– В самом деле? – очень искренне изумилась Юлия.

– Можешь мне поверить, дорогая. Дочурке-то при случае как-нибудь намекни, что вот, мол, беда какая. Это на случай, если она думает, будто меня можно обвести вокруг пальца. Самому мне звонить ей неохота. Что-то она звереет последнее время. Не знаешь причины? Может, ей мужика хорошего надо? Исключительно для инъекций, а? – И он отрывисто и как-то неестественно радостно захохотал. Почти заржал. – Так я могу поспособствовать! Да хоть и тот же мой Витек! Парень что надо! А уж как оружием своим владеет!

– Какой ты все-таки пошляк, – сердито бросила Юлия. – Хоть бы внука своего постеснялся, что ли…

– Да какой там внук! Между нами, я до сих пор не уверен, что это Гришкина работа. Там ведь и Андрюшенька вился… А кстати, и с ним вопросик, кажется, совсем уже близок к разрешению.

– Ты что, всех решил извести? Ну ты вампир, никак не напьешься крови! Уже свою, родную сосать готов, прости господи…

– Ладно, – вдруг словно опомнился Илья Андреевич, – не бери в голову. Это я так… Правильно говорят: чужую беду руками разведу… Ты уж вообще готова меня каким-то страшным кровососом изобразить! А за что? За то, что я тебя любил всю жизнь? Это ж я тебе и семью устроил, и все остальное, а вот ты ничего сама не смогла, даже мужика удержать и то не удосужилась! Не за то хваталась, девка! Так что ты, пожалуйста, не шуми. А подумай-ка лучше вот о чем. Мне до сих пор твои проектировщики, мать их, рабочие чертежи не доставили! Учти, мне надоело кормить бездельников! Оштрафую так, что им и на могилу не останется! Запомни! И чтоб завтра вся документация была у меня на столе! Все! Катись себе домой, раз ты такая идиотка!

Послышались короткие гудки, и Юлия облегченно вздохнула. Опять, слава богу, пронесло. Звонки от Носова она воспринимала все с большей опаской. Потому что и сама не могла точно обозначить свое место между Ильей Андреевичем и Филиппом.

Возраставшая подозрительность Ильи Андреевича, о которой в последнее время говорила Юлия, беспокоила и Филю. А так как дел в «Глории» хватало, следить еще и за «порядком» в доме Юлии было особенно некогда. Поэтому частично некоторые свои заботы он старался перекладывать на друга Самохина. Тот в дневные часы, особенно если было по дороге, навещал большой дом на Котельнической набережной, где консьержка считала его уж чуть ли не своим и лишь лениво интересовалась: «Что, опять?» «Ага!» – безнадежно махал рукой Самоха и шел к лифту. Женщина считала, что он новый электрик, обслуживающий дом, и Николай ее не разубеждал, даже по ходу дела розетку ей как-то сменил, чтоб под евростандарт подходила, а то вилка нового электрочайника не лезла.

Проблем с дверью Юлии Марковны больше не было, поскольку Самоха имел свой ключ. Он не задерживался в квартире, пробегал с небольшой «акулой» по стенам, проверяя, не появилось ли здесь за время его отсутствия любопытствующих приборов, и отчаливал по своим делам. Так что в каком-то смысле до сегодняшнего дня Филя мог не беспокоиться.

Но нынче был несколько особый случай. Да и выступление Ильи Андреевича Филе не очень понравилось: этот старый негодяй не мог быть бесконечно беспечным и не проверять да хоть и ту же Юлию. Если уже и без того прослушивал и ее служебный с домашним телефоны, и мобилу.

Филя позвонил Самохину:

– Ты там был? Смотрел?

– Вроде чисто, – ответил Николай. – А что, появились проблемы?

– Мне надо туда Юру подвезти, поспрашивать кое о чем девушку.

– Ты не стены, ты лучше ее проверяй, – засмеялся Самоха. – Смотри, старик, не мы одни самые умные.

