Очевидно, этот факт имел место. Неважно, что свидетеливосприняли его по-разному. А объяснить это, если отбросить всю спиритическуюшелуху, следовало так: в этот вечер дыхание мисс Аранделл было фосфоресцирующим.

Доктор Доналдсон беспокойно задвигался в своем кресле.

– Да, – кивнул ему Пуаро, – вы тоже начинаете понимать.Имеется не так уж много фосфоресцирующих веществ. Первое, и самое известное,натолкнуло меня на то, что я искал. Я прочту вам короткую выдержку из статьи оботравлении фосфором.

«Дыхание человека может фосфоресцировать еще до того, как онощутит воздействие яда». Именно это увидели мисс Лоусон и сестры Трипп втемноте: светящееся дыхание и светящуюся дымку. А вот еще: «Поскольку наблюдаетсяразлитие желчи, то желтуха (ярко выраженная) может быть принята не только каксимптом, характерный для токсического воздействия фосфора, но и каксвидетельство серьезных нарушений в желчевыводящей системе, что порой не даетвозможности отравление фосфором отличить от определенных поражений печени,таких, как, например, острая желтая атрофия».

Вы понимаете теперь, как разумно все было сделано? МиссАранделл уже долгие годы страдала дисфункцией печени. Симптомы отравленияфосфором были похожи на еще один приступ болей. Ничего нового в этом не было,ничего удивительного тоже.

Да, задумано было отлично! Заграничные спички – вот вам ифосфор. Кстати, для убийства требуется совсем небольшая доза: от одной сотой доодной тридцатой грамма.

Voila. Каким ясным, каким удивительно ясным становится всеэто дело. Доктор, естественно, ничего не подозревал, к тому же, как я выяснил,у него потеряно обоняние, а ведь запах чеснока изо рта – верный симптомотравления фосфором. У него не было никаких подозрений – откуда? Никакихнастораживающих обстоятельств не существовало, и единственным, что моглонавести его на верный след, было явление, о котором он никогда не слышал или,если бы слышал, счел бы спиритической чепухой.

Теперь, после бесед с мисс Лоусон и сестрами Трипп, я уже несомневался, что было совершено убийство. Но оставался вопрос: кем? Я исключил изсписка служанок – им не хватило бы ума додуматься до такого. Я исключил миссЛоусон, поскольку в противном случае она вряд ли стала бы уделять стольковнимания светящейся эктоплазме. Я исключил Чарлза Аранделла, поскольку он виделзавещание и знал, что ничего не получит в случае смерти тетки.

Оставались его сестра Тереза, мистер и миссис Таниос идоктор Доналдсон, который, как мне стало известно, ужинал в доме наканунепроисшествия с собачьим мячиком.

Вот здесь мне мало что могло помочь, никаких зацепок.Пришлось опереться на психологические моменты убийства и на личность убийцы.Оба преступления были, так сказать, написаны одним почерком. Оба были довольнопростыми, хотя продуманы до мелочей и виртуозно проделаны. Для этоготребовались некоторые знания, но не бог весть какие. Нужные сведения обособенностях фосфорного отравления заполучить нетрудно и само веществораздобыть нетрудно, особенно, как я уже сказал, за границей.

Сначала я решил проанализировать действия мужчин. И тот идругой – врачи, и очень неглупые люди. Им ли не знать опасных – а в нашемслучае полезных – свойств фосфора, но история с мячиком Боба никак не вязаласьс мужской психологией. Такое могла придумать только женщина.

Вероятнее всего, полагал я, Тереза Аранделл. Она обладала определеннымизадатками – безрассудная, безжалостная и не очень щепетильная. Вполнеэгоистичная и жадная до удовольствий. Она привыкла ни в чем себе не отказывать.И как раз в это время ей отчаянно нужны были деньги – для себя и для человека,которого она любила. Из ее поведения я также сделал вывод, что ей известно отом, что ее тетушка убита.

