– Когда он приходил?

– Это я вас спрашиваю!

– Ваш друг всегда такой грубиян? – обращается женщина к Хейли.

– Это все очень, мать его, серьезно, – говорит она вместо ответа. – Типа люди могут умереть.

– Может, стоит вызвать полицию?

– Уже вызвали, – вру я. – Извините за грубость, но мне правда нужно знать, заходил ли кто-то похожий на описание?

– Моя смена с полуночи, – отвечает женщина. – Нужно будет звонить Роберту, он работал вечером.

Она сидит, не предпринимая никаких попыток к действию.

– Ну же… – подбадривает ее Хейли.

– Так, а кто вы такие?

– Это доктор Тео Крей, всемирно известный охотник на серийных убийц.

– О! Никогда о вас не слышала. Это телешоу какое-то?

– Мадам, – произношу я, – если вы сейчас не наберете Роберта, то вечерние новости будут про вас.

– Мне нужно это согласовать с начальством. Эй, зачем она роется в мусорке?

Я оборачиваюсь. Майло перевернула корзину для мусора и роется в высыпавшихся на пол бумажках. Хейли опускается на колени рядом и присоединяется к процессу.

– Звоните уже! – ору я на женщину.

– Тут его почерк, – восклицает Майло. Она держит в руках обрывок бумаги, кусок наклейки с адресом посылки. На бумажке виднеется буква «С» и часть цифры 2 чуть ниже.

– Ты уверена? – спрашиваю я.

– Ага, я еще в дневниках обратила на нее внимание. Видите, как он скрупулезно выводит завитушку наверху?

– Когда вывозят мусор? – оборачиваюсь я к женщине за стойкой.

– Откуда мне знать, черт побери.

– Ладно, я вижу вы никуда не звоните. Тогда скажите мне, когда отправилась последняя партия посылок?

– Отправилась? Полпятого вечера.

Черт!

– Погодите, а следующая уже была?

– Да, но вы опоздали.

– Но вы же сказали, что полпятого отправилась последняя?

– Вот именно, отправилась. А самую последнюю еще грузят в самолет.

– В самолет? В какой?

– Большой белый. Единственный, который сейчас грузят.

– Ключи, – кричу я Хейли.

– Ключа нет, есть только брелок. А вам зачем?

– Не спрашивай. Машина же застрахована, да? – я кидаю ей телефон. – Код разблокировки 3251914. Позвони Галларду, а потом моему адвокату.

Я выбегаю из офиса и прыгаю в «Теслу». Резко разворачиваюсь и мчусь по дороге, которая упирается в забор аэропорта. За ним видна взлетная полоса, а сбоку в отдалении стоит «Боинг 757» с погрузочным подъемником рядом. Я останавливаюсь перед забором, сдаю немного назад и нажимаю кнопку выбора режима вождения – «Безумный».

Через восемь секунд я уже по другую сторону забора, а за «Теслой», несущейся к самолету, волочится по земле секция забора. По стандартной процедуре в случае ЧП, типа проникновения маньяка на взлетную полосу, весь аэропорт блокируют. После этого приезжает полиция. По моим прикидкам у меня есть около двух минут, пока полицейские не полезут отовсюду, как летучие мыши. Конечно, то, что полиция обратит на это дело внимание – здорово, но их основной заботой будет нейтрализовать меня и восстановить нормальную работу аэропорта. Есть шанс, что они обыщут грузовой контейнер «ФлоуТрек», но не факт. Груз может иметь ограниченный срок хранения и доставки, и тогда его не будут лишний раз задерживать для проверки. И вот именно этот вариант я должен исключить.

В зеркале заднего вида я краем глаза замечаю сноп искр от волочащегося за машиной куска забора. К тому моменту, как я с визгом торможу у самолета, занятые погрузкой рабочие оборачиваются в замешательстве и испуге. Я выскакиваю из машины, держа пустые руки на виду и пытаясь выглядеть максимально мирно, насколько это может получиться у человека, который только что на скорости в пару сотен километров в час протаранил забор особо охраняемого государственного объекта.

– «ФлоуТрек»! Уже погрузили?

Человек в оранжевом жилете указывает рукой на большой контейнер, стоящий на поднятой платформе подъемника. Логично, его погрузят последним, а выгрузят первым – это уменьшит общее время доставки. Слава богу, его не сунули в самом начале и не заставили остальными контейнерами. Процесс разгрузки был бы долог и мучителен, наверное, мне потребовались бы заложники.

– Опускай подъемник! – ору я человеку наверху.

Тот смотрит на стоящего рядом со мной коллегу. Оба имеют крайне озадаченный вид. Хорошо я, наверное, выгляжу в костюме врача – как псих какой-нибудь. Ладно, попробуем это использовать.

– Экстренная эпидемиологическая ситуация!

Ко мне подходит еще один из рабочих. Он старше тех двух, и ведет себя как начальник.

– Что вам нужно?

– Мне нужно, чтобы вы опустили контейнер и открыли его, – говорю я, пытаясь контролировать голос и не срываться на крик.

– Вы нам угрожаете?

– Черт бы вас побрал! – я замечаю кнопку аварийного опускания подъемника и с криком «Берегись!» с размаху бью по ней ладонью.

Платформа начинает опускаться. Начальник грузчиков хватает меня за больное плечо. Я вскрикиваю, резко вырываюсь и разворачиваюсь в его сторону. Шиплю сквозь зубы:

– Дотронешься до меня еще раз – умрешь!

Платформа опускается до земли. В отдалении появляются огни полицейских мигалок.

– Теперь он их проблема, – кивает мужчина в сторону приближающихся машин и делает шаг назад.

Я смотрю на связку ключей у него на поясе.

– Давай их сюда, – командую я.

– Как скажешь, придурок. – Он бросает ключи мне под ноги. – Такие вещи решаются намного проще.

– Знал бы я как.

Я перебираю ключи, пока не нахожу нужный. Контейнер примерно до половины заполнен картонными коробками. У самолета останавливаются полицейские машины, из них выскакивают люди и бегут ко мне, на ходу доставая оружие. Что теперь?

А, к черту! Я прямо по коробкам забираюсь внутрь контейнера, неуклюже разворачиваюсь и закрываю дверь. Пускай попробуют меня достать. Проблема в моем прекрасном плане обнаруживается, когда я лезу за телефоном, чтобы включить фонарик и понимаю, что оставил его Хейли.

Великолепно, Тео, просто великолепно!

Ладно, нужно сконцентрироваться на том, что у нас есть. Я заперся в грузовом контейнере, чтобы найти коробку, примерно тридцать на тридцать на десять сантиметров, в которой безумный ученый переправляет смертельно опасный вирус. Единственная проблема заключается в том, что я ничего не вижу, потому что случайно заперся без единого источника света.