его нынешних и твоих бывших начальников ты должен внедриться в штат компании N.A.T.I.V.E. и выяснить правду об экспериментах на людях. Те самые трупы в деревне – результат одного из таких опытов.

– Так и знал! Эти ученые когда-нибудь успокоятся или у них будут руки чесаться, пока они жизнь на планете не уничтожат?

Богомолов почувствовал нужный настрой реципиента и решил усилить нажим:

– То, что со мной произошло, стало результатом другого жестокого эксперимента. Мы, кстати, с тобой коллеги, хоть я из другого ведомства. Какая-то крыса в нашем управлении сдала меня с потрохами. Меня схватили и вместо пыток запихали в опутанный проводами полупрозрачный цилиндр. Не знаю, что это за штуковина, но я оказался в чужом теле посреди леса. Твой друг набрел на заброшенную хижину, где я постепенно погибал внутри старика, еще недавно бывшего крепким молодым парнем. У меня не было другого выбора, понимаешь? Мне пришлось переместиться в его тело. Поначалу все шло нормально, пока твой приятель тоже не начал быстро стареть. Я боялся, что умру вместе с ним, но тут появился ты. Помоги мне вернуться в мое тело. Я в долгу не останусь. Выполни свою часть сделки, и я поделюсь с тобой всем, что успел накопать до того, как меня раскрыли. Ты же хочешь вернуться в Москву героем? Я в тебе не ошибся?

Федор задумался. Василий, пусть и намеками, говорил о работе под прикрытием. Так что тут все сходится. Выполнение задания без четко поставленной цели дорогого стоит. Он будет кретином, если откажется от возможности утереть нос недоумкам с большими звездами на погонах. А еще его не радовала перспектива умереть в скором времени. Предстоящая операция тоже полна опасностей, и он легко может распрощаться с жизнью, только вот смерть от пули предпочтительнее, чем та, что настигла Федяева.

– Ладно. Будем считать, я тебе поверил. У тебя есть идея, как мне попасть на архипелаг?

– Конечно. Слушай внимательно и запоминай…

* * *

Утром нового дня в кабинете начальника УФСБ по Архангельской области произошли не менее важные события. Владимир Сергеевич ждал, что на оперативке будут Федяев с Орешкиным, а потому изрядно удивился, когда те не явились к назначенному времени. Удивление довольно быстро переросло в тревогу, хотя насчет Федяева особых причин волноваться не было. Вчера он неважно выглядел, и Владимир Сергеевич разрешил остаться на денек-другой дома, если наутро не станет лучше.

«Может, ночью у него поднялась температура, он сбил ее таблетками и теперь спит. Другое дело Орешкин. Вместе с Шаклеиным он ездил в деревню к нашедшему странные трупы участковому. Пора бы ему появиться на работе. Шаклеин-то вот он, сидит за столом, бодр и весел, как обычно. Неужели Орешкин оказался не тем, за кого я его принимал?» – подумал Владимир Сергеевич, глядя на гостя из Москвы.

Шестаков узнал о визите столичного оперативника незадолго до начала утренней планерки, и не от кого-нибудь, а от старого знакомого Валерки Сачкова. Вернее, он был Валеркой, когда они начинали службу в Ростовском отделении КГБ. Потом, отчасти благодаря удачной женитьбе на генеральской дочке, но в основном за счет собственного ума, настырности и несокрушимого желания стать большим человеком, Валеркина карьера резко пошла в гору. Он перевелся в Москву и за долгие годы упорной работы многого добился. Теперь Валерий Петрович Сачков служил в должности заместителя директора Федеральной службы безопасности России и спустя столько лет молчания лично позвонил и попросил оказать всяческое содействие специально присланному из Москвы сотруднику.

Прохоров перехватил задумчивый взгляд начальника местного отделения ФСБ и вежливо улыбнулся, словно благодарил за возможность присутствовать на ежедневном совещании. Владимир Сергеевич кивнул в ответ и принялся раскладывать в ряд лежащие перед ним на столе карандаши. Он всегда так делал перед оперативкой, но сейчас занимался этим исключительно ради успокоения. Федор понравился ему с первого взгляда, и он не мог поверить, что так ошибся в человеке. За все время работы в органах у него ни разу не было подобных проколов. Либо действительно он допустил серьезную ошибку, и пора уходить на заслуженный отдых, либо Орешкина не просто так перевели в Архангельск, а с секретным заданием, и этот оперативник придан ему в помощь.

– По-видимому, ждать опаздывающих сотрудников больше нет смысла. Предлагаю начать оперативку.

Владимир Сергеевич придвинул к себе лежащую с краю стола папку, открыл и взял один из разложенных в ряд карандашей. Он внимательно слушал короткие отчеты сотрудников о проделанной за прошедшие сутки работе, время от времени ставя пометки на листе бумаги. Шаклеин делал доклад последним. Когда он закончил, Владимир Сергеевич поинтересовался:

– Орешкин говорил что-нибудь насчет сегодняшнего утра? Он куда-то собирался?

– Нет, – помотал головой Максим. – Он ничего такого не говорил.

– Я вчера видел его недалеко от дома Федяева. Может, они с водкой переборщили и спят до сих пор, – с холодной усмешкой сказал Леня Булатов. Он устроился в органы в один год с Евгением, но за счет безынициативности сильно отстал от того в карьерном росте. Болезненное самолюбие мешало взглянуть правде в глаза, поэтому Леонид винил во всех своих бедах и несчастьях более успешного коллегу, а с недавних пор и свалившегося как снег на голову Орешкина.

Владимир Сергеевич сдвинул очки на нос и выразительно посмотрел в выпуклые глаза остряка-самоучки. Тот мигом стушевался и как-то разом весь съежился. Кончик его приплюснутого носа побелел, словно вся кровь отлила к вспыхнувшим запретным сигналом светофора пухлым щекам и маленьким, как у ребенка, ушам.

Василий приподнял руку над столом и слегка пошевелил пальцами в воздухе. Шестаков понял, чего хочет столичный гость, но, прежде чем дать ему слово, объявил, кто это такой и откуда прибыл в Архангельск.

Василий встал, как это делал каждый из докладчиков, кивком поблагодарил Шестакова за право выступить и сказал:

– Вчера мы договорились с Федором о встрече. Я ждал его больше трех часов, но он не появился и на звонки не отвечал. Утром я звонил ему дважды, и снова безрезультатно. Меньше часа назад я набрал его в третий раз, но теперь его телефон выключен или находится вне зоны действия сети. Это не похоже на Федора. Я давно с ним знаком и не понаслышке знаю о его пунктуальности и неукоснительном следовании правилам. Есть все основания считать, что он попал в серьезный переплет. Я связался с начальством и попросил разрешения подключить ваш отдел к поискам. Запрос одобрен, потому я и оказался среди вас.

Василий кашлянул в кулак и сел на место.

Владимир Сергеевич почувствовал невероятное облегчение: он оказался прав. Орешкин явился в Архангельск с особой целью.

– На вчерашней встрече вы хотели дать Орешкину новое задание? – поинтересовался Владимир Сергеевич,