которой больше нет. – Подруга опустила голову. – А посему он считает себя не вправе наносить мне визиты, не говоря уже о большем, пока не сможет соответствовать моему уровню, а не поправлять свое материальное положение за счёт женитьбы на богатой невесте. Сказал, что один раз уже пошёл на сделку с совестью, и ничем хорошим это не закончилось. – Голос подруги стало очень грустным.

Я вздохнула. Я могла бы назвать Хоторна глупцом, но… Это же Хоторн. Трудно ожидать от него чего-то иного.

– Тебе придётся набраться терпения.

– Если бы только мне, – вздохнула Гэли, – есть ещё и папенька. Хотя… – Она смогла улыбнуться. – Теперь, когда маменька дома, надеюсь, он будет думать о своих собственных наследниках, а не о моих.

– Девы, ещё год назад такой разговор был бы невозможен, – рассмеявшись, заметила я. – Многое изменилось.

– Слишком многое, – эхом откликнулась подруга.

– Леди, – услышали мы голос, обернулись и тут же присели перед будущей княгиней.

– Миледи, – поприветствовала я невесту князя.

– Просто, Цецилия, прошу, – проговорила степнячка, хотя сейчас в лимонном наряде, с уложенными в высокую прическу волосами, она мало напоминала ту женщину, что мы встретили в Первом форте.

– Боюсь, мы не можем, миледи, – ответила Гэли. – С вашего позволения, миледи, отец хотел представить меня бургомистру Льежа, а и так непростительно заболталась, – пробормотала подруга и, не услышав возражений, исчезла в толпе придворных.

– Теперь всегда так будет? – со вздохом спросила невеста князя, проводив ее взглядом.

– Всегда. Простите… – начала я, но увидев, что целительница подняла брови, исправилась, снова переходя на «ты»: – Прости, Цецилия, но разве твое место не там? – Я посмотрела на князя, беседующего с коротко стриженным тиэрцем. За его спиной навытяжку стоял Лео, снова надевший серый плащ и снова служивший своему князю.

– Там, – не стала спорить женщина, – но пока я просто невеста, да ещё невеста чужих кровей, а, говоря по простому, «дикарка», мне простительно некоторое отступление от этикета. – Она скривилась и призналась: – Знаешь, я никогда не думала, что буду скучать по одинаково ужасным дням в Первом форме, но правда в том, что я скучаю.

– Почему? Что там было такого, чего нет у тебя сейчас?

– Время. Там у меня было время. Там не было всего этого, – она указала толпу придворных рукой, – не было тысячи и одного правила, которые мне надлежит запомнить. Раньше, если я хотела увидеть Северина, я просто шла в его покои, а сейчас едва ли не вынуждена просить аудиенции. – Она говорила с обидой, но при этом не сводила глаз с государя. Глаз, в которых светилась любовь и ещё что-то, чего раньше не было. Она положила руку себе на живот. И мечтательно улыбнулась.

– Ты… Вы… – Я не смогла закончить вопрос. О таком не спрашивают, тем более будущую княгиню.

– Да, – с какой-то странной гордостью ответила степнячка. – А почему, ты думаешь, теперь все так торопятся с нашей свадьбой, тогда как ещё недавно предпочитали тянуть время в надежде, что государь передумает?

– Ну это же скандал! Нарушение…– произнесла я, не понимая, чего больше в моем голосе, страха, восхищения или банальной зависти.

– А мне все равно, – ответила целительница. – Если сейчас снова случится что-то, способное разлучить меня с Северином, я больше не буду одна, у меня навсегда останется его частичка. – Она вдруг погрустнела и снова посмотрела на князя. И тот, словно что-то почувствовал, поднял голову и нашел взглядом Цецилию. Придворные стали поворачиваться в нашу сторону.