* * *

Юнг решили не брать. Оружия у них нет, а нам сейчас, если дело дойдет до взаимозачетов, в первую очередь будут нужны стрелки. Стрелков у нас только четверо: я и Федя (Федя, я считаю, за троих – это как минимум).

Кроме того, была слабая надежда, что при удачном стечении обстоятельств мы через часок-другой вернемся и можно будет продолжить праздник.

Ленку тоже не хотели брать, но она настояла:

– Если будете в два смычка палить на ходу – кто поведет? Если куда-то там прокрадетесь и по вам вдруг начнут стрелять, кто быстро подгонит вам тачку?

Ну что ж, логично. Тем более водит она лучше меня и, если что, может оказать первую помощь.

Версию для общественности, как обычно, придумал я. За неимением времени и желания фантазировать практически не соврал:

– Наш припадочный братишка отъезжает на воды – в кавказский регион, надо съездить, проводить. Пеките гуся, если не лень, режьте салат, будем часа через полтора.

Ленка с Федей пошли к себе – одеваться. Я тоже оделся, взял оружие, запас патронов, пару ИПП и мощный аккумуляторный фонарь. Уходя, обнадежил свою подружку оптимистичным взглядом из серии «разминайся, беби, – скоро буду».

На площадке меня догнал Борман:

– Не понял, че за дела?

– Небольшие проблемы с Лехой, – не стал врать я.

– Что за проблемы?

– Да пока непонятно. Сейчас прокатимся, по-быстрому решим и вернемся.

– Может, мы с вами?

– Ну нет, это уже будет преступление против наших девчат. Если мы и сейчас их спровадим, тогда можно будет всем покупать динамовскую форму и заслуженно таскать не снимая. Отдыхайте. Постарайтесь, чтоб наши гостьи не скучали. И не злоупотребляйте шампанским, оставьте немного нам.

– Ладно. Смотрите, аккуратнее там. Ни пуха.

– К черту…

Ленка по-хозяйски уселась за руль, а я напомнил Феде, кто тут главный умник:

– Андрею позвонил?

– Нет.

– И чего ждем?

– А если там в самом деле никакой подставы, а просто приступ? Неловко получится, зря человека потревожим.

– А если не приступ? – поддержала меня Ленка. – Приедем, а там толпа. Тогда уже звать будет поздно – вдвоем придется воевать.

– Вообще-то я не то имел в виду. – Я не стал упиваться своей гениальностью, до больницы не так уж и далеко, следовало торопиться. – Ты зачем спросил Гену про состав караула?

– Да так… Чтоб прикинуть, сколько продержатся, если вдруг наши «приятели» нападут.

– Ну и как?

– Маловато.

– Ну так и я про то же.

– Не понял?

– Хороший шанс отбить Леху. Никакого усиления. Темно уже. Конвой наверняка рассредоточится: наверное, водила останется в «автозаке», а начкар и двое конвойных пойдут сопровождать. И, вполне возможно, эти двое потащат носилки. Причем туда и обратно, если медики управятся быстро. На «туда» мы, наверное, уже не успеем, но вот на «обратно»…

– Слушай… Тупею, что ли? Это ж очевидно!

Федя позвонил Андрею, в двух словах обрисовал ситуацию и сообщил, что мы едем в больницу. Андрей сказал, что выдвигается немедленно, но толпу не обещает: вот так с ходу может собрать только четверых, остальные подтянутся несколько позже, в две партии.

Ну вот, уже лучше: жизнь налаживается. Мы, напомню, караул валить не планируем: нам их напугать надо, чтоб сами ручонки подняли. А пугать толпой куда как сподручнее, чем на пару – да еще и без автоматов.

* * *

До больницы № 351 добрались быстро и без проблем. А при въезде в больничный двор чуть было не угодили в аварию: из распахнутых ворот выскочили один за другим два мини-вэна, с заносом повернули налево и, чудом разминувшись с нами, припустили по шоссе в сторону МКАД.

– А что-то мне эти тачки – того… – озадаченно пробормотал Федя.

– Разворачиваемся, и за ними? – живо отреагировала Ленка, останавливая машину.

– А если это у кого-то срочная операция и люди мчатся за трезвым врачом? – предположил я. – Между тем мы всего лишь в полусотне метров от крыльца.

– Да, правильно, – одобрил Федя. – Если что – догоним, это ж не «Феррари». Заезжай.

У крыльца стоял «автозак» («ГАЗ-66» с цельнометаллическим кузовом). Едва он попал в свет наших фар, стало понятно: там случилось что-то неправильное. Все двери распахнуты настежь, огней нет, слева у кабины («автозак» стоял к нам кормой) зловеще темнеет распластавшийся прямо посреди дороги силуэт.

Федя на ходу раздал команды:

– Дим – фонарь, к машине. Лен, тормози, как оттащим – развернешься. – И десантировался еще до остановки машины.

Я взял фонарь, дождался остановки (а я не десантник) и тоже вышел.

При ближайшем рассмотрении темный силуэт оказался одетым в камуфляж человеком, плавающим в луже собственной крови. Убили его совсем недавно: кровь парила.

– Взяли.

Мы оттащили тело к стене, освобождая Ленке дорогу. Я без эмоций отер ладони о снег: мне достались руки, а там как раз была лужа. Оружия поблизости видно не было. Возможно, под курткой убитого был пистолет, но Федя проверять не стал, а я и подавно. Федя забрал у меня фонарь, быстро осмотрел кабину, посветил в распахнутый дверной проем кузова – пусто.

– Оружие к бою, – скомандовал Федя, отдавая мне фонарь и вынимая пистолет. – Идешь вторым, «держишь спину», стрелять не надо.

– Совсем?

– Только по моей команде. Вопросы?

– Нет.

– Все, пошли…

Со стволами на изготовку мы вломились в приемный покой – и замерли у входа.

Сражаться было не с кем.

В центре помещения ничком лежали трое. Двое кучно, вместе, лицом вниз, третий – несколько наособицу, на спине, сердито оскалившись и выкатив мертвые глаза. Все трое были одеты в камуфляж. Возле тех, что двое и вместе, валялись брезентовые носилки и два автомата. Лужи казались не особо впечатляющими – по сравнению с тем, что мы увидели у крыльца, но оба автомата и носилки были в крови. Кроме того, по носилками кто-то пробежался в окровавленной обуви и оставил следы.

Чуть поодаль от мертвых хлопотали двое в белых халатах: худощавый юноша и пожилая дама могучей комплекции. Они пытались реанимировать женщину в расстегнутой дубленке и тоже в халате, но ультрамариновом, которая лежала на полу и не подавала признаков жизни. Юноша делал искусственное дыхание, а дама обеими руками ритмично давила женщине на грудь и плаксивым голосом кричала в сторону широкого коридора:

– Бегом, я сказала! Бегом!

Из коридора выглядывали два худосочных существа в больничных одеждах, но, видимо, кричали не им – они молча пялились на трупы и на призыв никак не реагировали.