Инженеры задумались. А сможет ли Greyball спрятать все автомобили UberХ, находившиеся на маршруте, от полиции и сотрудников службы охраны парковочных мест. Тогда власти не смогли бы определять, какие машины работают на Uber, водителям не грозила бы конфискация, а у пассажиров не срывались бы поездки. Выигрывали все – естественно, кроме Управления парковок Филадельфии.

Боб объяснил мне, что большой проблемой стал вопрос определения, кто из потенциальных клиентов имеет отношение к властям и против кого следует применять Greyball. Если ошибиться, то можно в конечном итоге пропустить простого клиента, и он не совершит поездку.

В результате инженеры Uber, члены команды по борьбе с мошенничеством и операторы на местах придумали с десяток способов засекать представителей властей. Один метод предусматривал использование «геофенсинга», создание цифрового периметра вокруг полицейских участков города, на рынок которого Uber хотел внедриться. Сити-менеджеры внимательно следили за тем, какие клиенты внутри этого периметра быстро открывают и закрывают приложение, то есть отслеживают ближайших водителей. Кроме того, сити-менеджеры также просматривали аккаунты новых пользователей и изучали информацию личного характера: кредитные карты, номера телефонов, домашние адреса. Эти данные проверялись, например, на предмет связи с полицейским кредитным союзом. Так добывались вполне очевидные подсказки. Когда менеджеры Uber приходили к заключению, что засекли полицейского или сотрудника Управления парковок, оставалось только добавить короткий код – слово Greyball и строчку цифр – чтобы аккаунт перестал видеть автомобили Uber. Программа работала очень хорошо; Управление парковок Филадельфии так и не заметило обмана, а количество конфискаций резко упало.

Группа Квентина написала для сити-менеджеров руководство по пользованию Greyball. Оно называлось «Нарушение условий предоставления услуг», сокращенно НУПУ, и декларировало, что власти, используя приложение для фальсификации вызовов, нарушают принятые Uber условия предоставления услуг. Это нарушение давало Uber право задействовать Greyball. Каждый сотрудник компании мог найти руководство во внутреннем информационном каталоге Uber вместе с дюжинами инструкций по множеству других вопросов.

Поскольку противодействие Uber встречал, входя едва ли не на каждый рынок, НУПУ и Greyball казались просто даром небес. В Южной Корее, например, местная полиция платила гражданам за доносы на водителей. Подобная же поощрительная кампания проводилась в Юте. Greyball распространялась так быстро, что членам команды Квентина пришлось созвать совещание в верхах и рассказать о передовом опыте старшим менеджерам Uber, приехавшим из разных стран мира.

Сидя в пиццерии и рассказывая мне об этой программе, Боб понемногу расслабился. Признался, что испытывает облегчение, потому что сумел наконец поделиться с кем-то секретом, который хранил так долго. Использование Greyball могло расцениваться как преступление. Потенциально Uber нарушал закон.

«Не знаю, что ты собираешься со всем этим делать, – сказал Боб, отодвигая картонные тарелки, чтобы сложить документы. – Не знаю. Как бы там ни было, встретившись с тобой и поговорив, я чувствую себя немного лучше».

«Может быть, что-нибудь изменится», – ответил я.

Мы попрощались, я вышел из пиццерии и направился к своей машине. Голова шла кругом. Через несколько месяцев телефонный номер, с которого мне звонил Боб, отключили. В тот вечер я виделся с ним в первый и последний раз.

Утром третьего марта «Нью-Йорк таймс» разослала на мобильные телефоны подписчиков пуш-уведомление: «Uber годами использовал свое приложение, чтобы тайно идентифицировать и избегать сотрудников правоохранительных органов там, где его деятельность ограничена или запрещена»239.

Последствия не заставили себя ждать. По всем Соединенным Штатам генеральные прокуроры начали запрашивать Uber, не использует ли он Greyball в их городах. Не прошло и нескольких дней, как Джо Салливан, шеф службы безопасности Uber, запретил сотрудникам компании использовать функцию Greyball для отслеживания представителей власти и сообщил, что компания изучит применение Greyball на протяжении всей истории Uber240. Министерство юстиции США начало расследование практики применения Greyball, чтобы выяснить, законно ли оно; следствие241 охватило Филадельфию, Портленд и другие города, где использовался этот программный продукт242. Uber уже имел репутацию несговорчивой и агрессивной компании. Теперь люди называли его работников потенциальными преступниками.

Компания начала терять работников. Сотрудники перестали выходить на улицу в футболках с брендом Uber. Двумя месяцами ранее, когда в совете при Трампе разразился скандал, протестующие приковывали себя наручниками к парадным дверям штаб-квартиры Uber; теперь почти каждую неделю возле нее проходили демонстрации. Репутация компании настолько ухудшилась, что сотрудники перестали показываться на работе. Пришел день, когда двое из оставшихся охранников решили погонять мяч по бетонным коридорам офиса Uber, протянувшимся на тысячи футов. Просто чтобы посмотреть, обратит ли кто-нибудь на них внимание.

Никто не обратил. Там никого не было.

После скандала на выезде, после видео, на котором Трэвис ругается с водителем, и, наконец, после этой истории с Greyball, вызвавшей федеральное расследование, Джефф Джонс дозрел. Он понял, что надо убираться из Uber к чертовой матери.

Нанимали его прежде всего для того, чтобы наладить отношения между Uber и сотнями тысяч работавших на нее водителей. Однако, чтобы сорвать все его усилия, хватило бы и того видео с ругающимся шофером. В 2015 году Uber снизил расценки. Вместо того чтобы тревожиться о падении заработков водителей, Каланик витал в облаках. Для Трэвиса снижение тарифов означало увеличение спроса. Он снова ждал взрывного роста, а рост являлся для него высшим приоритетом. Рост, а не забота о своих водителях.

Для Каланика не имело значения, что людям придется совершать больше поездок и брать больше пассажиров, проделывая двойной объем работы за те же деньги. Ему было плевать, что таксисты ездят на немыслимые расстояния в деловые центры, такие как Сан-Франциско, находясь в дороге по два, а то и по шесть часов. Водителям приходилось спать в своих автомобилях, припаркованных в боковых улочках или на пустых стоянках, и все ради того, чтобы поймать лишнего клиента и получить ежечасное поощрение. Для Трэвиса не имело значения, что в Сан-Франциско не хватало общественных туалетов и водителям приходилось искать уборные в кафетериях или, чаще всего, справлять нужду где придется. И, естественно, его не волновало, что, работая сутками напролет, люди выматываются и недосыпают.

Каланика не заботили водители и их расходы на износ транспортного средства, медицинскую страховку и многое другое. Он всех их классифицировал как «вольнонаемных по форме 1099». Uber свел к минимуму свою ответственность перед собственными таксистами.

Водителям пришлось искать ответные меры. Они образовывали неформальные союзы и собирались на форумах вроде UberPeople.net, чтобы общаться, делиться информацией, организовывать забастовки и другие акции протеста. Гарри Кэмпбелл, инженер по аэрокосмонавтике, который подрабатывал в Uber и Lyft, завел личный блог и публиковал в нем свои советы и идеи. Он назвал его The Rideshare Guy243. Водители очень нуждались в настоящей помощи и поддержке Uber, но вместо этого нашли ее в собственной среде.