class="p1">Данила гневно насупился, но снова не выдержал, скорчил Маринке рожу.

– Дурак чикану́тый! – тут же не осталась она в долгу. Крутнула пальцем у виска: – Совсем тю-тю!

– Но! – одёрнул Андрей теперь уже её. – Я всё слышу!

Она гордо вздёрнула нос и сбежала.

– Сама чиканутая, поняла! – крикнул ей в след Данила.

Андрей хлопнул ладонью по столу:

– Магницкий, пиши, не отвлекайся!

Данила в сердцах двинул от себя лист и ручку.

– Так не честно! Вы говорили, что, если я вам расскажу, то отдадите мне мопед и всё! Не было уговора объяснительные писать!

Андрей посмотрел на него строго, сложил руки на столе.

– Ты хоть понимаешь, до чего дошёл, Дань? Ты же толковый пацан! Тебя тренер по боксу хвалит, перспективным называет. Завязывай, давай, с хулиганкой, пока не поздно! Потому что это сейчас объяснительные, а потом будет детская комната милиции, а там и до подростковой колонии один шаг, сам не заметишь, как переступишь! А это уже клеймо на всю жизнь. И нормальные девочки, кстати, – кивнул вслед Маринке, – таких хулиганов не любят. Сам видел.

– Подумаешь! Тоже мне, нормальная девочка. Сопля какая-то зелёная.

– Пиши! – усмехнулся Андрей, и встал. В глазах резко потемнело. Пошатнувшись, он схватился за стол, а может, за стул, или за подоконник…

– Эй, кто-нибудь! – раздался из тумана звонкий голос Магницкого. – Тут гражданину менту плохо!

Уже минут через десять подъехала «скорая»

– Да просто резко встал, бывает! – пытался опровергнуть Андрей доводы врача, но тот и слышать не хотел.

– Минимум двое суток в стационаре, если не хотите… – и дальше нагородил таких вероятных последствий, вплоть до обширного инсульта и инвалидности с полной недееспособностью, что Андрей сдался.

– Андрей Иванович, вы за детей не переживайте, всё будет нормально! – сунувшись в «скорую» клятвенно заверил его Петров. – Я своих если что попрошу! Вы главное, поправляйтесь!

Но насмерть перепуганная Маринка ревела, а Тёмке хотя и было проще, от того, что он даже не понял, что случилось, но никто не мог гарантировать, что он и дальше останется спокойным, поэтому и Андрею не переживать за них было просто невозможно.

Чуть позже в больницу приехал Харламов и тоже заверил, что всё будет пучком.

– Разберёмся, даже не сомневайся! Неделю-другую точно протянем.

– Так, ты мне давай это… Не каркай тут! Завтра анализы-рентгены сделают, таблеток выпишут – и домой. Да я и сейчас уже нормально! – хорохорился Андрей, но в голове гудело, как в пустом котле и ужасно клонило в сон.

– Ага. Ты и вчера ночью нормально был, а сегодня поплыл. Нет уж, ты давай-ка отдыхай. Ни хрена там без тебя небо на землю не упадёт. Днём матушка Васькина согласилась сидеть, а на ночь – когда я приеду, когда сам Васька останется. – Помолчал. – Слушай, я тут подумал, а может эту, Краснову твою вызвонить? Ну ладно, косяк за ней, но для крайнего-то случая пойдёт!

А Андрей и сам уже об этом думал. Конечно, ситуация выходила двоякая: с одной стороны, Оксана однозначно была лучшим из возможных вариантов, но вот с другой – кот из дома, мыши в пляс. Ну в смысле, сейчас, когда у него нет возможности контролировать обстановку, кто помешает Ирке встречаться с детьми в открытую? С помощью всё той же Оксаны, например?

Всё внутри тут же возмущалось этой мысли, словно она была бредом и не имела под собой никакого основания, и Андрей даже прилагал усилие, чтобы возвращаться с небес на землю, заставляя себя смотреть фактам в лицо: основания есть, как это ни печально. От этого усилия ещё больше болела голова и дежурный врач, глядя на показания тонометра уже начинала недвусмысленно намекать, что Харламову пора.

– Ладно, набери ей, Олеж, – сдался Андрей. – Всё равно не факт, что согласится. А если вдруг всё-таки согласится, то пусть сначала ко мне зайдёт.

– Предупредительный инструктаж?

– Ну а как ещё? Сам понимаешь. Не, ну как вариант, можно, конечно, и Ирку на пятнадцать суток закрыть…

Харламов рассмеялся.

– Шутишь, значит, жить будешь! Короче, ни о чём не думай, всё порешаем.

Он ушёл, и Андрей сразу заснул. Проснулся среди ночи, понял, что Оксана так и не приходила. С трудом удержался чтобы не пойти на Пост, не позвонить домой. Как там дети? С кем? Но не стал их тревожить.

С утра и до обеда уже с каким-то маниакальным нетерпением снова ждал Оксану. Даже нервничал. Перебирал в голове как себя с ней держать, о чём говорить. Почему-то даже не сомневался в том, что несмотря на острую ноту их расставания, присмотреть за детьми она не откажется. И даже сдержит обещание не устраивать им встреч с Иркой. Если пообещает, конечно. Но тут проще – если не пообещает, то и к детям не попадёт.

Мысли эти были дурацкие, преследовало ощущение, что его снова несёт не туда, даже больше – будто он сам себя «не туда» толкает… Напоминает, что ничего личного между ними больше нет и быть отныне не может – по вполне понятным, объективным причинам…

Но Оксана так и не пришла. Зато приехал Харламов, привёз какой-то еды, сообщил, что ночевали сегодня усиленным составом: дети, он и Попковский.

– То есть как? – обалдел Андрей. – Львович расстрелом грозил, велел выселить деда в гостиницу!

– А вот так! Плевать дед хотел на приказы Львовича, ему у тебя удобнее. Сегодня днём у него официальное мероприятие, а вечером собирается к тебе заехать. Да ты не напрягайся, начальство в курсе, где ты, так что, думаю, и претензий по поводу Попковского быть не может. В любом случае – сами пусть теперь разбираются.

– Дети сейчас с кем? – с какой-то глупой потаённой надеждой едва выдавил Андрей.

– Как и договаривались, с маманькой Васькиной. Ничего так женщина, приятная. Учителем начальных классов работает, так что с двумя-то точно должна справиться.

Андрей тоскливо окинул взглядом макушки тополей за окном, проследил, как бьётся об стекло муха.

– Краснова, значит, отказалась?

– А, да не дозвонился я до неё! Ни вчера, ни сегодня. Попробую ещё чуть позже.

Чуть позже Андрей попробовал и сам. И после того, как сцепив зубы, сделал этот первый шаг, пошло будто по накатанной – звонил ей чуть ли не каждые пятнадцать минут, оправдывая это острой необходимостью и периодически впадая в полное отрицание, когда обещал себе, что если вот прямо сейчас не ответит, то всё, так тому и быть. Больше звонить не будет. Тем более, что мама Василия отчиталась, что дома всё с покойно. Правда, когда трубку взяла надутая Маринка, у Андрея возникли сомнения по