Надо сказать, в ее отношении к брату была некотораянатянутость, впрочем, и с его стороны – тоже. Я полагаю, они просто-напростоподозревали друг друга. Чарлз старался ей внушить, чтобы она призналась, будтоона знает о новом завещании. Спрашивается, зачем? Да ведь если она знает, то еене будут подозревать! А что Тереза? Тереза считала, что Чарлз врет – непоказывала ему тетушка никакого завещания! Это уловка, не слишком удачнаяпопытка отвести от себя подозрение, думала она.

По ходу дела я приметил еще одно немаловажноеобстоятельство. Чарлз проявил непонятное отвращение к слову «мышьяк». Позже явыяснил, что он расспрашивал старика-садовника о составе различных гербицидов.Ясно, что не просто так.

Чарлз Аранделл заерзал на своем кресле.

– Я думал об этом, – признался он, – но, слава богу, у меняне хватило для этого решимости.

Пуаро кивнул.

– Именно, потому что это не соответствует вашей психологии.Ваши преступления будут всегда преступлениями человека слабого. Украсть,подделать чек – да, потому что это легко, но кого-то убить – нет. Чтобы убить,нужно обладать особым складом ума, способностью сосредоточиться только на однойидее.

Он продолжил свою лекцию:

– Тереза Аранделл обладала, на мой взгляд, достаточной силойума и волей, чтобы совершить задуманное, но я не мог не принять во внимание ипрочие ее качества. К примеру, привычку потворствовать каждой своей прихоти.Жила она свободно и только для себя. Люди подобного склада обычно не решаютсяна убийство, разве что в порыве внезапного гнева. И все же я был уверен, чтогербицид из банки украла именно Тереза Аранделл.

– Я скажу вам правду, – вдруг заговорила Тереза. – Я думалаоб этом. Я и вправду отсыпала немного гербицида в «Литлгрин-хаусе». На большееменя не хватило! Я слишком люблю жизнь и поэтому не могу лишить кого-товозможности ею наслаждаться. Может, я и никудышный человек, и эгоистка, но естьвещи, через которые я не в силах переступить! Я не способна убить живоесущество!

– Верно, – кивнул Пуаро. – И вы не такая уж дурная, какойсебя только что изобразили, мадемуазель. Просто вы еще слишком молоды ибезрассудны.

И продолжил:

– Остается миссис Таниос. Едва ее увидев, я понял, что этаженщина чего-то боится. Она мигом сообразила, что я это заметил, и тотчасначала наживать себе на этом капитал. Принялась очень убедительно разыгрыватьиз себя женщину, которая боится за своего мужа. А позже изменила тактику. Онапроделала это крайне ловко – но меня она обмануть не сумела. Женщина можетбояться за своего мужа или может бояться своего мужа, но нельзя бояться закого-то и этого кого-то одновременно. Миссис Таниос остановилась на второйроли, играла она превосходно – даже выбежала вслед за мной в холл отеля, сделаввид, что хочет мне что-то сказать. Когда ее муж вышел вслед за ней, чего она,собственно, и ждала, она притворилась, что не может говорить в его присутствии.

Я сразу же понял, что она совсем не боится своего мужа. Онаиспытывает к нему неприязнь. И тут, подытожив все свои наблюдения, я понял, чтопередо мной именно тот человек, которого я ищу. Она была не из тех, ктопотакает своим желаниям, она попросту не могла себе этого позволить.Непривлекательная на вид девица, ведущая скучное существование, неспособнаяпонравиться тем мужчинам, которые нравились ей, она в конечном итоге былавынуждена выйти за человека, который был ей не по душе, – не хотелось оставатьсястарой девой. Я мог бы проследить, как росло в ней отвращение к жизни, кпрозябанию в Смирне, вдали от всего, что она ценила. Затем – рождение детей истрастная к ним привязанность.