– У нас один шанс.

– Какой? – по очереди спросили оба опера.

– Вынудить Стаса Тригуба выложить, где живет Никита Георгиевич Огарев. Мне кажется, Стас не только косил под него, а знает Никиту лично. Полагаю, Огарев и сидел за рулем, а стрелял в Валентина Стас, не убил же по понятным причинам.

– Думаете, он скажет? – хмыкнул Вадик.

– Смотря как задать вопрос.

– Понял, – кивнул Вадик. – Фактор неожиданности.

– Именно.

– Через адресный стол не лучше действовать?

– Потом. Если первый шанс рассыплется.

– Но Стас сразу поймет, что он на крючке. Смоется.

– Подадим в розыск и поставим в деле точку. Едем.

Стас Тригуб, увидев их, состроил кислую мину:

– Как вы мне надоели.

– А вы нам – нет, – вежливо сказал Щукин.

– Так, где же я был вчера? – закатил глаза к потолку Стас, хотя его и не спрашивали, где он был. – Работал не покладая рук, потом заехал в магазин и купил продуктов. Вы можете справиться в супермаркете, я брал много наименований, продавцы меня должны запомнить. В восемь приехал домой и не отлучался. А что вчера случилось? – наконец осведомился он.

– Ничего, – разочаровал Стаса Щукин, оставаясь бесстрастным.

– В таком случае не понимаю, зачем вы нанесли мне визит.

Полуулыбка на холеном лице Стаса, его изощренное хамство взбесили Щукина, но он и бровью не повел. Либо Стас Тригуб прячет страх за бравадой, отсюда и его эпатирующее поведение, либо он такой и есть, тогда ему можно поставить диагноз: самовлюбленный негодяй, болезнь неизлечима. Щукин готов был голову дать на отсечение: Стас мошенник и негодяй, одно то, как он расплатился с рабочими Валентина, говорит о нем как о непорядочном человеке. Впрочем, настала пора идти в открытую:

– Да вы не волнуйтесь, нас не интересует, где вы были вчера. – По небольшим изменениям в чертах лица Стаса Архип Лукич определил, что он будто гору с плеч сбросил. – Вам знаком Никита Георгиевич Огарев?

Стас выпятил нижнюю губу, затем уверенно заявил:

– Впервые слышу это имя.

– А нам стало известно, что у вас с Огаревым тесная дружба.

– Раз кто-то знает обо мне больше, чем я сам, то давайте его сюда, пусть при мне скажет, откуда у него такие сведения. Я никогда не знал Огарева.

– В таком случае у нас все, – поднялся Щукин, понимая, что допустил промах. Спешка нужна при других обстоятельствах, а он поторопился.

Щукин прошел к двери, пропустил Гену и Вадика, те вышли в приемную, но Архип Лукич задержался. И пришло ему в голову задать вопрос вслепую. Это как игра, когда бросают камешки в чашу с закрытыми глазами, надеясь – авось попадет.

– А кто такой Буба?

– Буба? – переспросил Стас. – Это друг нашей семьи. Софрон Леонидович.

Архип Лукич медленно повернулся, всматриваясь в Стаса, проговорившегося так бездарно. Но тот не понял, какую допустил оплошность, поинтересовался:

– А Софрон Леонидович зачем вам?

– Да слышал от ваших родных: Буба и Буба… – нашелся Щукин, не слышавший от семейства Тригубов эту кличку ни разу.

– Странно, вообще-то они редко называют его Бубой. Лишь когда папа и Софрон подопьют, да притом оба находятся в хорошем настроении…

– Как мне его найти?

– Либо на даче у родителей, либо…

Стас назвал адрес.

Архип Лукич давно не испытывал такого душевного подъема. Вот, значит, откуда ветер дул и как давнишняя история нашла продолжение в сегодняшнем дне. В машине он загадочно усмехался и не был похож на строгого, вдумчивого следователя Щукина, который лишний раз не улыбнется.

– Архип Лукич, Стас вам взятку предложил? – съехидничал Вадик.

– С чего ты взял? – весело спросил он.

– Да вы так радуетесь, что у меня возникло подозрение…

– У тебя неверные подозрения, – подмигнул ему Щукин, останавливаясь. – Стас не предлагал мне взяток. Впрочем, все еще впереди. А теперь слушайте. Мы сейчас едем к Бубе, поэтому прошу вас…

– К кому?!! – вытянулось лицо у Вадика.

– Да-да, к Бубе, – повторил Щукин. – Видишь ли, когда вы ушли, у меня вылетело, даже не знаю как: кто такой Буба? Ну и Стас, не подозревая, что нам многое известно о Бубе и Огареве, выложил: это друг семьи Софрон Леонидович. А найти его можно в двух местах – или на даче Тригуба-старшего, или дома. Если мы не застанем его дома, будем ждать, потому что допрашивать его на даче я не хочу. Причины понятны?

– Еще бы!

– Я ничего не понимаю! – взвыл Гена на заднем сиденье.

– Ой, Генка, потом объясним, – отмахнулся от него Вадик. – Архип Лукич, выходит, Стасу рассказал о Самойловых Буба?

– Стоп, Вадик! – перебил его Щукин. – Пока у нас много невыясненных моментов, выводы делать не будем, а то вдруг все развернется в другую сторону…

– Да пожалуйста! – вскинул вверх руки Вадик. – Только мне кажется, в другую сторону уже не повернется, вы перестраховываетесь.

– Я не спешу, – подчеркнул Щукин. – А сейчас прошу вас, обдумывайте каждое слово, прежде чем его произнести. Я, конечно, не знаю, что за человек Софрон Леонидович, но, судя по рассказу Кузьмы Семеновича, Буба так просто Стаса не сдаст. Этот старичок прошел закалку в двух концлагерях. Понятно?

– Архип Лукич, а как же алиби Стаса? – напомнил Гена. – Я правда не понимаю, о чем вы ведете речь, но хорошо помню, что у Стаса Тригуба есть алиби.

– Именно поэтому прошу вас лишней инициативы не проявлять.

Софрон Леонидович порядком удивился, просто глаза вытаращил:

– Следователи?! Ко мне?!

От Архипа Лукича не ускользнула нервозность Бубы, но услышав, что «опрашивают всех знакомых Валентина», Софрон Леонидович быстро отошел от шока, пропустил Щукина и ребят в квартиру.

Архип Лукич с минуту пристально рассматривал пожилого человека. Софрон Леонидович был тучен. Щукин заметил: у полных людей зачастую на лице мало морщин. Вот как у Бубы. Оттого и выглядел он моложе. Волосы… Белые серебристые волосы собраны в хвостик на затылке и стянуты резинкой. Что ж, вполне современный подход к прическе, значит, Софрон Леонидович не консервативен. А за женщину его можно принять ночью в машине? Если волосы освободить от резинки, они будут до плеч…

Архип Лукич обратился к Гене и Вадику:

– Ребята, я совсем забыл! Вот вам ключи от машины, заберите Бациллу и Клюкву. По дороге, Вадик, введи в курс дела Гену. А мы потолкуем с Софроном Леонидовичем.

Оставшись наедине с Бубой, Архип Лукич осмотрелся. Ничего лишнего. Одну стену от пола до потолка занимают полки с книгами, у другой стоит софа, у балконного окна телевизор. Стол посередине, в углу стеклянный шкаф для посуды, но посуды там нет, зато на стеклянных полках лежали… скрипки. Щукин встал, подошел к шкафу: