А еще он спускался вместе с Лючией на одном парашюте. Теоретически это допускалось, опять же в случаях эвакуации или спасения жизни, но, чтобы такое случилось в реальности! С кадетом!

Они плыли в небесах чужой планеты, автоматика парашюта вела их к точке высадки по спирали, мир кружился вокруг, Лючия повизгивала от восторга и страха, и точно так же тихонько выкрикивал что-то он сам, а потом они принялись смеяться… и черт побери, если бы Тедди не висел в подвеске перед Лючией, то он уверен, что они бы поцеловались прямо в небе… ну… вообще-то ему даже казалось, что на миг Лючия опустила голову и прижалась губами к его щеке, но это не считается, и может быть вообще показалось…

Потом инопланетяне – настоящие, трех видов! И старт на чужом примитивном челноке! И стыковка с чужим звездолетом с мертвым экипажем!

Нет, экипаж, конечно, было жалко…

Но опять же, как часто такое случалось? Редко. Только если люди находили космические корабли или станции возле очередной убившей себя планеты. Да и то: входили в корабль только ученые, корабли были давно мертвы, выморожены, зачастую негерметичны, как правило, дрейфовали в космосе уже сотни или тысячи лет. Это было как войти в египетскую гробницу – жутко, интригующе, но никаких шансов найти что-то живое или даже увидеть истинные краски фараоновских одеяний…

Потрясающий день.

Так или иначе, Тедди стал частью истории космонавтики. И мать, и отцы будут им гордиться. Папа Илайя выйдет из своего дома, сжимая в мозолистой руке планшет, зайдет в дом папы Дональда. Скажет: «Ты посмотри, что совершил наш мальчик!» И они, скорее всего, накатят крепкого кукурузного виски, прежде чем пойти в женский дом, позвать маму и мелких и там разъяснить всю уникальность произошедшего. Мама-то особо космосом не интересуется, в ее представлении что лунные города, что экспедиция за сотню световых лет – все одинаково далеко…

При мысли о доме Тедди стало грустно. Он прошелся по челноку – все уже расселись, где придется, Алекс молча пялился в планшет, пытаясь рассчитать там что-то астрономическое, навигационное. Да уж, ему без искина с его вычислительными мощностями – как без рук…

– Тедди, а почему Марк сбрендил? – неожиданно спросил Алекс.

– Такое бывает, – осторожно сказал Тедди. – Понимаешь, система такой сложности…

– Я понимаю, – ответил Алекс. – Но все-таки: ты сам что-то замечал?

Вот чего точно Тедди не собирался делать (после недолгих размышлений), так это рассказывать о своем вмешательстве в ядро искина. Да, скорее всего, именно это и привело к психопатии Марка. Но, с другой стороны, не настрой Тедди его на паранойяльную осторожность, Первая-вовне уничтожила бы корабль еще в неправильной реальности!

Ничего ведь уже не изменить и не исправить. Марк удрал. Логи недоступны. Если случившееся станет известно, то никто не станет разбираться, Тедди выпнут из космонавтики с волчьим билетом. Еще и в учебники внесут – как пример глупого и недальновидного сисадмина!

– Были определенные признаки, – сказал Тедди. – Я потому и решил заложить червя в Марка.

– И что именно было? – спросил Матиас, сидевший на кресле рядом с Алексом. – Ты не сообщал, Тедди.

Упрека в его голосе не было, но Тедди прекрасно понял, что ходит по острию ножа. К счастью, он ожидал этого вопроса.

– Марк выстрелил по станции Ракс, – сказал он, пожимая плечами. – Либо это следствие каких-то закрытых доминант, либо его собственная оценка ситуации, но в любом случае подобный поступок не мог пройти бесследно для ядра искина. А потом, когда после прыжка пошла рассинхронизация со вспомогательными контурами… это, конечно, последствия теста два-эс, но она показывает нестабильность системы. Поскольку Марк выглядел устойчивым, я решил, что рассогласование идет на уровне вспомогательных искинов. Но меня это смутило. И я запустил червя, на всякий случай.

Версия была вполне убедительная. Матиас подумал мгновение, кивнул.

– Молодец, Тедди. Но стоило сразу доложить командиру о случившемся.

– Виноват, – сказал Тедди с искренним раскаянием. – Я не знал, одобрит ли он, а решение формально было в моей компетенции.

– Ну, на грани, – ворчливо заметил Матиас.

– Согласно пункту два подпункт четыре, – сказал Тедди, – отсроченные действия не являются обязательными к информированию командования в условиях нехватки времени.

– Ты забываешься, Теодор! – неожиданно резко сказала Мегер. – Ты – кадет. Ты временно исполняешь… исполнял обязанности системщика. Ты обязан был сообщать мне и командиру о всех ситуациях, выходящих за рамки стандартных! И о поведении Марка, и о своих действиях!

– Виноват, мэм! – отчеканил Тедди. – Больше не повторится, мэм!

Он ждал чего-то подобного. И понимал, что совсем без замечаний из ситуации не выберется.

Но это было меньшее зло.

Анге, неварская женщина – удивительно похожая на человека и симпатичная, вот только шея у нее была длинная, как у женщин азиатского племени падаунг, посмотрела на Тедди и Мегер с тревогой.

– Все в порядке, – мягко сказала ей Мегер. Она тоже заметила ее реакцию. Люди-лошади стояли чуть в стороне, отреагировали ли они на разговор, Тедди не заметил. – Мальчишки… считают себя взрослыми, а ума еще нет…

Поскольку понять ее неварка никак не могла, слова предназначались для Тедди. Он потупился.

– Не переживай, – сказал ему Матиас негромко. – Мисс Мегер права, но ты нас спас. Это смягчающее обстоятельство.

А его слова, конечно же, предназначались Мегер.

Потом Матиас встал и обратился к неварке. Очень тщательно выговаривая каждый звук, он сказал:

– Ка-валаппай таттэ. Иттуор уперрору ккурийя цейлмурай.16

Женщина просияла.

– Пунай калинмоли ункалаккут териюма?17

– Майккак курэйву, – помедлив, ответил Матиас.18

– Да ничего себе «мало»! – громогласно сообщил Уолр. Поднялся, грузный и восторженный, как обычно. – У вас грубое произношение, но все вполне понятно. А язык этих, лошадок, знаешь?

– Десяток-другой слов. – Кажется, Матиас смутился. – У них очень сложная система времен, я даже не рискнул всерьез браться.

Тедди, обрадованный тем, что разговор ушел от его персоны, осторожно прошел к пульту челнока. Стал с любопытством осматривать его – экраны, сейчас почти все отключенные, множество переключателей (Механика! Настоящие кнопки, которые надо давить, как в исторических фильмах!), строчки поясняющего текста – ветвистые завитушки, со спиралями и кружочками… Интересно, какая система представления данных у простенького компьютера? Наиболее распространен двоичный код, но используется и троичный, и непозиционная система счисления…