должно быть сосредоточено на братьях. Он самый старший, и они его ответственность. Чёрт, они ему нужны. Без своих братьев он просто очередная машина для убийства. Эти мысли проносились в голове, пока брат ждал.

— Дьявол.

Нат хлопнул его по плечу.

— Послушай. Если решишь, что она член семьи, значит, так оно и есть. Мы будем защищать её до последнего вздоха, который, к сожалению, может наступить скоро. Очень скоро.

Мэтт покачал головой. Он никогда не сбивался с пути, никогда. Теперь не мог устоять на ногах.

— Что, если она, я имею в виду, если…

— Если не чувствует того же? — Натан пожал плечами. — Ну, ты говоришь, она милая. Может быть, она сжалится над тобой. В конце концов, это ты урод.

Мэтт выдавил из себя смешок.

— Ты такой осёл.

— Да, и превосходный. — Нат посмотрел на север. — Наши шансы, выбраться из этого леса, невелики. И ты это прекрасно понимаешь.

— Знаю. — Даже если бы они чудом добрались до Монтаны, братьям, вероятно, оставалось жить всего шесть недель. Как он мог обеспечить безопасность Лейни из загробного мира, и его братья тоже были бы мертвы?

— Мы разберёмся с чипами. Но сначала нужно пережить эту ночь. — Мэтт оглянулся на тёмную хижину. — Я бы хотел пойти с тобой на разведку, но…

Нат покачал головой.

— Оставайся здесь, защищай женщину. Ты бы беспокоился о ней, а мне не нужно, чтобы ты отвлекался. Я вернусь, как только смогу, — выдохнул он. — Не торопись, Мэтти. Возможно, это всё, что у тебя есть.

Правда в этих словах резала, как лезвие.

— Спасибо, Нат.

В улыбке его брата было слишком много печали.

— Никогда не один. — Он повернулся и побежал в разрушительную бурю.

— Никогда не один, — тихо повторил Мэтт с болью в груди. Они пережили детство и вместе обрели свободу. Чтобы пережить следующие недели и победить командира, он должен стать худшей частью самого себя. Той частью, которую создали в пробирке, чтобы ничего не чувствовать и легко убивать. Чтобы спасти своих братьев, защитить Лейни, он должен превратиться в охотника. В существо, которое Лейни никак не могла бы полюбить.

Он ценил стремление Ната помочь Мэтту обрести счастье. Но счастье и то, что он должен делать, не сочетались друг с другом. Он знал это, и в глубине души подозревал, что Нат тоже знал. Мэтт занял бы позицию в лесу. Вероятно, ему оставалось жить всего несколько часов, и он воспользуется ими. Поэтому толкнул дверь хижины и направился внутрь, чтобы посмотреть, что там. В другое время, в другом мире, будь он другим человеком.

Босая Лейни стояла у потрескивающего камина, свет проникал сквозь хлопок, освещая изгибы. Она была так прекрасна, что у него защемило внутри. Зелёные глаза, напоминающие Ирландию, женственные черты лица, намекавшие на хрупкость, и длинные ноги, предназначенные для того, чтобы обнимать бёдра, — всё тянуло его.

— Нат отправился искать оружие и скоро вернётся.

Лейни округлила глаза.

— И что тогда?

— Тогда мы бежим туда, где нас заберёт Шейн. — Им, вероятно, придётся пробиваться туда с боем. — Что бы ни случилось, ты идёшь по указанным координатам и садишься в вертолёт.

— Не без тебя. — Она вздёрнула подбородок, в глазах светился расчёт.

Да, она, верно, его расслышала. Он пожертвует собой ради неё.

— Мне нужно, чтобы ты села в вертолёт.

— Тогда, предлагаю тебе, сесть со мной. — Несмотря на деликатность черт, в её позе было упрямство.

Изображение девочки с его глазами и чертами Лейни пронеслось в голове, и Мэтт чуть не рухнул на колени от желания воплотить мечту в жизнь. Чтобы у него была семья.

— Возможно, я не смогу подарить тебе детей, — произнёс он. Господи. Зачем он это сказал? У них впереди нет вечности, и уж точно не планировали потомство.

Лейни выгнула брови.

— Ты просишь меня выйти за тебя замуж или что-то в этом роде?

— Нет. — Чёрт подери, нет.

Женское осознание светилось в её глазах и пугало до усрачки. Лейни скользнула вперёд и провела ладонями по его влажной коже. Рёв наполнил уши и побудил его опустить её на пол и зарыться во всю эту мягкость. Умолять Лейни никогда не покидать его.

Она наклонила голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Почему нет?

Его разум закипел.

— Почему нет что?

— Почему ты не просишь меня выйти за тебя замуж? — Она расстегнула его ремень.

Он моргнул.

— Хм?

— Ты любишь меня, верно? — Она расстегнула его ремень.

Его член внезапно попытался пробиться сквозь молнию, и Мэтт сдержал дрожь.

— Какое отношение к этому имеет брак?

Она расстегнула его джинсы.

— Отвечай на вопрос.

О, он слишком надолго оставил её в домике, позволяя подумать. И она думала.

— Да, я люблю тебя. Но любовь ничего не меняет.

Она медленно, слишком медленно расстегнула его молнию.

— Ты ошибаешься. Любовь меняет всё.

— Почему? — Он держал её за предплечья, стараясь не оставить синяков.

— Потому что я тоже тебя люблю. — Она стояла абсолютно неподвижно, произнося эти слова.

Его внутренности сжались, а сердце бешено забилось. Любовь. Настоящая, и от Лейни. У него закружилась голова. Он не заслуживал её, но мысль о том, чтобы потерять, пронзила, как меч.

— Понимаю, всё быстро, и, вероятно, бессмысленно, но учитывая, кто мы? Кого потеряли? Я люблю тебя, Мэтт. И держу тебя. — Она улыбнулась, и мир сузился. — Я всегда считала, что кто-то предназначен для меня, и когда я найду этого мужчину, пойму. В ту секунду, когда я увидела тебя в переулке, что-то во мне узнало тебя.

Эта женщина устрашающе обращалась со словами, которые имели смысл для него. Возможно, только для него. Адреналин бушевал, заставляя первобытную потребность заявить на Лейни права самым доминирующим образом. Он хотел запечатлеть себя так глубоко внутри неё, чтобы всегда быть там. У них не было вечности. Возможно, у них даже нет и часа. Но Мэтт хотел, чтобы она помнила его до последнего вздоха, и будь его воля, она жила бы ещё десятилетия. Она провела пальцами по его члену, и внимание вернулось к ней.

— Ты убиваешь меня.

— Сохранить тебе жизнь — одна из моих главных целей, — пробормотала она хриплым голосом.

— Какие у тебя ещё цели?

— Раздеть тебя. Довести до оргазма нас обоих столько раз, что перед глазами всё не поплывёт. — Она отступила и стянула с него джинсы. — О-о-о. На этот раз чёрные боксеры. Ты полон сюрпризов, не так ли?

Её речь была слишком чёткой, а он едва мог выдавить из себя ворчание. Хватит об этом.

— Ты понятия не имеешь. — Он потянулся к краю