Ева отвернулась к стене и закусила губу. Ей было все равно, что у нее на погонах появилось еще две звезды. Ей было совершенно все равно, что после убийства барионикса о них написали газеты всего мира.

Совершенно все равно. Ева закрыла глаза.

– Кстати, – сказал Рязанцев, – у меня для тебя кое-что есть.

Ева зажмурилась еще крепче. Полковник коснулся ее плеча.

– Смотри, – сказал он.

Ершова отрицательно покачала головой.

– Я ничего не хочу, – сказала она.

Что-то холодное коснулось ее пальца и скользнуло вниз. Сдерживая злые слезы, Ева подтянула руку к глазам. Это было кольцо – золотое, абсолютно гладкое. Хлопнула дверь. В больничную палату вошли две толстые тетеньки. Одна держала в руках блюдо, вторая – толстую амбарную книгу.

– Конечно, согласно законодательству Российской Федерации в случае, если существует прямая угроза жизни одного из брачующихся, то брак можно зарегистрировать прямо в день обращения, – сказала одна из тетенек.

Она посмотрела на бледную худую Еву, из запястья которой торчали сразу два катетера, и ойкнула. Ершова блаженно улыбнулась. Ее глаза наполнились счастливыми слезами. Полковник с опаской посмотрел на дверь и потолок, но непосредственной угрозы их жизням не заметил. Тогда он глубоко вздохнул, взял будущую супругу за руку и приготовился к церемонии.