Дуглас хотел было коснуться ее щеки, но у него не хватило сил поднять руку. Мег схватила ее и, окровавленную, прижала к лицу, стала тереться щекой о ладонь. Слезы ручьями текли из глаз, оставляя на лице блестящие дорожки.

– Моя… любимая дочка. Будь счастлива… Мегги.

Его голос угас, тело обвисло. Мег все еще не отпускала его руки, прижимаясь к отяжелевшей ладони.

– Не оставляй меня, папочка. Пожалуйста. Ты единственное, что у меня осталось. – Рыдания сотрясали ее с такой силой, что казалось, она вот-вот рухнет.

Дуглас больше не отвечал.

Джейк знал, что сейчас жизнь уходит из человека, лежащего у него на коленях, и этого не мог остановить крик Меган:

– Нет, папочка! Нет!

Джейк был в оцепенении. Его мозг вообще отказывался работать. Сейчас он понимал одно: Дуглас умер. Все кончено.

Меган подняла на него осунувшееся, залитое слезами лицо. Джейк опустил тело шотландца на ковер, чувствуя, что волна ярости, исходящая от Мег, сейчас затопит, уничтожат его.

– Негодяй! Это ваша вина! Вы должны были защитить его!

Он закрыл глаза.

– Ведь вы обещали, Джейк!

Страдание, негодование – все это звучало в ее голосе. Ее слова терзали его сердце, забивали дыхание.

– Отвечайте же мне, будьте вы прокляты! – продолжала кричать она. Маленький кулачок вонзился ему в плечо. – Отвечайте, почему это произошло? Почему?

Внезапно на него обрушился град ударов – на голову, на шею, на плечи… Но боль от них не могла сравниться с болью от ее рыданий.

Он стоял неподвижно, разрешая ей казнить его, сожалея, что она не сможет нанести ему серьезное увечье.

– Мег-ан-сан! – попытался остановить ееАкира. – Прекратите! Не делайте этого.

Нападение прекратилось так же резко, как началось.

– Убирайтесь, Джейкоб Тальберт! Убирайтесь, из моего дома! – на самой верхней ноте закричала Меган, – Я больше не желаю вас видеть! Никогда!

Акира попытался увести ее из комнаты, успокоить, утешить, но она была глуха к его словам.

Джейк опустился на пол, согнувшись от боли в груди, уткнулся лбом в колени и запустил пальцы в волосы. Пальцы, липкие от крови Дугласа, медленно сжимались в кулаки.

Он без труда дотянулся бы до танто, лежащего на ковре. Его образ огнем отпечатался в мозгу. Не глядя, он протянул руку.

Пальцы сжали украшенную драгоценными камнями рукоятку…

Но и на этот раз судьба решила посмеяться над ним – ему не хватило решимости воспользоваться ритуальным кинжалом по назначению.

Тяжелые серые облака, гонимые порывистым ветром, закрывали утреннее солнце, и все вокруг было серым и унылый. Однако дождь никак не начинался, словно жалея этих скорбящих людей, окруживших могилу Дугласа Маклаури.

Джейк стоял в отдалении, скрываясь за углом мраморного, склепа. У него не было права находиться вместе с провожающими банкира в последний путь. Ведь именно из-за него Мег понесла тяжелую утрату.

С места, где он стоял, было хорошо видно ее лицо, и бледный овал в обрамлении черного капюшона плаща говорил ему, что он лишился самого прекрасного в жизни. Четыре дня страданий, бессонных ночей оставили следы на этом изможденном лице. Она выглядела такой слабой и хрупкой, что, казалось, порыв ветра легко подхватит ее и закружит, как легкий пух одуванчика. В глазах ее не было огня.

Ему было невыносимо больно видеть ее такой, но, как бы он ни старался, помочь ей не мог – да к тому же был причиной ее несчастья.

Проклятие! Как он хотел взять Мег на руки, баюкать ее, укрывать от мира, жестокость которого познал сполна. Но с той роковой ночи он не мог видеть ее, чтобы не причинять боли.

После того как приехала полиция, они с Акирой собрали свои вещи и возвратились на Синидзиро. Скрепя сердце Джейк согласился взять с собой на судно клинки Мацуды. На этом настаивал Акира, а также Роберт – он хотел, чтобы причина нападений Чэня Ли исчезла из дома, и как можно скорее. Однако, на взгляд Джейка, это могло быть только временной мерой. Он не мог увезти клинки в Японию. Ведь он так и не заработал права на это.

Он оставил в доме только игуан. Жаль было лишать животных привольной жизни. В конце концов, он послал телеграмму Дэниелу, написав натуралисту, где он сможет найти ящериц, а уж тот придумает, как лучше переправить животных.

Священник дочитал на пронизывающем ветру заупокойную молитву. Вперед вышли могильщики и на веревках опустили гроб. Меган подошла к могиле и, нагнувшись, бросила на крышку гроба белую розу. Толпа начала расходиться.

Когда Мег выпрямлялась, ноги вдруг отказались служить ей.

Джейк инстинктивно сделал движение, чтобы броситься на помощь. Но тут же замер на месте, увидев, как светловолосый джентльмен поддержал ее за локоть.

Мег оперлась на руку Карла, чтобы устоять, бросив на него полный признательности взгляд.

Отступив назад, Джейк прижался к стене склепа. Этот Эдвардс беззастенчиво использует слабость Меган.

Что в тот момент значило его желание вернуть мечи, уехать с ними в Японию, начать там новую жизнь?! Он любил Меган, и это было главным и единственным чувством.

Но ему не дано пестовать эту любовь, не дано срывать ее сладкие плоды. Все рухнуло и рассыпалось.

«Я больше, не желаю вас видеть! Никогда!»

Джейк вздрогнул, когда эти слова Меган эхом прокатились в пустоте, еще так недавно заполненной ничем не замутненной радостью. Возможность оказаться лицом к лицу с ее ненавистью пугала его больше, чем угроза встречи с любым вооруженным неприятелем. И все же он должен поговорить с ней, еще раз попытаться объяснить, что произошло.

– Кажется, там внизу кто-то пришел? – спросила Мег у Карла, когда тот появился в гостиной, расположенной по соседству с ее спальней.

Она сидела на диване, ее учащенное дыхание выдавало волнение. С того момента, как она заметила Джейка утром на кладбище, ее то и дело начинала бить дрожь. С какой стати ожидать его прихода? Наверняка он не посмеет переступить порог этого дома!

– Возможно, пришли знакомые твоего отца с соболезнованием, – мягко произнес Карл.

– Я должна принять их. – Мег попыталась встать, Карл присел на корточки возле дивана и взял ее за руку.

– Ни в коем случае. Ты и так достаточно пережила за эти четыре дня. Тебе необходимо отдохнуть. Кроме того, они наверняка уже закончили визит.

– А еще кто-нибудь приходил? – озабоченно спросила она.