– Ладно, не забуду, спасибо.

И забыл. Потому что Юлия явилась домой в восьмом часу вечера, а Филипп с Гордеевым прикатили лишь около одиннадцати.

Филе и в голову бы не пришло, что дебильный Паша, которого Илья Андреевич, по сути, приставил наблюдать за Юлией Марковной, несмотря на свой действительно тупой и примитивный вид, далеко не так прост и в свое время служил в уголовном розыске в группе захвата, как еще по старой памяти называли оперативников, обеспечивающих задержание особо опасных преступников, и где кажущаяся простота является не только залогом успеха операции, но часто и твоим собственным спасением. В общем же, хорошую школу прошел дураковатый Паша, пока не нашел свое окончательное призвание в частной охранной структуре, которой командовал Носов-младший. Ну а ввиду его отсутствия общее руководство осуществлял Илья Андреевич. Он и выделял Пашу особо.

Между прочим, Паша уже докладывал хозяину, что вокруг Юлии вьется какой-то фраер. Но ведет себя осторожно: Паша, во всяком случае, не видел, чтобы тот посещал квартиру указанной дамы. Может, где-то в другом месте встречаются? Кто он, этот фраер, Паша не сильно задумывался, по виду – хилячок, невидный мужик, простоватый. На ухажера тоже не тянет. Этой Юле, за которой незаметно ходил Паша, крепенькой такой, сочной еще кобылке, требовался, по его разумению, хороший жеребчик, да вот хоть и вроде него – в свои почти пятьдесят Паша выглядел еще отлично, и девки, бывало, с ним покоя совсем не знали. И от Юли не отказался бы Паша. А фраерок этот непонятный какой-то. Откуда он? Паша попробовал как-то сесть ему на хвост, да тот либо ловкий, либо наглый оказался: на первом же светофоре ушел прямо на красный, а Паша рисковать так не стал, вот и потерял фраерка.

Но когда докладывал хозяину, заметил, что Илья Андреевич заинтересовался. Что-то, сказал он, Юля в последнее время ведет себя вызывающе, а теперь вокруг нее, оказывается, какие-то фраера появились, которые легко уходят от своего хвоста, ну-ка, парень, надень ей сережку, пусть поносит, а ты послушай, о чем и с кем она треплется, когда не на службе…

Что Паша немедленно и сделал. Заметив, что гендиректор «Московии» почему-то зачастила к соседям, а разок он даже приметил ее беседующей по чужому телефону, носовский топтун быстренько вернулся в офис и прицепил к воротнику дубленки Юлии Марковны крошечный микрофончик-сережку, что вручил ему Илья Андреевич. А затем мог слушать разговоры хитрой бабы на расстоянии почти в полкилометра, не приближаясь к ней и сопровождая ее на Котельническую набережную.

А разговорчики-то оказались очень любопытными!

И Паша решил, что, оно конечно, слушать – хорошо, интересно, но надо было бы озаботиться еще и записью, а так что? Но во всяком случае, поставить в машине магнитофон и подсоединить к прослушке никогда не поздно – и завтра можно обеспечить. Однако с этой минуты он уже не снимал наушников…

Первый разговор, который засек Паша, состоялся, когда Юлия Марковна еще ехала домой. Раздался телефонный звонок, кто звонил, было непонятно, а ответы мало чего говорили. Но все равно Паша с ходу навострил уши.

– Ну ты уже говорил про них, – сказала Юлия. – Я приеду сейчас и посмотрю. Честное слово, не помню, было что-нибудь или нет… Разве что давние… Ну лет пять-шесть назад, когда все еще было… понимаешь? У нее-то? Вряд ли… Я думаю, она их все давно уничтожила! Ну позвоню узнаю. А чего вам в его конторе не поинтересоваться? Есть же личные дела, то, другое… Ну да конечно, никто из нас не желает выглядеть полным идиотом. Ну посмотрю, я сказала, только не хотелось бы слишком поздно, я что-то в самом деле устала.