«Не хватало еще, чтобы они теперь подружились!»

Закончив тренировку, вспотевшие и запыхавшиеся, они зашли за мной.

– Тебе еще долго?

– Нет. Минут десять.

– Побегаем? – спросил Джудит у Эрика.

– Нет. Я в душ.

– Ну тогда я пробегусь со Святой.

– Хорошо.

Эрик ушел, а Джу стал на беговую дорожку рядом. Его торс, равномерно покачивающийся в такт бегу, напоминал тело олимпийского атлета.

«Тебе бы факел в руку – и на пьедестал!»

Завершив пробежку, мы пошли в раздевалку. С моего плеча упало полотенце, и Джу нагнулся, чтобы его поднять.

– Ты мною довольна? – спросил он, глядя снизу вверх.

– Прекрати, мне и так тошно.

– Ты знаешь, а ведь я раньше не замечал, какой красивый у тебя рот, – залился он бесстыжим смехом.

Я посмотрела на него с укоризной.

– Неужели ты не понимаешь, что я чувствую сейчас?!

– Понимаю, – уже серьезно ответил он, – просто не готов тебя потерять.

После тренировки мы полежали у бассейна, а к двум часам поехали в ресторан. За обедом я все больше молчала, стараясь не выдать свое смятение.

– Ты где-то не с нами, малыш.

Эрик с беспокойстом посмотрел на мою нетронутую тарелку со шницелем.

– Извини, загрустила по дому.

Джу бросил на меня сосредоточенный взгляд и тут же отвернулся к окну.

Придя следующим вечером домой, Эрик таинственно объявил:

– Нам нужны новые шляпы от солнца!

В его руках блеснул конверт из картона. В нем оказались путевки на Мальдивы. Узнав о поездке, я восторженно хлопнула в ладоши.

«Слава Богу, вырвусь из этого любовного треугольника. Сердце будто попало в капкан и каждый день воет израненным зверем, да еще и гонит меня обратно в то странное место, где раз и навсегда заплутала моя душа».

Запрыгнув на Эрика верхом, я чуть не задушила его в объятиях.

– Эй! Эй! Потише! Иначе в отпуск поеду с переломанным хребтом, – засмеялся он добродушно.

Собираться нам пришлось недолго. Все самое необходимое поместилось в один чемодан.

Уже на пороге, крепко прижавшись к любимому, я еще раз прошептала:

– Спасибо!

ГЛАВА 3

Отель «Баньян Три Ваббинфару», разместившийся на малюсеньком островке посреди огромного океана, оказался настоящим раем с перламутровыми закатами, белоснежным песком и ручными мантами, приплывающими прямо к берегу. В период нашего пребывания там началось одно из великих чудес природы – размножение пелагического планктона. Каждую ночь у кромки воды вспыхивали миллионы ярких бриллиантов, озаряя наше пребывание, расправляя морщины в душе. Голубые светящиеся волны словно отражали звезды в небе над Мальдивами!

Наша вилла стояла прямо на берегу в самой уединенной части острова. Утопая в зелени, она почти не просматривалась с моря. Пальмы, лианы, бугенвили полностью оберегали нас от чужих пытливых взглядов. Хоть голым ходи – никто не увидит! В принципе, мы так и делали, загорая на шезлонгах в чем мать родила. Из зарослей к нам часто прибегали маленькие курочки, а около бассейна жила хозяйка Медной горы – изумрудная ящерица. Целыми днями мы плавали с масками вокруг острова, наблюдая за удивительным подводным миром, который открывал нам то разноцветные кораллы, то норы недружелюбных барракуд, то стайки причудливых рыб. Иногда большая черепаха или даже рифовые акулы становились нашими спутниками, и тогда я начинала чувствовать себя Ихтиандром.

По вечерам мы, сидя на пляже с фруктами и вином, смотрели на мир вокруг, а когда надоедала тишина, отправлялись на рядом находящийся остров – в отель Ангсана. Он был чуть больше нашего и после уединения казался невероятно многолюдным. Два раза катались на лодке дони, один – погружались с аквалангами и десятки раз занимались сексом, где только приходилось – на ночном берегу, в спа-кабинках после массажа, во всех углах номера. Все это походило на какой-то преждевременный медовый месяц. Эрик даже спросил:

– Может, подумаем о свадьбе в ближайшее время?

– Предлагаешь выйти за тебя? Вот возьму и не соглашусь, – засмеялась я, чувствуя в душе вину за недавнюю измену.

…Ночь перед отъездом стала норой, в которую провалилась Алиса, попав в Зазеркалье.

– Хочу подарить тебе новые ощущения, – прошептал Эрик на ухо, когда мы легли.

Мои губы раскрылись для поцелуя.

– Нет, просто расслабься и закрой глаза.

Я послушалась и тотчас почувствовала внутри себя его пальцы…

Это было непостижимое состояние одновременного падения и взлета, тяжести и легкости, словно раздвинули сознание. Жжение, пульсация, воодушевление, порочная простота… От невыносимого болезненного счастья ты хохочешь, плачешь, прибывая в агонии, скрюченными пальцами цепляешься за воздух, кусаешь подушку, воя собакой, молишь небеса о полном освобождении. И вот оно наступает…

Я долго не могла выйти из забытья, каждый мой нерв, каждая жилка беспрерывно подрагивали. С закатившимися глазами и пересохшим горлом висела я в каком-то межпространственном гамаке, а мое лоно вторило шуму океана. Оно – как морская раковина, приложи ее к уху, – тихо бы запело песню любви. Можно ли завидовать самому себе?! Да, черт подери! Тысячу раз да!

– Почему ты никогда не делал такого раньше?

– Берег для особого случая.

– И ты решил, что этот случай настал?

Я приникла к нему крепко, он обнял меня в ответ.

– Знаешь, в чем я уверена наверняка?

– В чем?

– Что рядом с тобой мир никогда не станет буднично-серым.

А про себя подумала: «Дура, что тебе еще нужно?!»

Вернувшись в Вену, мы снова обрели гармонию семейной пары. Поездки на велосипедах, походы в тематические клубы, интимные игры. Чувства возродились совершенно по-новому, сбросив старую кожу. Сила их оказалась великой, потому как была настоящей, невыдуманной.

Джудит стал частым гостем в нашем доме. Их отношения с Эриком перешли в приятельские. Возобновились походы по дискотекам и пати с друзьями. Пару раз мы вчетвером – я с Эриком и Сиси с Яном – отправлялись в недолгие путешествия на яхте, останавливаясь в апартаментах, принадлежавших родителям Бет в Монте-Карло. Я с легкой грустью вспоминала нашу «безбашенную команду», что несколько лет назад смерчем пронеслась по Лазурному берегу. Теперь все стало по-другому, но жизнь ведь не останавливает бег. Один только Джу, словно вечный мальчик Питер Пен, оставался вне времени. Такой же пленительно-желанный и яркий, летел он золотистым лучом, наполняя все вокруг себя бесшабашной радостью.

Вот так, в мире и гармонии, прошли еще полгода.