воображение вырисовывало невозможные картины, и будь у нее даже перелома, она бы ни за что не смогла выкарабкаться из этой передряги без крепко натянутой веревки наверху.

Саша достала нож, ударила им по рыхлой земле. Внезапно возникшая идея с использованием клинка в качестве «ледоруба» показалось идиотской. Вернувшись назад к месту падения, она подобрала моток веревки найденный в рюкзаке и завязала петлю. Понимая, что ее замысел выглядит невозможным, Саша все же забросила ее конец к краю ямы, а затем потянула…но та тут же упала прямо на нее, напоминая атакующую змею.

Какая же ты дура, к чему она там зацепится? Кругом один снег.

Но понимая даже это, Саша продолжала броски лассо на верхушку ямы, и все они заканчивались одинаково – веревка падала ей на голову. Спустя дюжины закидывания она отложила ее в сторону, и села на землю, спрятав лицо в руках.

Совсем скоро она начала чувствовать, как голова начинает ныть, а четкие очертания веток под ногами расплываться словно в тумане.

Дело плохо…

Наступил вечер.

Ее голова кружилась, к горлу подступала тошнота и ко всему прочему было невыносимо холодно. Ветер усилился, и снегопад снова подкрался из ниоткуда, вываливая с неба миллионы крупных хлопьев. Саша представила, как яму постепенно засыпает снег, и она утопает в нем – жуткая картина, которую совсем не хотелось ощущать на своей шкуре. Мысли о юге уже давно испарились благодаря боли в ноге, и сейчас было только одно желание – жить. Но как это сделать, имея в запасах воды на пару глотков и никакой еды? Еще и с переломом голени? На таком смертельном морозе? При мысли о холоде Саша сразу же вспомнила, что у нее есть оружие, с которым она сможет побороться против него. Из рюкзака она достала свечи и спички, что остались с хижины, их было около дюжины. Руки дрожали, зажечь спичку удалось только спустя несколько попыток и после поднести к фитилю свечи, закрывая ладонью от ветра крохотный огонек. Пламя, казалось, вот-вот погаснет, но Саша старательно прятала его, не давая ветру подкрасться к малюсенькому оранжево-белому язычку.

Возникла мысль попытаться развести костер, но все ветви в яме были мокрыми от снега, и непригодные для этого дела. Пришлось довольствоваться тем, что имелось. Огонек хоть и слабый, но ладони согревал, к тому же очень было приятно ощущать капли воска, капающие на запястье.

Нога неожиданно заныла, и Саша зашипела от боли. Она посмотрела на раненую ногу, где под ней успела образоваться лужица крови, уже давно просачивающаяся через повязку из рукавов свитера. И как она только умудрилась подцепить эту рану? Одно дело перелом, с ним все понятно, но где она умудрилась рассечь так ногу? Возникла совершенно безумная мысль ударить по кости как следует, в надежде, что та, быть может, встанет на свое место…

Внезапно Саша услышала наверху возню, словно кто-то быстро-быстро ходил по снегу, причем не один (человек? зверь?), а несколько так точно. Послышался короткий вой, а потом звуки возни и скуления. Она немедля схватила отцовский нож, лежавший рядом и твёрдо, сжала его в руке. Копошение и скуление над ее головой продолжались, пока вдруг она не увидела над собой мелькнувшую на секунду хвост у края ямы. Мгновение, и зверь – она не сразу поняла кто это был – упал прямо на дно ямы возле ее ног. Саша крикнула. Животное лежало, не шевелясь, но точно дышало: отчетливо виднелось, как взъерошенная черно-серая шерсть поднималась и опускалась от тяжелого дыхания. Послышались звуки скуления, животное явно было ранено. В сумерках разглядеть зверя не представлялось возможным, но отчетливый запах сырой шерсти и рычание, слышимое наверху, приводило к выводу, что это волк. Саша нерешительно вытянула нож вперед и поползла к зверю боком, стараясь как можно реже шевелить раненой ногой.

Он мертв?! Пожалуйста, пускай он будет мертв.

Когда она оказалась возле зверя, запах сырой шерсти тут же впился в ноздри. Саша смогла разглядеть серьезную рану на боку животного, которое получило, должно быть, от своего соплеменника сверху.

Надо прикончить его, пока он не очнулся…

Рука с ножом поднялась в воздух прямо над зверем и…замерла. Она не могла этого сделать, рука бессовестно дрожала. Никогда в своей жизни она не причиняла вред ни одному живому существу, и всегда старалась избегать насилия, прятаться от него. Смерть волка неделю назад был не в счет, он сам сиганул на острие, спровоцировав собственную кончину. Тогда она не смогла набраться храбрости и ей помог всего-навсего случай, несчастный случай. Саша осознавала, что подобный миг рано или поздно наступит, от него не убежишь. Папа всегда предупреждал ее, говорил, что он должна набраться храбрости и стать взрослой, чтобы выжить, но она…

Папа, ну почему я тебя не слушалась! Возможно, сделать это было бы сейчас намного легче…

«Либо ты их, либо они тебя…»

Она закрыла глаза, крепко сжала рукоятку, подняла нож еще выше и резко опустила его, почувствовав, как клинок наполовину вонзился в плоть зверя, но…В животное словно вселился демон. Оно вскочило и бросилось прямо на нее, повалив на лопатки. Нож торчал в боку волка, но тот будто бы и не чувствовал его. Она схватила зверя за глотку обеими руками и держала от себя как могла; его пасть была прямо возле лица. Желтые зубы намеревались впиться в ее шею в любой момент, если она случайно ослабит хватку. Саша тут же вспомнила, как в подобном положении оказался ее папа несколько дней назад, и что после такой вот встречи случилось с его рукой, это вызвало у нее трепет, придавший ей сил и позволивший откинуть волка от себя, благо провернуть это оказалось легче, чем ее отцу – животное было серьезно ранено, не говоря о торчащем ноже в его боку.

Она постаралась не обращать на боль в ноге и сосредоточилась на глазах волка, пытаясь понять, когда именно он совершит очередную атаку. Животное набросилось на нее, но она успела увернуться и почувствовала на спине выпуклость веревки, безрезультатно бросаемой сегодня на верхушку попытках вызволения из ямы. Она схватила моток веревки, затянула его по ширине вытянутых рук и тут же, волк, устремившийся своей мордой прямо в ее лицо, вцепился зубами в моток. Задние зубы пытались перегрызть ловушку, не позволяющая приблизиться к девушке. Саша понимала, что если ослабив хватку хотя бы на секунду, желтые зубы вонзятся в нее. Рукоятка ножа в правом боку проскочила в ее поле зрения –