Дернула сползшую перчатку и добавила:

– И их тоже.

Сандр поднялся, притянул Мерит к себе и поцеловал, нежно, осторожно, словно в его руках был хрупкий цветок из хрусталя.

– Все закончилось, Мерит. Теперь нас ждут только солнечные дни и хорошие новости.

– А еще знакомство с твоими родителями! – пробормотала она.

– Они совсем нестрашные. – Сандр прислонился лбом к ее лбу. – Я люблю тебя.

– И я, – тихо отозвалась Мерит.

Она отодвинулась, взмахнув рукой, открыла проход. Сандр отыскал в траве чемодан с вещами, сжал тонкие пальчики Мерит, и они шагнули… прямо в знакомую гостиную с диваном и люстрой. Только в этот раз она не была перегорожена паучьей сетью, а на диване с чашками в руках восседало семейство Сандра. Мама и бабушка о чем-то беседовали с матерью Мерит, расположившейся рядом в кресле. Дед и отец Сандра разглядывали с мастером Грианом какой-то план, разложенный на столе.

– Мерит! – мать Мерит подскочила с кресла.

Метнулась к ним, радостно обняла дочь и, наплевав на этикет, зашептала что-то на ухо. Мерит тихо отвечала. Обе совершенно забыли, что у них полная гостиная народу.

Мастер Гриан с облегчением вздохнул, взглянув на Мерит, и спросил у Сандра: «Как все прошло?»

– Нормально. У змей выдернули жало, теперь они из своего логова не высунутся, – ответил Сандр и вопросительно покосился на своего отца: – А что вы тут делаете?

Ортвин-средний, чуть полноватый, высокий и кареглазый, совсем непохожий на гнома, развел руками, глянув на бабушку.

Понятно, кто поволок всех знакомиться с родней невесты. А дед, Ортвин-старший, не захотел отвлечь ее делами. Наверняка ему тоже было интересно, как выглядят те, кто вырастил девушку, способную захомутать непутевого внука.

Сандр покосился на деда, тот сделал вид, что изучает чертеж на столе.

Ортвин-старший так же мало напоминал коренастого подгорного жителя, как и Сандр. Разве что обзавелся небольшой бородой, чтобы бабушка не охала, что у него непредставительный вид. А вот она была чистокровной гномкой. Среднего роста, плотной и очень деятельной. Рядом с ней мать Сандра, обычный человек, выглядела особенно хрупкой, изящной, высокой и… медлительной.

Обе леди Ортвин сейчас смотрели на Ортвина-младшего с одобрением. Семья Мерит им явно понравилась.

Миссис Гриан наконец выпустила Мерит из объятий, и та с опаской разглядывала родню Сандра.

– Не бойся, не съедим мы тебя! – неожиданно выдала бабуля, улыбаясь. – Я бабка этого обормота, – она кивнула на Сандра.

Обормот насмешливо скрестил руки на груди.

А бабуля уже представляла остальных. Каждого одарила метким эпитетом: дед стал занудой, отец – любителем подкопов, мать – ледышкой.

Однако последняя – все же тридцать лет общения со свекровью, это стаж! – тут же парировала:

– Что вы такое говорите, мама? Какая я ледышка? Не всем же носиться за мухой с топором.

– Дался вам этот топор, – отмахнулась бабуля. – Ну некогда мне было искать что-то другое, под руку просто попался. Уж давным-давно дом отремонтировали, ни одной зарубочки не осталось, а все забыть никак не можете!

Мерит весело кашлянула, скрывая смех.

– Посидели, пора и честь знать! – Ортвин-средний забрал со стола чертеж, кивнул мастеру Гриану: – Мы потом еще раз посмотрим, где лучше подвал вам сделать.

Точно любитель подкопов. Не может отказать себе в удовольствии вырыть знакомым подвал, погреб или котлован под что-нибудь полезное. Под озеро, например. Вот и тут, только познакомились, а он уже план дома изучает.

– Да, спасибо за чай, – средняя леди Ортвин тепло улыбнулась матери Мерит.

– И за булочки, – подхватила бабуля. И тихонько проворчала в сторону невестки: – Чай, чай, словно тебя тут одним чаем поили.

– Так булочки-то вы все и съели, никому не досталось, – невозмутимо прошептала та и снова улыбнулась матери Мерит, поднимаясь с дивана.

И семейство Ортвинов, попрощавшись, удалилось. Родители Мерит отправились провожать их до кареты.

Оставшись с Мерит наедине, Сандр подмигнул:

– Ну и как тебе моя страшная родня?

– Они чудесные! А бабуля просто огонь!

* * *

Родственники Сандра оказались совершенно не такими, как я себе их представляла. Подгорные леди и лорды были открытыми, приветливыми, общительными. Сандр отвлек от размышлений о его семье легким поцелуем.

Ну как легким…

Когда мы снова смогли дышать, он хрипло выдохнул:

– Отдыхай, моя храбрая ведьма.

Я устало кивнула. Прием и скандал вымотали сильнее, чем путешествие по пещерам в поисках прях.

– Соскучишься – зови, – Сандр коснулся губами кончика моего носа.

И позову! Потом. Когда мы оба отдохнем и выспимся. Сандр ведь тоже летел верхом в Рудьяр, а потом сразу на бал и сюда. А теперь еще и… Кстати…

– Ты сейчас куда? С родней или в Беорегард?

– Нет, тут, в Гренвилле, останусь, в своем доме. – Он еще раз поцеловал меня в нос и ушел.

Тут… Я счастливо улыбнулась. Тогда точно позову. Может, даже завтра утром. Конечно, нужно еще что-то придумать с платьем. Ничего, успею. Инира, ясное дело, дождется брата и только потом устроит последний этап отбора. Ведь Аранхорд неизменно присутствовал на всех предыдущих, будет странно, если он не появится на финальном. Так что на платье у меня есть недели три. Даже с моими скудными швейными навыками этого более чем достаточно.

Вернулись родители и утащили меня на кухню. Пока я ела, рассказывала, как все прошло в Рудьяре. Не промолчала и о разрушении в душе принца.

– Как думаешь, что это может быть? – задумчиво спросила мама, подкладывая добавки.

– Не знаю. Я видела разрушение, а откуда оно взялось, так и не поняла. Ненависть, любовь, вина – причин может быть много. Но главное, оно остановилось. Значит, принцу мои слова помогли.

– У хозяев подлунных земель нет чутья на разрушение в душах, – все так же задумчиво сказала мама.

«Похоже, дело в ведьминском даре, – вмешался папа. – Вместе с силой дракона он дал вот такой забавный результат».

– Угу, наверное, так и есть, – кивнула я и, доев вторую порцию, голодным взглядом покосилась на кастрюльку.

А что? Я дракон! Молодой и здоровый! И совсем немного ведьма… лунная… и тоже голодная!

После ужина я доползла до своей комнаты и вырубилась, едва успев раздеться. Собиралась проспать сто лет. Но в итоге проснулась на рассвете и, глядя на подсвеченное алыми лучами окно, подумала: вот бы сделать такое платье, чтобы оно подчеркивало не внешность, а душу, чувства хозяина! Но как? Из чего оно должно быть?