– Тебя Гордей всюду ищет, они вот-вот уедут, нужно быть у грузовиков, – сказал он.В голову словно ударило что-то тяжелое. Тело тягуче ныло, но упоминание про Гордея тут же заставили его окончательно проснуться и забыть про боль.

– Чего же ты раньше не разбудил?!

Стас поднялся и потянулся к своим старым джинсам, которые были повешены на спинке стула.

– Да я и сам, честно говоря, проспал, – сказал Иван.

Приводя себя в порядок, Стас обнаружил, что в хижине никого нет, в том числе и мальчика, которого он ударил. Не покидало ощущение, что внутри хижины словно чего-то поубавилась, в отличие от вчерашнего вечера, казавшимся дурным сном. Натянув джинсы на ноги и убедившись, что повязка не слишком выпирает из-под штанины, Стас взял свое ружье и направился вместе с напарником к двери. Первое что бросилось в глаза это обилие снега, выпавшего всего за одну ночь. Никогда ранее Стас не замечал, чтобы начало ноября могло похвастаться таким обилием снежных покровов за последние несколько лет. Снаружи уже собралась толпа, над которой на крыше грузовика встал Гордей, точь-в-точь как тогда, когда он приехал сюда впервые несколько дней назад. Внизу, как всегда, в подобных случаях находилось трое охранников, которых Стас даже по именам не знал. При виде надменно стоящего Гордея, смотревшего сверху вниз на головы почти сорока людям, у Стаса возникло ощущение дежавю.

– Заберите нас с собой, прошу! – крикнул женский голос в толпе. – У меня маленький ребенок…

– Нет возьмите меня! – крикнул другой, теперь уже мужской голос. – Я отличный охотник!

Гордей стоял и лишь слегка улыбался, смотря на умоляющую его толпу.

– Без сомнений, каждый из вас попадет в Назарет, если будет исполнять законы Божьи, сказанные мной ранее, – сказал он. – Именно для этого я и оставляю моих подопечных, чтобы они следили за тем, как вы выполняете долг перед богом. Не переживайте, еженедельно сюда будет поступать еда, и вы можете не беспокоиться о голоде, но не забывайте, кому вы подчиняетесь и от кого эту еду получаете. На этом все. Прощайте, дети мои.

Гордей слез с грузовика и махнул рукой Стасу и Ивану, подзывая их обоих к себе.

– Что случилось? – на мгновение бросив взгляд на ногу Стаса, поинтересовался Гордей.

– Ничего серьезного, просто вывих.

– Поаккуратнее тут, вы мне нужны целыми и невредимыми здесь, – сказал он. – Пойдёмте, отойдем.

Все трое зашли в сторону подальше от людей.

– Меня уже тошнит от этого местечка, – начал Гордей. – Всю ночь я молился Богу, чтобы как можно скорее оказаться в Назарете, надеюсь, путь будет успешным.

– Прекрасно вас понимаю, – сказал Иван, на что получил неодобрительный взгляд Гордея. Иван тут же опустил глаза, словно нашкодивший мальчишка.

– Все эти люди, за исключением некоторых – мусор, никчемные и неугодные Богу создания, которых в свое время не забрала чума посланная Всевышним. – продолжил Гордей. – Не забывайте, на что надеются эти люди и старайтесь играть от этого поля. Ну а когда наступит весна, я разберусь со этим местом подобающим образом, но до тех пор вы должны следить, чтобы с водяным источником все было в порядке, вам это ясно? Эти люди нам еще нужны.

– Да, – произнесли Стас и Иван одновременно.

– Другой такой источник поблизости сейчас трудно найти, поэтому, я надеюсь, вы понимаете всю его ценность для нашего города. Я рассчитываю на вас.

Гордей обернулся, заметив Лизу Гончарову, идущей в сторону грузовика прихрамывая на одной ноге, рядом с ней был ее маленький трехлетний сын. Толпа смотрела на нее, не отрывая взгляда.

– А вот и один из достойных людей для поселения в Назарете, – воскликнул Гордей.

Он подошел к Лизе, что-то шепнул ей на ухо, и та на секунду улыбнулась после чего велел одному из своих людей помочь женщине и сыну взобраться грузовик. Только в этот момент Стас заметил уже сидевшего в кузове доктора Дениса, который смотрел на него безразличным взглядом. По всей видимости, другие жители деревни даже не заметили его.

Толпа уже принялась расходиться, но вдруг все их взгляды обратились в сторону двух людей, вышедших из дома семьи Гордон. На плече Юлии висел рюкзак, как и на ее сыне. Оба рюкзака судя по их объемам, были заполнены под завязку. Оба они молча направились к грузовикам, стараясь не смотреть в сторону толпы не сводившей с них презрительных взглядов. Послышались недовольные возгласы и перешептывания, которые были неразличимы до тех пор, пока Гордоны не подошли к Гордею.

– Куда это она собралась? – прозвучал голос.

– Вы что, забираете ее с собой?!

Ровно на одно мгновение Стас заметил совсем нехарактерное для своего начальника выражение лица, выражающее испуг, но он успел стереть это выражение словно по щелчку пальца.

Юлия и Адам замерли на месте между Стасом, Иваном и Гордеем. Гул в толпе постепенно увеличивался. В одном из грузовиков открылась дверь, и из него вышел Лис, с ружьем наготове. Взгляд Лиса в этот момент, в том числе и Стаса, был направлен исключительно на Юлию и ее сына. Другие люди Гордея количеством в шесть человек, не включая Стаса, Ивана и Лиса, потянулись за оружием.

– Эта женщина, – начал Гордей, обращаясь к толпе и заставив ее замолчать на какое-то время, – смогла доказать мне, что прежние ее брачные узы с предателем были огромной ошибкой. Она покаялась лично передо мной, и просила простить ее перед лицом Господа за связь с кровью предателя, и я простил ее. Подобные поступки очень ценятся лично мной и вознаграждаются соответствующим образом.

Все это время Юлия старалась сохранять невозмутимое лицо, однако, это у нее получалось с огромным трудом. Губы дрожали, а на лице выступали слезы, которые она тщательно старалась скрывать постоянным вытиранием ладонью. Адам крепко сжимал руку матери, смотря в землю. На лбу мальчика появились морщинки, большой фиолетовый синяк на носу, оставленный Стасом, покраснел.

– Тогда пусть и нам это скажет! – раздался голос из толпы. – Пускай мы тоже это услышим!

Глаза Юлии блестели, ее светлые волосы растрепались, и они словно бы умоляюще смотрела на толпу. Минутную тишину нарушил Гордей.

– Хорошо, – начал он и повернулся в ее сторону, – вы презираете покойного мужа? Презираете все поступки, совершенные им и признаете его предательство по отношению к этим людям?

Юлия вглядывалось в каждое лицо из толпы, смотревшее на нее с презрением. Она посмотрела на чистое, голубое небо, на секунду закрыла глаза и открыла их вновь, словно надеясь, что все это лишь страшный сон.

– Ну? – спросил Гордей.

– Да, – тихо произнесла Юлия.

– Громче! –