– Подожди с заказом, – придержал он молоденькую подавальщицу, только что подошедшую к ним. – Здесь сидели две серьезные тёти несколько часов назад. Где они?

– Лейт и сержант? – сразу поняла девчушка. – Значит, вы Каракал Хант?

– Он самый, – кивнул Матвей.

– Командир отряда? – последовал еще один вопрос.

– Не видно? – щелкнул он ногтем по гривне.

Знак командира наемного отряда предпочитали не снимать. Об этом говорила еще Альяда, а в Конторе то же самое сказал и сержант. Случаи всякие бывают, вдруг необходимость в найме возникнет внезапно? А тут мимо как раз идет командир наемников. И это не оборот речи, а констатация фактов. Как люди на Земле при приближении неприятностей начинают искать взглядом форму полицейского, чтобы получить защиту, так здесь высматривают стражника или воина с гривной на шее. Лучше последнего, потому что он именно воин, а не «человек с ружом».

А кто говорит, что все полицейские взяточники, рвачи и оборотни в погонах и что нужно надеяться только на себя – нагло врут. Во-первых, такие не все полицейские. Во-вторых, когда его станут грабить, он все равно будет кричать: «Помогите!» и «Полиция!». Ну, или «милиция», если не успел перестроиться.

– Их уже оповестили, и они скоро будут здесь, – проинформировала парня девушка.

– А кто мы по званию, милая? – вдруг хитро прищурившись, спросил Матвей у подавальщицы, заставляя ее на мгновение смутиться.

– Я же говорила, что он догадается, – прозвучало со стороны ступенек, ведущих на веранду.

– Милые дамы, – парень на автомате встал, повернулся ко входу и кивком поприветствовал лейта и ее заместителя. – Еще раз здравствуйте. Прошу, – указал он на два свободных стула, которые попросил поставить к столу загодя. – Вы не против, если мы сначала основательно перекусим? Набегался так, что кишка кишке бьет по башке.

Весь аристократизм и вся галантность Каракала была буквально смыта последней произнесенной им фразой, явив окружающим такого рубаху-парня.

– Нет, правда, – не обращая внимания на фурий, ошарашенных резкой сменой стиля поведения, сказал он. – Желудок гад, утреннего добра не помнит.

– Не обращайте внимания офицеры, – привлекла к себе внимание Иргиз, для большей доверительности чуть наклонившись в сторону фурий, – наш командир он такой – абсолютно непредсказуемая личность.

А командир в это самое время снова разговаривал с подавальщицей.

– Раз ты мне так и не сказала своего звания, значит, принимай заказ. Наваристой горячей похлебки, мясо и тушеные овощи, много зелени, свежий хлеб и большой кувшин кваса или ягодного морса – прохладного, но не холодного.

– Это всем?

– Это мне, – покачал он головой. – Остальные сами закажут – не немые. Да подожди ты, – поймал он за руку готовую сорваться девушку. – Но прежде отправь в Контору к сержанту Габрэ посыльного с кувшином самого лучшего вина. И на словах он пусть скажет, что это от командира «Неправильного прайда», пусть выпьет за тех, кто в сапогах – сержант поймет.

– Один волчара разглядел волчару другого, – сказала еле слышно загадочную фразу Мэльвия, а вслух поинтересовалась: – «Неправильный прайд»? А почему не «Молот Небесного Гончара» или «Убийцы драконов», к примеру?

– Я похож на юнца, который за звучным названием пытается скрыть свои подростковые комплексы? – приподнял бровь Матвей. – И потом, не имя красит разумного, а разумный имя – это применимо и к названию отряда.

– В первой части ответа понятного мало, но концовка все расставила на свои места, – одобрительно кивнула Мэльвия.

А потом всем стало не до разговоров – поверхность небольшого стола стала заполняться разнокалиберными блюдами, причем в очень большом количестве. Голодным, оказывается, был не только Каракал Хант.

Последнюю тарелку унесли буквально минуту назад, и Матвей, откинувшись на спинку стула, в сытой неге прикрыл глаза.

– Теперь-то можно говорить, Каракал? – спросила лейт Мэльвия Наталь. – Или это твое: «когда я ем, я глух и нем» продолжается? Как вообще в разумного может столько влезть? Твой боец, который Утес, больше тебя в два раза, но съел меньше.

– Завидуете? – приоткрыл один глаз парень. – Зря, зависть – это грех. И потом, я еще расту.

– Растешь? – хором воскликнули фурии, причем все, кто находился поблизости.

Иргиз, тяжко вздохнув, закатила глаза и покачала головой – что может исправить горбатого и так ясно.

– Командир шутит, – через секунду успокоила она окружающих.

– Каракал, – по-бабьи взвизгнула лейт, но тут же прикрыла рот рукой. – Ты выставляешь меня полной дурой, – гадюкой зашипела она. – Я сейчас вызову тебя на перекресток. Пока не знаю за что, но думаю, в этом деле мне многие придут на помощь. Мой авторитет в этом городе уже рухнул. Я сижу и упрашиваю какого-то никому не известного командира наемников, чтобы тот обратил на меня внимание.

– Да брось, Мэльвия, – отмахнулся тот. – Твой авторитет в этом городишке непререкаем. Ты можешь хоть голой весь день ходить по городу, и на это никто не обратит внимания. Лейт Мэльвия Наталь ходит голой? Значит, надо так, не обращайте внимания.

Кинзи, Иргиз, девушки, изображающие подавальщиц, прыснули в кулачки.

Лейт, наоборот, нахмурилась, но долго сохранять серьезность не смогла и заливисто рассмеялась.

– Ну, почему я не могу на тебя злиться? – утерев салфеткой слезы, спросила она.

– Потому что я добрый и обаятельный, – важно сказал парень, усилив фразу поднятым вверх указательным пальцем, но потом вдруг резко замолчал и нахмурился.

– Бесовка, – шепот Рохоса был услышан всей таверной. – Кажись, «беде-беда-огорчение», как говорит наш командир, – кивнул он в сторону замершего Матвея.

– Что? – Недавнее веселье моментально испарилось с лица всех присутствующих.

– Не знаю, – пожала плечами суккуба. – Но если судить по поведению Каракала – ничего хорошего.

– Он что, интуит? – округлив глаза, спросила Мэльвия, но Иргиз, изобразив улыбку Джоконды, промолчала. Обсуждать кого-то из своего отряда она ни с кем не собиралась. Тем более командира.

В это время в себя пришел и сам Каракал.

– Какое у тебя предложения для моего отряда, лейт? – коротко бросил он.