— Но вы станете другими.

— Это сказал ты, канопианец.

— А теперь я хочу тебе кое-что показать. — Клорати жестом указал мне на скамью рядом с ним.

Это смутило меня, и я подчинилась не сразу. Физический контакт жителей разных планет всегда опасен. Очень часто я видела, как он приводит к нежелательным последствиям и даже к смерти. Одно из первых правил, которому обучают работников Колониальной Службы: «Не приближайся к жителям другой планеты, если не знаешь, какое воздействие вы можете оказать друг на друга». Раньше я никогда не приближалась к Клорати ближе, чем на расстояние вытянутой руки, — просто остерегалась делать это.

Сев рядом с ним, я ощутила некоторое напряжение физиологического свойства. Но Клорати крепко взял меня за руку, кивнул на стену перед нами и сказал:

— Смотри внимательно.

На стене появилось изображение, четкое и ясное, потом оно пришло в движение, и передо мной стали стремительно разворачиваться события, которые так захватили меня, что я чувствовала себя скорее их участником, нежели сторонним наблюдателем.

Я смотрела на Роанду сверху, двигаясь к востоку Основного Материка и немного забирая на север. Недалеко от этого места я встретила Назара во время визита в Коши, а где-то здесь попала в ураган во время «Событий». Этот район на тысячи лет превратился в пустыню, потом при очередном изменении климата опять стал плодородной зоной, затем вновь пустыней, в недрах которой были погребены старые города, а теперь его покрывали зеленые луга. Подо мной расстилалось море зелени, потом показались горы, поросшие редким лесом. Здесь текли полноводные реки, но это был засушливый и суровый край, где кочевало небольшое племя с табуном лошадей.

Вокруг Великих Внутренних морей, на юге и на востоке Основного Материка и у подножия Больших гор было множество бесконечно разнообразных культур и племен, стоявших на всех мыслимых ступенях развития.

Я видела, как небольшие группы кочевников росли и распространялись по всей территории огромных равнин, затем климат стал меняться, сочная трава высохла и сменилась пылью и засухой, и кочевники из центральной части материка стали совершать набеги на восток, на юг и на запад — и возвращались обратно, нагруженные награбленным добром. Затем ветры вновь сменили свое направление, и равнины, где жили кочевники, опять покрылись травой. Некоторое время они воздерживались от набегов на соседние территории — завоевания подорвали их силы. И вновь на окраинах этих огромных, покрытых травой равнин начали процветать государства, которые затем, как водится в нашей Галактике, гибли под натиском местных завоевателей и возрождались опять… И вновь на травянистых равнинах стали множиться точно саранча полчища кочевников… И когда ветер в очередной раз принес пыль вместо дождя, они устремились на восток, на юг и на запад, и им удалось добраться дальше и награбить больше; и они опять вернулись домой, нагруженные золотом, украшениями, одеждой и оружием, и когда на равнинах вновь выросла трава, покрыв необъятные просторы нежной зеленью, они вновь остались дома. Но хотя награбленное добро доставляло им радость, кочевники по-прежнему оставались всего лишь степными бродягами. Отважные и неприхотливые, они довольствовались тем, что давали им табуны лошадей, и не нуждались ни в чем другом. Никто не мог сравниться с ними в умении обращаться с лошадьми. Молва об этих степных разбойниках, которые могли без предупреждения появиться в долине, где жили зажиточные крестьяне, или у стен богатого города, шла по всему Основному Материку. И даже в северо-западной его части, где обитали полудикие племена, которые были так далеки от своих великих предков, жителей Адаланталэнда, что о них не осталось даже воспоминаний, — даже здесь, в темных лесах, топях и на туманных островах, рассказывали легенды о страшных кочевниках. И, думая о них, дети не могли уснуть от страха, и даже слухи об их приближении заставляли людей в ужасе пускаться в бегство, ища укрытия.

Между тем на землях, примыкающих с востока к Первому Южному Континенту, который некогда был лесистым и плодородным, а потом превратился в пустыни и полупустыни, как и значительная часть Роанды, зародилась очередная религия, третья по счету из тех, что появились в регионе Великих Внутренних морей. Все три религии были похожи одна на другую и опирались на одни и те же постулаты, хотя сторонники каждой из них были убеждены в своем превосходстве и боролись за мировое господство. Третья вариация местной религии породила удивительные, богатые и сложные цивилизации, терпимые — в той мере, в какой это возможно на Роанде, — к всевозможным сектам, культам и идеологическим течениям. Наступила эпоха процветания и непрочного мира, которая положила начало развитию знания о космических материях. Я не могла наглядеться на эту удивительно сложную и богатую культуру. Затем я увидела, что полчища кочевников вновь перешли в наступление во всех направлениях. После себя они оставляли лишь дымящиеся руины городов, сожженные поля и горы трупов. Они преследовали и убивали всех, кто пытался спастись бегством, даже домашних животных. Все земли с севера Первого Южного Континента до самого востока Основного Материка были разорены. Я заплакала и очнулась, обнаружив, что сижу рядом с Клорати на луне Роанды. Я посмотрела на него с мольбой и упреком.

— Всё! — сказала я. — Они уничтожили всё! Как можно допустить, чтобы такие достижения подчистую стирались с лица земли?

— Такое случается, и едва не случилось и на этот раз.

— Значит, то, что я видела, — неправда?

— Это то, что произойдет, если…

— Если я не соглашусь помочь тебе?

— Мне нужна твоя помощь. Я говорил об этом неоднократно. Когда слабый смотрит на сильного, он видит уверенность, мощь, сноровку, но редко понимает, что при отсутствии помощи, поддержки, уважения сила беспомощна.

Я долго молчала, а потом сказала:

— Что ж, мне полагается длительный отпуск, и я могу взять его сейчас. Признаюсь, до сих пор мне не приходилось проводить отпуск подобным образом. Впрочем, я еще не знаю, чего ты от меня хочешь.

— Ты должна стать правителем небольшого государства на западном склоне Больших гор. И противостоять кочевникам с равнин.

— А ты?

— Я буду предводителем армии кочевников, которые уничтожают все вокруг. Они подойдут к твоим воротам, чтобы убить тебя, уничтожить твой народ и разорить твою страну.

— А Назар?

— Он и другие тоже будут там.

— Отлично.

Я отправила домой соответствующие письма и отдала себя в руки Клорати.

Мне было нелегко стать добровольным участником событий, которые я буквально накануне видела во всех подробностях. Только что я наблюдала за происходящим со стороны, как зритель, а уже в следующую минуту, не успев опомниться, стала царицей Шазвин, которая правила небольшой горной страной. Шазвин знала, что к предгорьям приближаются кочевники, которые уничтожают все на своем пути.

Мне было любопытно познакомиться с техникой, которую канопианцы использовали для проникновения в чужой разум. Царица оказалась красивой, умной и решительной женщиной средних лет. Она овдовела еще в молодости, и ее мужа тоже убили кочевники. Итак, Шазвин стояла у окна в своих покоях и смотрела на равнину за городской стеной, туда, где должны были показаться кочевники. Она рассуждала быстро и четко, мысленно перебирая тысячи мелочей, которые нужно держать в голове, управляя страной. Я проникла в ее разум, но это не означало, что теперь его заменил мой собственный, — скорее, я оставалась сторонним наблюдателем, который вмешивается лишь в моменты принятия решений. То же самое в сотне миль отсюда делал Клорати с предводителем кочевников Гонкезом.